Дойл сокрушенно вздохнул:

– Думаю, это начало конца.

Тем временем в подвале музея, куда направлялись Конан Дойл с Мюрреем, Уэллс ошарашенно смотрел на свернувшееся клубочком долговязое тело агента Клейтона, который только что прямо у него на глазах рухнул на пол, словно у него закончился завод. И если капитан Синклер досадливо закатил глаза, то глаза Джорджа и человека-невидимки сразу же метнулись к книге, выроненной Клейтоном, когда он терял сознание. Книга валялась буквально в нескольких шагах от Уэллса. Раздумывая не дольше, чем нужно такому нерешительному человеку, как он, чтобы оценить ситуацию, Джордж сделал эти несколько шагов и поднял ее.

– Она у меня! – непонятно зачем объявил он, затем отступил ровно на столько же шагов назад и встал рядом с Джейн.

Водянистая фигура Злодея задрожала от бешенства:

– Эта книга моя! Моя! Я имею на нее больше прав, чем любой из вас! Ради нее я пересекал пустыни времени! Тонул в океанах крови! Я рассыпал пепел моей души по бескрайнему мраку небытия! И ты не отнимешь у меня книгу! Не посмеешь! – кричал он, окончательно теряя рассудок. Потом, всхлипывая, упал на колени.

– Думаю, довольно, – по-прежнему невозмутимо сказал капитан Синклер и спрятал пистолет в карман. – Саммерс, Маккой, перенесите агента Клейтона в какой-нибудь угол, где он никому не будет мешать. А вы, Дрейк, распорядитесь, чтобы прислали экипаж со специальной клеткой, придуманной сэром Круксом, и пусть ее поставят перед…

Конец этой фразы потонул в чудовищном треске. В дюжине метров от полицейских неведомая сила вспорола воздух как лист бумаги. Все повернули головы в ту сторону и увидели странную прореху – она открывалась на полотне реальности и растянулась от пола до самого потолка. Стужей всех мировых зим повеяло из этой дыры, где царил непроглядный, без единой щелочки мрак. И тотчас колонны профессора Крукса с пронзительным гудением начали взрываться одна за другой, посылая во все стороны молнии. Уэллсы в страхе прижались к ближней стене, а молнии зигзагами пересекали Камеру, прожигая воздух и вонзаясь в собранные здесь экспонаты. Синклер и его люди, ослепленные и наполовину оглохшие, нарушили заранее намеченную строгую диспозицию и беспорядочно рассеялись по Камере. Вдруг заливавшее ее яркое сияние разом потухло. Маркус Риз поднялся, сделал несколько неуверенных шагов и победно ухмыльнулся, поняв, что теперь он свободен. Потом поискал глазами Уэллса. Тот, бледный и дрожащий, стоял в нескольких метрах от него.

Писатель взглядом попросил помощи у полицейских, но увидел, что ни один из них не может отозваться на его немой призыв. Вокруг царил полный разгром: скелет, якобы принадлежавший сирене, распался на отдельные фрагменты, шкура мнимого ликантропа была охвачена пламенем, голова Минотавра уже превратилась в горстку пепла. Повсюду валялись разломанные ящики, а их таинственное содержимое разлеталось во все стороны. Густые клубы дыма и тучи пыли застилали глаза. Маркус Риз обвел довольным взглядом разоренную коллекцию, потом с вялой ухмылкой, словно парившей в воздухе, подошел к Уэллсу и потребовал:

– Отдай мне книгу, Джордж, и покончим на этом. Разве ты не видишь, что сама вселенная встала на мою сторону?

Уэллс молча прижал книгу к груди и, схватив Джейн за руку, кинулся к двери. Риз покорно вздохнул:

– Ну что ж, опять погоня… Но эта будет последней.

Однако не успел он сделать и пары шагов, как предметы вокруг него стали вибрировать, точно возвещая начало землетрясения. И уже секунду спустя самые мелкие и легкие из них поднялись в воздух и полетели к прорехе подобно стае выпущенных на волю птиц. Зачарованный необычным зрелищем, Маркус Риз не заметил, как тяжелый бронзовый кубок с этикеткой “Святой Грааль” нацелился прямо ему в лоб. Удар свалил Злодея с ног, и он потерял сознание. В дальнем конце зала капитан Синклер поднялся с колен и, стараясь удержать равновесие, хватался за все подряд, чтобы не дать порывам ветра утянуть себя к отверстию. Между тем неведомая сила уже завладела безжизненным телом агента Клейтона и волокла его по полу к гибельной дыре. Уэллс же, на беду, не мог никому из них помочь, поскольку держал в руках книгу и обязан был защитить ее от человека-невидимки, который уже начал приходить в себя. Не теряя времени даром, они с Джейн выскочили из Камеры и побежали по коридору.

– Что это было? – спросила мужа Джейн, тяжело дыша.

– Не знаю, Джейн. Наверное, что-то вышло из строя в колоннах профессора Крукса.

Правда, сам Уэллс вряд ли в это верил. Он бросил на прореху лишь один взгляд, но разглядел там внутри черноту и почувствовал холод, которым оттуда тянуло. И еще эта всасывающая сила… Он решил больше не думать о дыре и прибавил шагу, пытаясь сориентироваться в путанице коридоров. Откуда-то издалека до них доносился тяжелый топот. Это, вне всякого сомнения, был Маркус Риз. Если они успеют выбраться на улицу, у них будет шанс на спасение. Там наверняка кто-нибудь придет им на помощь или удастся взять кэб и скрыться… Но Уэллс никак не мог отыскать нужный путь. Впечатление было такое, будто к изначально сложной системе коридоров добавились новые ответвления, и они либо вели в тупик либо замыкались в круг. Мало того, из некоторых дверей торчало по нескольку дюжин ручек. Однако времени удивляться подобным чудесам не было. Уэллсы мчались не разбирая дороги с единственной целью – спастись от Маркуса Риза. Когда им наконец попалась лестница, ведущая наверх, в холл, они взлетели по ней, возблагодарив судьбу.

Итак, из подвала супруги поднялись на первый этаж и тотчас услышали чьи-то быстрые шаги. Из бокового зала выскочил испуганный молодой человек в форме музейного сторожа. Уэллс хотел было обратиться к нему, но парень, похоже, сейчас мало что соображал. Он оттолкнул руку Уэллса и промчался мимо, словно за ним гнались все адские силы. Уэллсы переглянулись. Что могло так напугать сторожа? Естественно, в первую очередь они подумали о Ризе, но, как выяснилось, ошиблись.

Тотчас до них донеслись песнопения – как раз из того зала, откуда выбежал сторож, но голоса певших мало походили на человеческие.

Уэллсам стало страшно. Они-то отлично знали эти жуткие слова, но не могли даже вообразить… И тут из полутемного зала появилась гротескная процессия. Те, кто составлял ее, были одеты в лохмотья, передвигались с трудом, как паралитики, и в каждом без исключения участнике проявлялись звериные черты: впереди шло сатироподобное существо, покрытое серебристой шерстью, – помесь козла с обезьяной. За ним – помесь гиены и кабана, за ним – полулисица-полумедведица, затем – черный мужчина с лицом, напоминающим рыло… К счастью, Уэллсы успели спрятаться за лестницей, куда почти не попадал свет. Процессия, продолжая распевать свои гимны, исчезла где-то в недрах музея. Уэллс тряхнул головой, он испытывал отвращение, и одновременно его душил истерический смех. Как могло случиться, что чудовища, которых он придумал для романа “Остров доктора Моро”, попали сюда, в музей?