— Ставить в известность всех нынешних обитателей форта я не собираюсь, но мои офицеры должны быть в курсе. Я попытаюсь правильно объяснить…

— Делайте, как знаете, капитан, — прервал его Джевидж. — Вы — командующий вооруженными силами Эльлора в Арменде, вам и отвечать перед императором и законом. Ныне я — лицо гражданское и сугубо частное. Я не смею вам указывать.

— Тогда я позову своих людей.

Росс не знал, что под своими людьми комендант подразумевает не только лейтенантов, но также Таула Эрсина с Дайлипом и военного вождя эрройя — Ручья.

Конечно, не случись осады, все эти люди почувствовали бы себя крайне польщенными. Потом бы детям и внукам рассказывали о том, как сам лорд Джевидж с ними из одного котла недоваренную кашу едал. И не гнушался низших чинов, и ругнуться мог по-нашенски. Во как! Не то что нынешние!

Но сейчас они слушали коменданта и поглядывали на лорда канцлера не слишком дружелюбно, кроме лейтенанта Иниго. Дайлипа всего аж перекосило от новости, и теперь он метал в Росса очень кровожадные взгляды.

«Маленький незапланированный трибунал, — подумалось ему. — Возможно, самый главный суд в моей жизни. Кто бы мог подумать, что три младших офицера, командир ополченцев, маг и эрройнский вождь будут решать мою судьбу?» Разумеется, формально последнее и единственное весомое слово было и оставалось за капитаном Бласидом. Но их молчаливое несогласие может стоить жизни всем защитникам форта.

Росс сидел прямо, повернувшись так, чтобы все могли видеть его глаза. Пусть, черт возьми, смотрят в лицо, когда будут высказывать свое мнение.

— Хотелось бы познакомиться в другой обстановке, милорд, — смущенно молвил комендант. — Но время ультиматума истекает, и нам нужно что-то ответить. Командование вверило жизни солдат и офицеров гарнизона мне, также я несу ответственность за сохранение боеспособности форта. Вы должны это понимать.

— Я понимаю, капитан, — согласился Джевидж. — Вы считаете — наше положение настолько безнадежно? Мы голодаем? У нас заканчиваются боеприпасы?

— А вы настолько боитесь оказаться в руках кехтанцев, что готовы пожертвовать женой и сыном? — с нескрываемым вызовом спросил Дайлип. — А заодно и всеми нами.

— А вы всегда верите на слово кехтанскому генералу? Вы надеетесь, что, получив меня, Барсс тут же развернется и уйдет под барабанный бой?

— Почему бы и нет? В конце концов, он дал слово.

Таул Эрсин молчал в отличие от Ручья.

— Я — против! — заявил эрройя. — Клану Речных Барсс тоже слово давал, но, после того как наши братья сдали оружие, его солдаты начали резню в поселке. Мы это не забыли.

Аргумент убийственный — двадцать лет назад кехтанцы прикончили триста сорок безоружных человек, и среди них половина были женщины и дети. Об этом даже в шиэтранских газетах писали. Но, видимо, судьба несчастных эрройя волновала волшебника меньше, чем возможность отыграться на Джевидже. Вот бы еще знать, за какие такие заслуги тот удостоился ненависти совершенно незнакомого мага.

— Зачем им продолжать штурмовать форт, если мы вас выдадим? Терять еще людей, привлекать к себе внимание. А если подойдет помощь из форта Алике? Пятый полк Барклея — это сила.

— А если генерал Барсс думает, что к нам никто не придет? — снова ответил вопросом на вопрос бывший маршал.

— То есть? — не сразу понял, о чем идет речь, комендант Бласид. — Почему?

Джевидж легко, но совсем не обидно рассмеялся:

— Все очень просто. Скажите переговорщику, что не принимаете условий, потому что к нам уже спешит на помощь целый кавалерийский полк. И сразу все поймете.

Капитан догадался довольно быстро:

— Они перехватили рядового Фламерра? Так?

— Скорее всего.

— Тогда нам действительно ничего хорошего не светит, раз кавалерии не будет, — фыркнул Дайлип.

— Ну почему же? — пожал плечами Джевидж. — Будет, еще как будет. Я думаю, Лис доставит мою личную записку Эйсу Барклею.

Предусмотрительность лорда канцлера произвела на командиров большое впечатление.

— Что же делать? — подал голос командир народного ополчения.

— Тянуть время. Можно написать ответную записку уклончивого содержания. Потребовать гарантий. Мне ли учить вас вести переговоры?

— И до чего мы дотянем? До нового штурма или до того момента, когда Барсс подтянет из-за границы еще с полдесятка гаубиц? — зло бросил Дайлип, снова вмешиваясь в разговор.

— Нет, вы просто убедитесь, что моя выдача никого не спасет, наоборот, передавая меня кехтанцам, вы подпишете себе и всем находящимся в крепости смертный приговор.

— Это еще почему?

— А потому, многоуважаемый мэтр, что Брассу не нужны свидетели нападения на эльлорский форт, пленения эльлорского канцлера и прочих событий, — ответствовал Джевидж. — Событий, в ответ на которые Эльлор просто обязан объявить Кехтане войну. Ради одного меня Его императорское величество пальцем не шелохнет. И не нужно хмыкать, мэтр! Мы с Раилом вместе учились и по бабам… э… бегали, воевали тоже плечом к плечу, но он — император, а я всего лишь его слуга.

Прохладный голос бывшего маршала, его жесткое, злое лицо, на которое ложились глубокие тени, притягивали к себе все внимание.

— Разумеется, будет обмен дипломатическими нотами, будет политическое давление, но начинать войну никто не станет. Особенно если кехтанцы предадут меня цивилизованному суду: с присяжными, адвокатами защиты и обвинения, со свидетелями, в конце концов. Словом, сделают все по правилам. Когда меня повесят, то Эльлор грозно побряцает оружием, Совет Лордов пошумит, а государь откажется от официального визита в Кехтану, но на том все и успокоятся. Но, если станет известно, что кехтанский генерал и тысяча его солдат перешли границу, нарушив тем самым мирный договор, затем атаковали форт и захватили в плен одного из высших сановников империи, расклад будет иным. И Его величество Конрадо Седьмого он не устраивает. Не тешьте себя иллюзиями, господа. Я не стремлюсь на виселицу, но если бы я мог гарантировать, что мои жена и сын останутся невредимыми, то мы бы тут не вели бесед, я бы сам пошел к Алтидину. Он не очень хороший человек, но умный собеседник. Нам было бы о чем поболтать по дороге на виселицу.

— Да меньше слушайте его… — начал было кипятиться Дайлип, но его резко оборвал комендант.

— Тут командую я, мэтр! Если вас что-то не устраивает, то пожалуйте за ворота.

Волей-неволей маг вынужден был заткнуться. Капитан Бласид — хозяин форта, ему решать, как поступать с лордом Джевиджем и его семьей, со своими солдатами и офицерами, с беженцами и ополченцами. Только ему. И тут хоть сопи недовольно носом, хоть не сопи. Впрочем, дышать в кабинете и вправду было тяжко — от густого запаха мужского пота, нестираной одежды, пропитанной порохом и копотью.

— Я отвечу уклончиво и потяну время. А заодно проверим версию милорда.