– Пиндлинга и других лидеров, среди которых был и Кеннет Каунда, остановил катер службы безопасности, который передал им: «Отойдите подальше и назовитесь», – говорит Пэтси Робертсон. – В лодке сидел бедняга «КК», и он ждал, пока его опознают, а Королева ждала на яхте и барабанила пальцами по поручню, потому что она же не могла начать банкет без премьер-министра Багам. Пока они карабкались по трапу, Сонни Рэмфэл объявил: «Мэм, пассажиры лодки прибыли!» Это вышло очень смешно.

Когда смущенный Пиндлинг попытался объяснить свое решение приплыть на лодке, чтобы избежать встречи с протестующими, Королеву это изрядно позабавило.

– Но зачем? – поинтересовалась она. – Мы все видели эти демонстрации и флаги. Там написано: «Вождь – вор».

Как и в Лусаке, она пыталась сделать вечер как можно более веселым, стараясь вести со всеми дружескую беседу. Стюарт Моул, старший член команды Сонни Рэмфэла, живо помнит послеобеденный прием на борту королевской яхты.

– Под конец вечера Королева устроила на палубе вечеринку с напитками. Мы смотрели вниз, на набережную, а там проводили военные церемонии оркестр Королевских морских пехотинцев и оркестр Королевской полиции Багамских островов. Они будто соревновались друг с другом, показывая свое мастерство. Это было волшебно.

В Нассау, возможно, удалось достичь не столь уж многого, но разрыв был предотвращен, и, что самое важное, на встрече были продуманы ход действий и стратегия. Делегация Содружества отправилась в Преторию с предложением: если АНК приостановит вооруженную борьбу и приступит к переговорам, не согласится ли Южная Африка освободить политзаключенных, включая Нельсона Манделу?

Как и следовало ожидать, идея формирования «группы видных деятелей» из семи человек, включая бывшего руководителя Нигерии генерала Олусегуна Обасанджо, бывшего премьер-министра Австралии Малькольма Фрейзера и лорда Барбера, бывшего канцлера казначейства, вызвала решительное противодействие правительства Южной Африки. П. В. Бота, который незадолго до того стал называть себя не премьер-министром, а «государственным президентом», поначалу вообще отказался общаться с ними. Именно миссис Тэтчер сказала ему не быть таким глупым и на всякий случай попросила президента Рейгана сказать Боте то же самое. Даже те, кто критиковал британского премьера-министра (включая и Сонни Рэмфэла), признают, что именно она помогла открыть перед группой Содружества нужные двери.

Однако одна из самых важных дверей закрывала камеру Нельсона Манделы в тюрьме Поллсмур. Прибывшие нашли заключенного 466/64 одетым в костюм с поясом АНК и в приподнятом настроении. Эмека Аняоку, заместитель Генерального секретаря Содружества, сопровождавший миссию, помнит, с каким уважением относились к Манделе его тюремщики. В какой-то момент члены группы стали возражать, когда министр юстиции Южной Африки Коби Коутси и его чиновники настояли на своем участии во встрече.

– Пускай приходят, – пошутил Мандела, добавив, что они все равно обо всем узнают.

После комических представлений министр собрался удалиться.

– Прошу вас, останьтесь, – попросил Мандела.

– Нет, это ваш день, – ответил Коутси.

– Я настаиваю, – сказал Мандела.

– Я правда думаю, что сегодня ваш день, – повторил министр и оставил присутствовать на совещании одного из своих чиновников.

Вождь Аняоку был изумлен тем, что чиновник старался называть Манделу «сэр».

Мандела заявил делегации Содружества, что их визиты – всего их состоялось три – самые важные посещения за двадцать четыре года его заключения. Когда его представили лорду Барберу, заключенный заметил:

– Мне сказали, миссис Тэтчер говорит, что президент Горбачев – человек, с которым она может иметь дело. Передайте ей, пожалуйста, что иметь дело с Нельсоном Манделой ей будет намного, намного проще и гораздо безопаснее.

