— И вы найдете способ ввести его в Касбу? — воскликнул Нормандец.

— Да.

— Это невозможно. Если вы способны сотворить такое чудо, спасение синьоры ди Сантафьора будет детской игрой.

— Я совершу это чудо, и я уверена, что даже Зулейк не узнает барона.

— Объясните, госпожа, что вы имеете в виду? — спросил дворянин.

— Если бы мы превратили вас в девушку, что бы вы на это сказали, барон? — спросила Амина.

— Тысяча кулеврин! — воскликнул Нормандец, восхищенный этой идеей. — А почему бы и нет? Вы молоды, у вас нет бороды, вы красивы, как черкешенка, даже еще красивее, как гурия из рая пророка, никто никогда не заподозрит, что вы молодой мужчина.

— И благодаря этому я смогу вас поместить в гарем как рабыню-христианку, иссир[53], например, или даже как беслем.

Барон потерял дар речи. Железная Башка смеялся до колик, представляя, какой вид будет иметь этот храбрый молодой воин в женском платье.

— Ну же, барон, — сказал фрегатар, — вам кажется, что это невозможно? Вам не хочется менять пол? Подумайте, речь идет о спасении синьоры ди Сантафьора. Если вы попадете в замок бея, вы, отважный, дерзкий, умный, решительный, готовый на все, сможете устроить ее побег.

— Да, вы правы, — сказал дворянин. — Если я попаду в Касбу, я смогу похитить графиню, несмотря на всех янычар, евнухов и стражу бея. Но получится ли у меня это превращение?

— Положитесь на меня, — сказала Амина. — И тогда вы сможете въехать в Алжир, несмотря на самую бдительную стражу. Я выдам вас за свою рабыню. Кто осмелится заподозрить, что вы барон ди Сант-Эльмо, мальтийский рыцарь, победитель морских сражений?

— Но на что я буду похож?

— Вы будете прекрасны, синьор, — сказал фрегатар. — Немногие девушки могут похвастаться такой красотой.

— Барон ди Сант-Эльмо, переодетый в женщину! — воскликнул Железная Башка. — На Мальте долго бы смеялись, если бы узнали об этом.

— Синьор Барбоза, — сказал Нормандец, — речь идет о спасении жизни, и если бы речь шла о вашей, вы бы ни секунды не колебались, несмотря на всю вашу браваду.

Благородный потомок истребителей берберов счел, что лучше не спорить.

— Ну так как же, господин барон, вы решитесь? — спросила Амина.

— Я сделаю все, что вы хотите.

— Мы отправимся в мой замок Топ-Хане, он находится на полпути между Милианахом и Блидахом. Там мы совершим ваше чудесное превращение, поскольку в замке есть все необходимое, даже носилки, чтобы отправиться в Алжир, как подобает дамам.

В полдень кабил и его негр вернулись. Они привели десять прекрасных коней с длинными гривами, настоящих скакунов с совершенными формами, выращенных в пустыне и поэтому обладающих особой выносливостью. Привезли они и съестные припасы.

Беглецы быстро приготовили завтрак, потом все сели верхом, включая Ахмеда, который, как казалось, легко перенес длинный переход накануне.

— Ты поедешь с нами, — сказала Амина Ибрагиму. — Тебе не придется долго сожалеть об убытках, которые ты понес в твоем поселке. У меня в избытке и земель, и имущества. Ты получишь столько скота, сколько захочешь.

— Ты щедра, госпожа, — ответил кабил, — и я готов служить тебе.

— Поторопимся! — весело закричала принцесса, пуская коня рысью. — Если мы вдруг встретим янычар, заставим их гнаться за нами, пока не падут их лошади.

Кабил выбрал прекрасных коней. Десять сынов пустыни по первому движению всадников поскакали так быстро, что легко покрывали четыре лиги в час, это скорость, почти недоступная европейским лошадям.

Они пересекли лес, так никого и не встретив, потом выехали на равнину. Принцесса, которая знала Центральный Алжир как свои пять пальцев, скакала во главе отряда и, не колеблясь, указывала путь.

В три часа пополудни они объехали Медах с востока, держась между скалистыми грядами, которые отделяют этот город от Милианаха, не замедляя ни на минуту свое стремительное движение. Те края в описываемое нами время были малонаселенны, там было несколько деревень и поселений кабилов, но не было никакого гарнизона, поскольку все силы бея были сосредоточены в прибрежных городах, которые могли подвергаться нападению мальтийских, сицилийских и испанских галер. Поэтому беглецам некого было опасаться.

В восемь часов вечера отряд остановился перед небольшим замком с двумя башенками, расположенным на берегу большого пруда. Несмотря на долгий путь, лошади их совсем не устали и были в прекрасной форме.

Это был замок Топ-Хане, принадлежавший Бен-Абадам.

Принцесса поздоровалась с мажордомом и пригласила своих друзей войти. Прежде всего она спросила, что слышно о Зулейке, поскольку боялась, что он послал в замки стражу на случай, если она привезет барона. Но в замок никто не приезжал, о мавре давно ничего не было слышно.

И все же оставаться долго в этом месте было бы неразумно. Зулейк, не обнаружив барона в поселке, мог заподозрить, что тот попытается искать укрытия в каком-нибудь замке или на ферме, и разослать повсюду гонцов.

Итак, было решено, что они задержатся здесь только на ночь, а наутро отправятся в Алжир, чтобы попасть туда до того, как распространится новость о неудаче янычар. Для большей безопасности в леса вокруг замка были разосланы рабы с наказом предупредить о появлении всадников.

Ночь прошла без тревог. Возможно, Зулейк продолжал преследовать беглецов вниз по реке Шелифф, думая, что они пытаются добраться до бухты Арзеу или Орано, чтобы там сесть на корабль и вернуться в Алжир морем.

Наутро Амина, которой помогали рабыни, приступила к переодеванию барона. Она приказала открыть огромные кладовые, которых было множество в ее замках и на ее виллах.

Кроме прекрасных платьев, там были и чудесные украшения, принадлежавшие ее предкам, завоевателям Гранады и Кордовы, которые вывезли из Испании все самое лучшее, что сумели там найти: платья из шелка неслыханной ценности, вышитые золотом и украшенные жемчугом, кафтаны с пуговицами из изумрудов и рубинов, всевозможные плащи, разноцветные тюрбаны.

Она передумала и решила переодеть барона не в рабыню, а в знатную даму из Марокко, из Феса.

— Если увидят, что вы въезжаете в Алжир со мной, — сказала она дворянину, — они могут что-нибудь заподозрить и предупредить Зулейка.

— Правда, госпожа, — ответил Нормандец, который присутствовал при переодевании юноши. — Ваш брат, должно быть, очень хитер, он, несомненно, захочет разобраться в этом деле. Давайте я привезу барона с небольшим эскортом людей, одетых в марокканское платье. Ваше общество может оказаться опасным, потому что я уверен, что за вами будут следить, госпожа, за каждым вашим шагом.

— Значит, вы не советуете мне везти барона в мой дворец?

— О! Не делайте этого, синьора. Зулейка сразу предупредят.

— Где же я буду жить? — спросил барон.

— У нас в Алжире есть ренегат, верный человек, синьор, он с