Дмитрий Ефимович насупился, но переглянувшись с братом, кивнул согласно.

Устим некоторое время сидел неподвижно, как будто сопротивлялся решению брата, но сверлящий взгляд Саввы Борецкого вынудил его тяжело вздохнуть и начать свой рассказ с того момента, когда тверским магам удалось загасить волну взбунтовавшихся стихийных ударов.

— Зачищать местность закончили к утру. А потом Покровку оцепили войсками, — Устим почесал переносицу, которая жутко чесалась. — К тому времени я вместе с группой Ермила успели переправиться через Волгу по мосту в десяти километрах от села. Там еще не поставили посты. Ермил сказал, что попробует покрутиться по округе в поисках заблудившихся телят. Так он высокородную молодежь обозвал. Дескать, после такого сумасшествия кто-нибудь обязательно потеряется, убегая от стихии. Я был против, потому что никто толком не знал, достигла ли акция своего результата, и поэтому нужно было ехать в Тверь. Ермил отказался, а Арефьев, который по своему статусу должен окоротить хотения мага, промолчал. Видимо, тоже посчитал, что захват заложников оправдается. Мы разругались. Я поехал в Тверь. Через блокпосты проскочил удачно. Проверка в большей мере велась для выезжающих из города.

— Рисковый у меня племяш, — хмыкнул Савва Федорович, поглаживая трость ладонью.

— Поселился у одного новгородского купца, — даже не глянул на дядю Устим. — Он в Твери бакалею держит. Затих и стал приглядывать за реакцией Великого князя. Ну, и само собой, слухи собирал, в ВИСе информацию просматривал. Молодежь там особенно много языком молола. Дескать, почему охрана фестиваля была такой слабой, почему помощь не приехала вовремя. Как бы и в Великого князя стрелы направлены, и в то же время «осовцев» хорошо пинали. Но больше всего старшее боярство, семьи которых детей потеряли, вылезли со своими претензиями. Надо сказать, справедливые претензии. Рюриковичи обещали уладить все вопросы, но только с одним условием: никакого шума в ВИСе. Короче говоря, пару дней побушевало боярство и затихло. Как я правильно понял, активацию свитков почувствовал кто-то из сенсориков заранее, и это дало возможность многим выскользнуть из ловушки, пусть и с паникой и давкой. Зато кое-что другое полезло наружу. Стали много говорить об одном молодом чародее, который спас несколько человек из влиятельных Семей. И самое главное, что мне удалось узнать — его фамилия Назаров.

Дмитрий Ефремович с видом фокусника, доставшего из загашника толстого и пушистого кролика, посмотрел на вытянувшиеся лица Буслаева и Саввы Федоровича.

— Что-то я не соображу, — медленно ответил дядя. — Про какого ты мне сейчас Назарова говоришь?

— Про вологодского дворянина, — Устим переглянулся с братом. Посадник незаметно подмигнул ему. — Якобы внук Андрея Анатольевича, младшего сына Патриарха.

— Если мне память не изменяет, — осторожно ответил Буслаев, — их же герб перевернут?

— Ага, в обратную сторону, — хмыкнул посадник.

— Молодой Назаров официально признан наследником рода, — буркнул Устим. — Боярская палата, кстати, и признала. Утверждено высочайшим распоряжением Великого князя Юрия. Герб поднят.

— Ничего не понимаю, — трость в руках Саввы Федоровича резко прокрутилась, заалев рунами. — Откуда взялся сей прыткий юноша? Бастард?

— Если скрупулезно подходить к тайне появления Назарова на арене — то бастард и есть, — кивнул Дмитрий Ефимович. — Отец неизвестен, но в кулуарах, подозреваю, его имя знают. Думаю, скоро объявят. Но не в этом суть. Мальчишка, по словам Устима, очень одарен, и кроме своего Дара владеет боевыми искусствами. Сопоставив все слухи, мы теперь знаем, кто виноват в захвате группы Ермила.

— На основании слухов? — переспросил Савва Федорович, скривив губы. — Не рановато ли выводы делать, племяш?

— Насчет причастности я, конечно, погорячился, — хмыкнул посадник, — Вероятно, наши парни столкнулись лицом к лицу с Назаровым и проиграли.

— Сколько лет парню? — не сдавался дядька.

— Лет двадцать, может, чуть больше, — ответил Устим. — Дядя Савва, молодежи рот не заткнешь, как в былые времена. Они вовсю обсуждают, каким образом Назаров в одиночку (!) взял Ермила с подготовленными бойцами. Правда, ему помогала какая-то боярышня с боевым рангом, но это особой роли не играет. Мальчишка переиграл Ермила. Конечно, все разговоры построены на слухах, и точную картину мы не знаем. Но и по отрывкам все ясно.

— Допустим такую ситуацию, — медленно ворочая шеей, Савва Борецкий оглядел сидящих перед ним собеседников. — Не буду противоречить Устиму. Ему в Твери виднее было, что к чему. Допустим… Что значит для нас появление Назаровых из небытия? Ничего не значит. Я предлагаю предупредить Захарьиных, пусть они сами голову ломают. В первую очередь опасаться должны они, а не наш род. Великий князь не избежит соблазна и направит кровника на Афанасия. Вот для чего мальчишку засветили.

— А как же Ермил? — возразил Буслаев.

— Да ничего, — трость сделала еще пару оборотов и застыла в крепких руках Саввы Федоровича. — Облажались, вот что. Подозреваю, дело двумя посылками с головами и покушением на Станислава не закончится. Ждите еще подарочки. А вот Афанасия Васильевича предупредить надо. Я думаю, он будет благодарен. Насчет Назарова, ты, Николка, постарайся побольше узнать. Совсем меня идиотом не представляйте. Побить Ермила заодно с рындами — весьма впечатляет. Мне тоже хочется выяснить, откуда сей прыткий юнец выпрыгнул. И кто ему из серьезных воев помогал. Кого так тщательно прикрывают новой фигурой?

— А вот тут ты прав, дядя, — кивнул посадник. — Позвоню ему, подкину новость. Устим, придется тебе еще раз в Изборск съездить. Понимаешь, зачем?

— Опять свитки покупать? — нахмурился брат. — Не играй с огнем, обожжешься.

— Думаешь, я снова хочу устроить большой «бум»? — усмехнулся Дмитрий Ефимович. — Городов хватает, где можно испытать древнюю магию.

— Побойся богов, брат, — побледнел Устим. — Ты даже не представляешь, что наделали эти свитки! Они же катком прошлись по огромной площади, выжгли землю, дома простолюдинов порушили!

— Не истери! — оборвал его посадник. — Не собираюсь я города рушить. В первую очередь кто мы? Борецкие, рачительные хозяева, купцы, а не чародеи, балующиеся со смертью. Москва, кстати, нам нужна целой и невредимой. Там сейчас намечаются интересные события. Недаром войска вводят. Пусть боярство взбунтуется. Нам на руку.

Дмитрий Борецкий откинулся на спинку кресла и жестом показал, чтобы все вышли из кабинета. Разговаривать с Афанасием Захарьиным он хотел наедине. Дядька прав, пора подтягивать опальных князей и бояр к активным действиям. Сидят на его землях, людишек привечают. Ну и что из того, что купили? Ведь это новгородские земли, которой не хватает для растущих аппетитов собственной элиты. Как бы возмущаться не стали. Пусть пришлые отрабатывают, проредят свои ряды…

— Афанасий Васильевич? — долгие противные переливы сигнала вызова прервались, наконец, глухим голосом Захарьина, откликнувшимся на звонок. — Доброго здравия тебе, боярин. Не зарос там мхом возле болот?