Момент, когда группа Содружества изложила Манделе условия предложенной сделки, был, несомненно, исторический. Мандела немедленно согласился положить конец любому насилию в обмен на признание и легализацию АНК. От президента Боты не поступило подобного согласия во время проходившего в ледяном холоде совещания, на котором он резко назвал АНК «коммунистами». Однако сам факт того, что президент Южной Африки принял делегацию, которая перед этим встретилась с Манделой, запустил процесс перемен. После этого правительство Южной Африки предприняло нечто экстраординарное.

В то самое утро, когда гости из Содружества готовились к встрече с высокопоставленной правительственной делегацией, южноафриканские самолеты внезапно вторглись в воздушное пространство трех соседних стран и произвели авианалеты на предполагаемые базы АНК в Замбии, Зимбабве и Ботсване – странах, состоящих в Содружестве. Как вспоминает вождь Аняоку, «группа видных деятелей» покинула страну так быстро, что он не успел забрать часть своих вещей из прачечной отеля.

Реакция международного сообщества не заставила себя ждать и была единодушной. Миссис Тэтчер была потрясена и заявила Боте, что авианалеты стали «пределом» и уничтожили «доверие и уверенность, которые, как я полагала, установились между нами». Таким образом, Южная Африка обратила против себя единственную ключевую фигуру, в чьей доброй воле она больше всего нуждалась. Миссис Тэтчер осознала, что на П. В. Боту все-таки нельзя рассчитывать. Однако она была столь же убеждена в том, что освобождение Нельсона Манделы – главная составляющая любого решения.

Содружество определенно не собиралось сдаваться. В Нассау была достигнута договоренность о проведении специальной конференции для обсуждения выводов, к которым придут видные деятели. На конференции могли присутствовать не все представители Содружества, скорее, это было чрезвычайное совещание семи ключевых лидеров. Обсудить им предстояло многое. Встреча в лондонском Мальборо-хаусе была назначена на начало августа 1986 года, и Королева была проинформирована. Она не сомневалась в серьезности ситуации. Среди тех, кто настаивал на ее непосредственном вмешательстве, был Десмонд Туту. Вступивший незадолго до того в должность англиканский архиепископ Кейптаунский отправил Королеве исполненное боли личное письмо, умоляя оказать помощь в ликвидации «самой порочной системы со времен нацизма». Хотя специальная конференция Содружества могла помешать планам Королевы провести каникулы в Балморале, она определенно не собиралась ее пропускать. В очередной раз глава Содружества была готова оказать решающее влияние на ход встречи. Королева еще не знала, что конференция состоится в один из самых сложных периодов ее правления.

Когда в июне 1986 года «группа видных деятелей» опубликовала свой доклад – «Миссия в Южную Африку», – он незамедлительно стал международным бестселлером. Мало какой из официальных отчетов до или после имел такой широкий резонанс. Издательство Penguin Books поспешило опубликовать его отдельным изданием в мягкой обложке, а выводы группы были мрачными и бескомпромиссными. Мир может или «стоять в стороне и позволять спирали насилия закручиваться все дальше», говорилось в нем, или «предпринять эффективные и согласованные действия». «Подобные действия могут предоставить последнюю возможность предотвратить то, что грозит стать самой страшной кровавой бойней со времен Второй мировой войны». Безусловно, это задало необходимый тон для мини-саммита в Мальборо-хаусе. Лидеры Содружества надеялись, что уж теперь-то миссис Тэтчер с пониманием отнесется к идее санкций. Нет, этого не будет, сказали им. Из уважения к своим европейским партнерам (до которых обычно ей не было никакого дела) она решила подождать мнения ЕЭС по итогам европейской миссии в Южную Африку. Как будто того было мало, чтобы огорчить большую часть Содружества, его представители пришли в ярость от интервью, которое миссис Тэтчер дала газете The Guardian в начале июля. По ее словам, те, кто лоббирует санкции, – просто высокомерные либералы, которые делают громкие заявления, чтобы усыпить свою совесть. Ее же, как она сказала Хьюго Янгу, больше волнуют бедные.