что Зейд будет охотиться за аукционным домом в Вашингтоне, поэтому они быстро организовали переворот и захватили его. Конечно, я прибежал, когда узнал, что его держат в заложниках, И вуаля. Z и бриллиант были захвачены.

Когда она хотела позвонить по FaceTime, мы могли видеть намерение в глазах Джеффа за милю. В ту секунду, когда она с ним разговаривала, он планировал разоблачить нас. Но Зейд уже предвидел это. Нетрудно предположить что старый пердун попытается нас обмануть. Он так же предсказуем, как и глуп.

У каждого есть слабое место. Мягкое место, как на затылке у младенца.

Достаточно сильно ударить по этому месту, и с ними покончено.

Из всех людей — его жены, детей и любовницы — катализатором стала его мать.

Забавно, что он маменькин сынок, когда женщины — это главное, что он не уважает.

Бернадетт Шелтон и так уже почти на смертном одре, но после того, как один из наемников Зейда сделал душераздирающую фотографию, на которой она лежит в постели на кислороде, а его пистолет наведен на баллон, Джефф решил действовать правильно. Он не знает, что Зейд чуть не надрал задницу своему сотруднику за это и заставил его оставить ей съедобное угощение для устрашения, но угроза сработала несмотря ни на что.

Зейд подготовил Джеффа к рассказу, тот ответил на вопросы Клэр, и она решила, что все достаточно законно, чтобы покинуть свой уютный остров.

Миссия выполнена.

Ее рейс составляет шестнадцать часов, поэтому мы вернулись в Парсонс, чтобы поспать, пока Зейд с командой присматривает за Джеффом на винокурне. Гэри… ну, он умер. Он был бесполезен со своими простреленными коленями, так что Майкл наконец-то избавил его от страданий.

«Малыш, если ты хочешь моей смерти, я дам тебе нож, чтобы ты воткнул его мне в грудь. Отправлять нас обоих в пропасть было бы немного чересчур».

«А я думала, что моя мама была драматичной», — бормочу я.

Я все еще стою к нему спиной, но, клянусь, я слышу, как этот ублюдок ухмыляется. «Ты права, ты разумная».

Вот Долбодятел.

«Не хочешь рассказать мне, почему ты здесь?»

«Не мог заснуть. Снова услышала шаги», — признался я.

«Похоже, они проявляют твои страхи», — говорит он. Его присутствие приближается ко мне, и я чувствую, как он приседает рядом со мной. Если земля подо мной не подвергалась испытаниям раньше, то с его весом она определенно стала такой.

«О чем напоминают тебе шаги?» — шепчет он мне на ухо.

«О моей несвободе», — отвечаю я, глядя на залив. «Они напоминают мне о том. в какой ловушке я была. Каждый раз, когда я слышал, как ее каблуки приближаются ко мне, за этим всегда следовало что-то ужасное, и этого никогда нельзя было избежать. Однажды я услышала их и попытался выбить все гвозди из окна. чтобы выброситься из окна. Мне было все равно, если бы это меня убило. Все, чего чего я добилась, так это сломала ногти».

Его руки ложатся на мои бедра, и он притягивает меня назад, прижимая к своей твёрдой груди.

«Значит, сидя на краю этого обрыва, ты чувствуешь себя свободной?»

«Да», — говорю я, поворачивая голову, чтобы посмотреть на него. Его глаза блестят в солнечном свете, и я не могу сказать, что опаснее: край этого обрыва или то как Зейд смотрит на меня. «И это заставляет меня чувствовать себя живой».

Его рука обхватывает мое горло, откидывая мой подбородок назад. Его полные губы касаются моих, вызывая резкие мурашки по всему телу.

«Это обещание смерти заставляет тебя чувствовать себя живой, маленькая мышка?»

«Да», — шепчу я, и между нашими губами танцует электричество.

«Тогда мы оба вкусим рай вместе», — прошептал он.

Он целует меня мягко и медленно, и я чувствую каждую секунду этого в своей душе.

Отстранившись, он говорит: «Встань ко мне лицом, детка».

Прикусив губу, я кручусь и опираюсь на руки, сгибая колени и раздвигая их.

Его глаза опускаются, путешествуя по изгибам моего тела, посылая мурашки по моему позвоночнику. Он смотрит на меня так, словно хочет разорвать меня на части своими зубами, и я не думаю, что смогла бы остановить его, даже если бы он попытался.

Мое дыхание сбивается, когда его рука проскальзывает под мою футболку, и я дрожу от ощущения его кожи на моей. Медленно, он поднимает ткань вверх, пока я не вынуждена наклониться вперед, чтобы он мог снять ее совсем.

Я снова дрожу, ветерок шепчет по моей разгоряченной плоти.

«Ты доверяешь мне?» — спрашивает он.

«Да», — отвечаю я без колебаний.

Он кладет руку мне на грудь и грубо толкает меня. Я задыхаюсь, убежденная то сейчас упаду с обрыва, но он ловит меня. Я лежу на спине, и только моя голова болтается над краем, но это не успокаивает абсолютную панику, циркулирующую во всем моем организме.

Я поднимаю голову и смотрю на него широко раскрытыми глазами, мое сердце бешено колотится.

«Господи», — выдыхаю я. Он ухмыляется, тянется ко мне и расстегивает лифчик, мои соски сразу же затвердели от прохладного ветерка.

Затем он нависает надо мной, его тепло проникает в мою плоть, когда он проводит губами по моей челюсти и вниз по шее.

«Он не тот, кому ты должна молиться», — мрачно пробормотал он, посылая дрожь по моему позвоночнику. «Только я буду твоим спасением».

Его пальцы хватают пояс моих леггинсов и стягивают их вниз, снимая вместе с ними трусики. На улице тепло и душно, но целая неделя дождей принесла прохладный туман, от которого моя кожа покрылась мурашками. мурашки.

«Возвращайся», — приказывает он.

Нервно сглатывая, я делаю то, что он говорит, и меня одолевает головокружение и страх. Адреналин в моем организме становится более мощным, и мое сердце бешено колотится.

Его губы шепчут по моей груди, по выпуклостям моих грудей и к моим соскам. Его язык выныривает, щелкая по одной из затвердевших вершин, прежде чем его теплый рот накрывает ее и резко всасывает.

Я стону и выгибаюсь в нем, движение заставляет мою голову скользить дальше вниз, и я чуть не выпрыгиваю из кожи. Он мрачно усмехается, отпуская мой сосок, затем перемещается вниз по моему телу.

Мое сердце почти вырывается из горла, но я чувствую, как мои бедра становятся скользкими от возбуждения. Особенно когда он медленно раздвигает их, покусывая мою чувствительную кожу, спускаясь к моему центру.

К тому времени, когда его горячее дыхание обдувает мою киску, мои ноги дрожат и болят от укусов его острых зубов.

Он нежно целует мой