— Да, Семен Антонович, — служанка спрятала крохотную склянку меж грудей. — Все сделаю в лучшем виде.

— Приступай, — придал ей ускорения шлепком по заднице, а сам вернулся на позицию.

Похоже, покои Захара располагались прямо над нами. Где-то через полчаса сверху донесся женский хохот, сменившийся отчаянным скрипом кровати.

Скрип и стоны продолжались больше десяти минут, и я всерьез забеспокоился, что Марфа провалила задание, или Ирина ошиблась в рецептуре. Как вдруг сладострастные охи-вздохи сменились отчаянным визгом и криками:

— На помощь! Его светлости плохо!

Раздался дробный топот тяжелых сапог и грохот двери. Девушки заверещали громче — похоже, попали под горячую руку встревоженных гвардейцев. Стук на миг затих — очевидно, князя поднимали с кровати, а затем усилился.

Очень скоро так же грохнула дверь лазарета, едва не слетев с петель от таранного удара плечами.

— Ирина! — зарычал усатый боец, вцепившись добела в край простыни. — Сюда, скорее!

— Что случилось? — лекарша как ни в чем не бывало выпорхнула из-за стола.

— Князь помирает! Походу, приступ — двух девок оприходовал!

— На кушетку его! — женщина потерла ладони, и меж них брызнул золотой туман. — И все — в коридор. Не мешайте.

Гвардейцы ушли. Я убедился, что дверь плотно прикрыта, и выбрался из укрытия. Подошел к изголовью койки и посмотрел на подельницу — та молча кивнула. Затем выпростал шип и вогнал в висок, крепко приложив продажного засранца по башке.

Перед глазами вспыхнули папки со слайдами и поисковая строка. Мысленно ввел запрос — конфликт с гномами, начало, и интерфейс почти сразу запустил нужное воспоминание.

— Занятная все-таки штука этот манород, — крепкий парень в синем костюме подбросил кристалл и сжал в кулаке.

— Меня больше волнует не он сам, — степенно изрек манерный франт в красной тройке, — а его количество. Эти проклятые гномы показали нам всего пару жил, а глубже — не пускают. Уверен, там этих камней просто по горло.

— Но ведь внизу их храмовые копи, — опасливо изрек болезненного вида мальчишка в черном мундире. — Священное место подгорного клана.

Троица сидела поздним вечером на пристани и глотала алкоголь — синий пил ром, черный — вино, а красный — чистый спирт. В этих молодцах безошибочно угадывались княжичи Маринин, Игнатов и Полянский двадцать лет назад.

И меня больше удивило не то, что они выпивали вместе, а то, что над ними возвышались клепаные борта трех экспедиционных кораблей. Город перед ними широко раскинулся вдоль берега, стекая по пологим склонам скал к плодородной равнине и бескрайнему лесу.

И называлось первое поселение именно так, как сейчас величают весь остров — Новый Белгород: я отчетливо видел надпись на досках перед входом в порт.

Значит, дворяне не просто прибыли сюда вместе, но и сообща основали колонию — что вполне логично, ведь их снарядили на средства родной Белгородской губернии. А значит, непримиримая вражда и вынужденное расселение начались заметно позже — скорее всего, уже после появления туманного купола.

— Да и плевать на этих дикарей и их дикарские обычаи, — продолжил Захар, распаляясь с каждым глотком. — Какого черта мы должны уважать язычников? У нас с язычниками испокон веков разговор короткий: идолы — в воду, нехристей — в огонь.

— Угомонись, — осоловело фыркнул Михаил. — А то уже американский акцент прорезался.

— А в чем они не правы? — рыжий всплеснул руками. — Они загодя нацелены на победу и ведут себя сообразно замыслу: порабощают дикарей и выкачивают ресурсы, пока мы играем в добрых просветителей. Скоро доиграемся до того, что нас даже АТК в оборот возьмет. Роет себе северные горы, пополняет запасы — и никого не спрашивает.

— Захар прав, — кивнул наследник Полянского. — Ходят слухи, в Европе грянет новая война — еще более кровавая, чем предыдущая. Только теперь империи сойдутся в битве за власть над всем миром, и победит тот, кто больше других усилится за счет Авилана.

— Вот, послушай Демьяна, — Захар махнул в его сторону полупустой бутылкой. — Хоть и слабый, зато поумнее многих. Что нам те гномы, застрявшие в дремучих веках? Чем они помогут на великой бойне? Ничем. А манород поможет еще как. Так что предлагаю не миндальничать, а пойти и потребовать открыть нижние копи. А будут возмущаться, — кулак охватило трескучее пламя, — бороды им спалим.

— Захар! — Михаил возмутился, но как-то не особенно рьяно. — Совет князей запретил доставать местных.

— Совет князей — наши отцы, это раз. Они застряли в прошлом — это два. С их политикой мы сами очень скоро превратимся в рабов — это три. А я надевать ярмо не собираюсь. И подчиняться кому-либо тоже — включая всякие там советы. Особенно те, что не видят дальше своего носа и ведут нас к неминуемому поражению. Все, — он спрыгнул с бочки и, пошатываясь, направился в город. — Я пошел, ик… брать свое.

— Захар! — голос Маринина чуть окреп, но алкоголь давил все сильнее.

— Я все сказал! — парень крутанулся на пятках. — Вот мое последнее слово. Демьян — ты со мной?

— Да, — в блеклых глазах Демьяна сверкнула волчья злоба, и я понял, что его мотив — долгожданная сила, которую мог даровать только манород. И несмотря на хрупкое тело и женственное лицо, этот хлыщ выглядел как самый настоящий маньяк-психопат, и я трижды бы подумал, прежде чем переступать такому дорогу. — Я иду.

— Черт бы вас побрал, братцы! — Михаил разбил бутыль об причал и шатко поковылял следом. — Подбиваете на грех, ей богу.

— Один за всех — и все за одного? — осклабился Захар.

— И не только это. Надо ж хоть кому-то присмотреть за вами, оболтусами, чтобы не натворили дел.

Пьяная троица темными улочками добралась до приземистой каменной башни, вокруг которой возвели центр города. Сейчас на этом месте находилась