Но вернувшаяся из набега конница К. К. Мамонтова оказалась настолько небоеспособной (в т. ч. вследствие перегруженности «трофеями»), что была не в состоянии сразу состязаться с выросшей и окрепшей за это время красной конницей – и стала терпеть поражение за поражением. Рейд фактически привел к ее надлому – в т. ч. и моральному. А жестокая действительность заставила Советскую власть противопоставить красную конницу белой, и, несмотря на то что в условиях Гражданской войны создание мощной конницы потребовало исключительной энергии, вопрос был решен. И, как не раз бывало в истории войн, ученики скоро начали бить своих учителей – а история красной конницы стала высшей ступенью в развитии отечественной кавалерии.

Таким образом, продолжавшийся 40 дней рейд причинил большой ущерб тылам красных, отвлек часть сил Южного фронта на борьбу с казаками, но основной цели – сорвать подготовку наступления советских войск – не достиг. Борьба с конницей Мамонтова подтвердила важное значение конницы в Гражданской войне – и стала важным толчком к формированию кавалерийских соединений и объединений РККА.

Выше мы писали о рейдах красной конницы в годы Гражданской войны – рейдах, приносивших ощутимые оперативно-тактические и даже стратегические результаты. Но практиковал ли нечто подобное ее другой противник – польская конница?

Ранее мы охарактеризовали польскую конницу 1919–1920 гг. Теперь взглянем на один из эпизодов ее применения – в ходе рейда на Казатин.

И расскажет нам об этом майор Левинский. Офицер был прикомандирован к штабу 1-й Конной дивизии, являвшейся к апрелю 1920 года самым крупным польским кавалерийским соединением. Дивизия была создана путем объединения 4-й и 5-й бригад конницы, к которым позднее должна была присоединиться и 3-я бригада. «Новорожденному» соединению предполагалось поручить выполнение некоторых важных стратегических заданий.

Первым заданием был набег на Казатин – с целью вызвать замешательство в тылу передовых советских частей, оперировавших перед фронтом 2-й и 3-й польских армий, и этим облегчить последним выполнение задачи – занятия Киева. От удачного набега на Казатин в значительной мере зависело выполнение грандиозного плана: захват за короткое время огромной территории Правобережной Украины, свыше 200 км в глубину. Поляки предполагали произвести разгром резервов красных и захватить большую военную добычу. В удачной реализации данной операции Польша видела и элементы политической победы, так как сформированные при ее участии украинские войска должны были занять захваченную территорию.

На вопрос, какими средствами и силами располагали поляки и на что они рассчитывали, Левинский отвечает следующим образом: «Надо было рассчитывать на то, что нашим противником были большевистские войска и что эта операция являлась для них неожиданностью; кроме того, мы рассчитывали на нашу смелость и быстроту в проведении операции».

Дивизия состояла из 6 полков, из них 4-я бригада была сформирована из 8, 9 и 14-го уланских полков, а 5-я бригада – из 1-го и 16-го уланских полков и двух полков ездящей пехоты (пехотные полки были неполного состава, а 16-й уланский полк не имел боевого опыта). По своей численности дивизия представляла из себя менее полка пехоты полного состава, и, кроме того, в ней не было достаточной спайки, так как ее собрали за день до выступления в поход в районе Смолдырево. В штабе дивизии имелся значительный некомплект. Все было сколочено наскоро. Дело снабжения хромало все время операции, – впрочем, это было обычным явлением для всей армии.

В качестве средств связи были получены радиостанция № 12 с неудовлетворительным конским составом, один автомобиль и один мотоцикл. Предполагалось придать дивизии еще и почтовых голубей, но это оказалось невозможным (вследствие кратковременности пребывания последних на голубиной станции).

Конная дивизия находилась в распоряжении 2-й армии, но подробные директивы она получала от Главного командования – из Варшавы.

К этому времени положение на фронте представлялось в следующем виде: противников разделяла река Случь; линия фронта не была непрерывной, а представляла как бы отдельные занятые дивизиями участки.

Задачей Конной дивизии было: произведя прорыв силами приданного дивизии батальона пехоты: а) осуществить набег на Казатин (около 160 км), а на другой день (26 апреля) овладеть этим узлом; при этом главным командованием был задан строго определенный маршрут: Прутовка – Высокая Рудня – ст. Рейя – Белополье; причем было приказано в первый же день достигнуть реки Тетерев; б) после занятия Казатина дивизии было решено дать 2-дневный отдых, в то время как другие части, перейдя в наступление, должны были выровнять линию фронта; в) дальнейшие действия дивизии могли быть указаны в зависимости от создавшейся на фронте обстановки, как военной, так и политической.

На левом фланге 1-я дивизия, сопровождаемая бронемашинами, в это время совершала набег на Житомир. 24 апреля она сгруппировалась в районе Рогачев – Смолдырев. На следующий день, в 4 часа, главнокомандующий польскими вооруженными силами присутствовал при переходе дивизии через мост на реке Случь. Вследствие полученных еще накануне сведений о том, что красные отошли от реки на 15 км, польские сторожевые части уже накануне вечером были выдвинуты за реку. В авангард был назначен 9-й уланский полк с конной батареей; выделенный от него в качестве заслона справа один дивизион взял направление на Вяла – Высокая Речь и вечером должен был присоединиться к главным силам авангарда на ночлеге в Верхней Рудне. Остальная часть дивизии двигалась одной колонной (кроме одного эскадрона, который шел в арьергарде и прикрывал боевой обоз дивизии).

В первый же день возле Прутовки произошла встреча передовых частей дивизии с красной конницей, которая двумя эскадронами решительно атаковала польские части – но, будучи встречена пулеметным и артиллерийским огнем, свернула в сторону Житомирского шоссе. Дальнейшее продвижение польских кавалеристов шло беспрепятственно. После четырехчасового отдыха, на ночлеге в Верхней Рудне, она продолжала движение к Казатину, не встречаясь с советскими войсками. Но обоз с прикрывавшим его эскадроном отстал от колонны главных сил и был обстрелян красным бронепоездом, шедшим из Житомира. В этот момент пролетал самолет, высланный польским командованием для связи. Летчик, увидав разбегавшихся в панике солдат польского обоза и не выяснив, в чем дело, донес главному командованию, что разбитая бронепоездом кавдивизия рассеялась. Донесение стало первым и единственным сообщением о движении на Казатин, дошедшим до польского командования (дивизия не могла пользоваться отставшей вместе с обозом радиостанцией).

После отдыха в Белополье дивизия к вечеру 26 апреля подошла к Казатину. Ввиду ожидавшегося сопротивления в районе товарной и пассажирской станции со стороны прикрывавшего их сторожевого охранения красных, было приказано: 4-й бригаде – атаковать товарную станцию с севера и запада; 5-й бригаде – атаковать сначала ее южную часть, а затем, продвинувшись через город, атаковать и пассажирскую станцию с запада и юго-запада. Полки должны были дойти в конном строю до самой черты города, а затем повести атаку в пешем строю. Однако полки слишком рано услали коней, вследствие чего им пришлось вести наступление с большого расстояния. Кроме того, артиллерия слишком рано открыла огонь, в результате чего 2-й полк, будучи встречен на улице выстрелами, задержался и был вынужден отступить. Связь между наступавшими частями отсутствовала, а потому атака оказалась разрозненной и, в смысле неожиданности, не удалась.