— Проклятье, — рыкнул он. — Кажется, это снова случилось.

Габриэль посмотрел на него, хмурясь. Что происходит?

— Тебе что-то известно об этом? — резко бросил он, останавливаясь рядом с креслом, на котором сидел его друг.

Александр стиснул зубы. Вскочив на ноги, он так же Габриэль заметался по гостиной, раздумывая над тем, что же ему делать со всем этим. А потом все встало на свои места. Повернувшись к другу, он сказал:

— Твоя мать, Габриэль. Она объявилась.

Прошло несколько часов, но Катрионе казалось, что время тянулось так медленно, как никогда прежде. Боль опоясывало тело, становясь все сильнее. И она ничего не могла с этим поделать. В эти минуты, она так отчаянно дышала, что, кажется, не очень нравилось пожилому врачу, за которым послал Габриэль.

Доктор Готри, не спускал с нее пристального взгляда, четко отслеживая ее состояние. Но сейчас, это мало волновало Катриону. Все ее внимание было сосредоточенно на том, что происходило внутри нее, не позволяя отвлекаться ни на что более.

— Вам стоит немного отдохнуть, — пробормотала Трейси, смахивая влажной салфеткой пот с ее лба и плеч. Прохладная ткань прекрасно охлаждала жар, доставляя невыносимое наслаждение. Если это конечно можно было так назвать.

Катриона откинулась мокрую подушку, закрывая глаза. Всего мгновение назад очередная схватка сковала ее тело, теперь же она пошла на убыль и ей на смену пришел небольшой перерыв. Именно этого она и ждала. Она уже научилась пользоваться этими передышками и, воспользовавшись советом Трейси, медленно вздохнула, успокаивая собственное дыхание. Она знала, что совсем скоро эта минутная передышка пойдет на убыль и немилосердная боль снова возьмет ее в свои тиски.

Дверь комнаты затряслась от сильного удара. Кейтлин и Трейси переглянулись, а Катриона не могла позволить себе отвлечься. Застонав, она запрокинула голову и, собрав пальцами простынь под собой, прикусила губу. Кажется, это снова должно случиться. Только теперь схватка стала сильнее. Настолько сильной, что Катриона не смогла сдержаться от крика.

Габриэль влетел в комнату и направился к кровати, где лежала его жена. Его терпение иссякло.

— Милорд, вам не следует находиться здесь, — недовольно сказал доктор Готри, пытаясь встать у него на пути, — Ваша жена прекрасно справляется, и нет причин для волнения.

— Уйдите с моего пути, — процедил Габриэль, не удостоив мужчину даже мимолетным взглядом. — Вам меня не прогнать.

Катриона взглянула на мужа, когда он сел на кровать рядом с ней. На его лице не было видно ни единой эмоции, и только сведенные брови и крепко сжатые губы выдавали его с головой. Кажется, он переживал так же сильно, как и она.

— Зачем ты пришел? — прошептала Катриона, даже не пытаясь скрыть радость и облегчение на лице. Как и всегда, Габриэль одним своим присутствием добавлял ей сил и уверенности в себе. — Постой, можешь не отвечать. Мне было плохо без тебя, Габриэль, — все так же тихо проговорила она, закрывая глаза. — Я рада, что ты здесь. Очень рада.

— Я именно там, где должен быть, — сказал Габриэль. Трейси и Кейтлин тактично отошли, позволяя им поговорить наедине. Но его это не волновало. Сейчас он думал только о жене.

Катриона посмотрела на него и кивнула. Больше она ничего не смогла сделать, потому что еще один спазм, самый длинный и мучительный скрутил ее тело. Что-то изменилось. Странное давление появилось между бедер.

— Что с ней? — рыкнул Габриэль, обращаясь к доктору.

— Я, я, — резко выдохнула Катриона, пытаясь найти верные слова, но, кажется, доктор Готри и так понял ее. В одно мгновение он оказался рядом с ней, быстро приподнимая подол рубашки.

— Уже скоро, очень скоро, — сказал он, уверенно перехватив ее взгляд полный паники, — теперь, все что вы должны делать, это тужиться. Так сильно, как только сможете. А потом еще раз.

Катриона поспешно кивнула. Она и сама чувствовала эту странную необходимость. Теперь она и подумать не могла, чтобы сопротивляться боли. Пытаясь найти хоть какую-то опору, она запрокинула руку к изголовью, но Габриэль перехватил ее, крепко удерживая. Их пальцы сплелись воедино. Катриона напряглась, тужась так сильно, как только была способна. Схватка немного ослабла, но тут же вернулась с большей силой.

— Еще раз, — выкрикнул доктор свой приказ и не позволяя Катрионе расслабиться, — Не останавливайтесь. Уже показалась головка, а значит вам осталось совсем немного потрудиться.

— Да, — прошептала Катриона. Запрокинув голову, она крепко сжала руку Габриэля, сделав то, что должна была.

И тогда это произошло. Громкий крик ребенка раздался в унисон с ее собственным. Катриона обессилено упала на кровать, но руку не разжала. Она хотела чувствовать мужа рядом с собой. Только с ним, она была сильной и смелой.

— Девочка, — с усмешкой сказал доктор, передавая ребенка в заботливые руки Кейтлин и Трейси, которые все это время ждали, готовые оказать любую необходимую помощь. Ему же предстояло позаботиться о роженице, — У вас дочь, милорд.

Габриэль смотрел на Катриону, не в силах отвести от нее взгляда. Сейчас, бледная и уставшая, она казалась ему очень красивой. Глубокие тени залегли у нее под глазами.

— Катриона, — тихо позвал он, — Посмотри на меня.

Катриона вздохнула. Сонливость навалилась на нее, но она из-за всех сил пыталась бороться с ней. Открыв глаза, она повернулась к мужу, заглядывая ему в глаза.

— Я хочу увидеть нашу дочь, Габриэль, — попросила она. Теперь, когда страх перед родами отступил, все опасения вернулись на свои места. Вдруг, муж откажется принимать малышку? — Габриэль? Прошу тебя.

Габриэль осторожно разжал руку и поднялся на ноги. Кейтлин тут же подошла к нему. На ее руках, все так же плача, лежала его дочь. От этой мысли он едва не запнулся, но все же смог удержаться. Его взгляд устремился на маленький сверток. Это дочь. Разве такое было возможно?

— Возьми ее, — с улыбкой проговорила Кейтлин. Она и сама едва сдерживала слезы. Она не могла поверить, что сейчас держала внучку. Свою прекрасную внучку. Она не могла насмотреться на нее. Но ей все пришлось оторваться, чтобы посмотреть на Габриэля.

Катриона беспокойно заерзала на кровати, стараясь приподняться, чтобы увидеть, что происходит между Габриэлем и их дочерью.

— Габриэль, — прошептала она.

Вздрогнув, Габриэль протянул руки, решительно принимая от Кейтлин свою дочь. Девочка тут же успокоилась и посмотрела на него темными глазами, слишком похожими на его собственные. Ее темные бровки нахмурились, и она зевнула, словно это ей пришлось проделать такую большую работу. Укутанная в мягкое одеяло, она казалась совсем невесомой и маленькой.

Габриэлю пришлось глубоко сглотнуть, чтобы избавить от избытка непривычных для него чувств. Медленно, он вернулся к кровати.