отчасти удалось купировать (чего не скажешь, например, о Великобритании, США), и он переместился в область, занимаемую раньше искусством. Появились фильмы, где кал становится главным мессиджем, а где и главным героем сортирного произведения. Но что ещё хуже, фекализация проникает в святая святых культуры — в такие, являющиеся национальным достоянием музеи, как Эрмитаж.

Центральным экспонатом выставки Кабакова, устроенной в Эрмитаже на рубеже двух тысячелетий, была дощатая будка сельского сортира, весьма эффектно, по мысли устроителей, смотревшаяся в окружении коринфских колонн одного из парадных залов Зимнего дворца. Посетители, обладающие здравым смыслом, утешали себя тем, что выставка, а, значит, и сортирность временные, но вот в Эрмитаже образуется отдел современного искусства, расположенный— ещё одна нелепость — в здании Главного Штаба, архитектурном шедевре в стиле ампир, построенном Росси два века назад. Там экспонируется «Ассенизация», представляющая собой внушительных размеров монумент из спрессованных пластов канализационных отходов. По замыслу автора «произведения», оно должно наводить на размышления о проблемах больших городов. Но зачем же это давать нюхать широкой публике, достаточно будет чиновников из Смольного, занимающихся проблемами очистки стоков. И установить это надо в Смольном — исторические события, произошедшие там в 1917 году, будут невольно подталкивать зрителя к более широкому философскому прочтению этой работы.

Сегодня всё новые сортирные оттенки приобретает массовая «культура», муссирующая любовь к различного рода грязи, обсирающая в прямом и переносном смысле народные святыни. Фрики, маргиналы, психоинвалиды всех родов, быстро множащиеся типы сортирников становятся «лидерами мнений». Вследствие развития информационных и сетевых технологий в виртуальную деятельность оказались вовлечены большие массы деятелей низкого уровня, среди которых к тому же велика доля разрушителей, а это привело к падению качества деятельности. Дело идёт к тому, что большинство деятелей будет способно производить лишь отходы. Которые, конечно же, будут выдавать за полноценный продукт. Это у них неплохо получается, потому что у потребителя низкий уровень, и он не в состоянии сам отличить хорошее от плохого. Всё это приведёт к тому, что сортирность станет нормой, и это уже будет деградация с устойчивым запахом.

4.10. Критерии деятельности

Мы испытываем острый дефицит критериев деятельности. В психиатрии есть норма и отклонение. Понятно, что отклонения плохи, но и норма зачастую нехороша. Сплошь и рядом нам надо заменять существующие нормы на более полезные и вдохновляющие. Раньше было принято делить людей на культурных и некультурных, но в соответствии с последними веяниями, все стали культурны. Самое негодное тоже включено щедрой культурологией в культуру. Теперь кто бы что ни сделал — это культура. На фоне этой безкритериальности поистине спасительным является введённый выше фундаментальный критерий. Это К1, определяющий соотношение разрушения и созидания. Двенадцатиуровневая шкала является его развитием.

Отправной точкой при вынесении оценки является определение знака деятельности. То, что мы это не привыкли и не умеем делать, является источником многих наших проблем. Вторую оценку получаем в результате определения величины К1 и третьими идут уровневые оценки: уровни наиболее значимых деятелей системы, средний уровень системы. О деятельности следует судить по результату, тому как он влияет на судьбу систем, в которые включён деятель. Это правило было сформулированное ещё Платоном: «Что хорошо для улья, то хорошо для пчёл». Оценивать результат необходимо в соответствии со следующим принципом значимости результата: «Созидательный результат тем значимее, чем к большему количеству систем, в которые включён деятель, он относится, и чем эти системы крупнее». Наиболее значимой является оценка с точки зрения самой большой системы.

В случае с человеком сложность в том, что это слишком разные «пчёлы», различным образом ориентированные на улей. Их характеризует уровень деятельности, введённый уровневой моделью. А из этого уровня ещё следует, что далеко не все «пчёлы» трудолюбивы, здравомыслящи и порядочны. И неизбежно возникает вопрос: для «пчёл» какого уровня это хорошо? И какова допустимая мера хорошего для них, чтобы был минимален ущерб достоинству и достатку остальных? Это очень сложный вопрос. В отсутствие представлений об уровнях ответ на него был простой — всем должно быть хорошо. Но так не бывает. Сделать хорошо сразу всем в принципе невозможно. Если ищется решение единое для всех, значит оно не будет найдено.

Наиболее ущербны решения, выгодные исключительно для верхушки власти. Тому есть множество примеров. У нас для болельщиков, в качестве эксклюзивной привилегии, дорогущие стадионы, построенные в соответствии с последним криком моды, для больных разгороженные пластмассовыми перегородками соты в выставочных павильонах. Зимой на нечищеных тротуарах, превращённых в каток, прохожие ломают руки, ноги, шейки бёдер, а мерседесы совершенно бесшумно и безопасно развозят после важных совещаний чиновников по домам, и фасады над ними торжественно полыхают огнями.

В соответствии с принципом обеспечения правильных приоритетов должна быть сформирована иерархия деятелей, и в соответствии с ней выбрана подсистема (общность, группа), которой предоставлены наибольшие привилегии. В современной России — это самые богатые, для обогащения которых созданы самые благоприятные условия в виде линейной шкалы налогов, фактического отсутствия налога на вывоз капитала и пр., и пр. Из уровневой теории следует, что приоритетной группой должны быть не самые богатые, а самые высокие. Самые богатые одержимы лишь собственным обогащением, и они, дай им волю, способны только на то, чтобы завести систему в тупик.

При вынесении оценок результат внутренний важнее результата видимого. Говоря словами А. Солженицына: «Важен не результат, а дух. Не что сделано, а как. Пришлось ли для получения этого результата пожертвовать укладом жизни, здравостью народного духа, и самой душою наших полей, лесов и рек». Увы, пришлось! Часто оказывается при внимательном рассмотрении, что принесённые жертвы больше достижений. В реках исчезла рыба. Вина и на плотинах, и на браконьерах, с которыми государство не в состоянии эффективно бороться. Волга местами превратилась в лужу, по которой в состоянии пробраться только наполовину гружёные суда. До большевиков во всех краях нашей необъятной страны жизнь текла в полном согласии человека и природы. Это было то, что сегодня называется устойчивым развитием. С приходом новой власти всё было грубо сдвинуто со своих мест, власть тасовала людей и разрушала сложившиеся общности и традиции. Уровень жизни резко упал. Вербованные, ссыльные, переселенцы, комсомольцы — они так и не стали своими в новой среде. Всё кое-как: ломаные трактора, пустые бочки, разлитый мазут, плавник, искорёженный металл. Весь Север загажен и захламлён по берегам рек и океана. А вслед за ссыльными и комсомольцами партийные чиновники с бредовыми законами и указами. Людям не давали жить и работать на своей земле, на берегу своего моря. Хотя с приходом новой власти земля быстро