ударники, штурмующие вражеские траншеи, давно уже испытывают острую потребность в автоматическом оружии под пистолетный патрон. Маузеровский патрон выглядит перспективно, но нам бы хотелось чего-то оригинального и убойного. Уменьшение диаметра патрона, при сохранении того же порохового заряда, как я предполагаю, должно хорошо сказаться на скорости пули и, соответственно, на её баллистических характеристиках.

— Так, — задумчиво погладил подбородок генерал-майор.

Идея должна была ему понравиться, ведь это он сам предложил в 1940 году, по итогам Зимней войны. Но тогда это его предложение не приняли, так как уже было слишком поздно. Все видели, к чему всё идёт, поэтому накануне возможной войны было сочтено, что переоснастка патронного завода будет несвоевременна.

— Я обдумывал это и тут меня посетила идея о дальнейшем развитии этого патрона, — продолжил Аркадий. — Идея эта заключается в том, чтобы разработать стреловидную пулю калибром 3 миллиметра…

— Стреловидную пулю? — удивился Владимир Григорьевич.

— Сейчас покажу… — Аркадий сходил к своему письменному столу и вытащил из выдвижного ящика свои записи. — Вот так она должна выглядеть…

Он показал схему перспективной пули. Она имела длину тридцать миллиметров, что было на 2 миллиметра длиннее, чем 7,62-миллиметровая пуля для АКМ и на 3 миллиметра короче, чем 7,62-миллиметровая пуля для Мосинки.

— Как видите, здесь есть пыж, который герметизирует порох, — объяснял Немиров. — Вот это оперение нужно для стабилизации пули в полёте, что должно обеспечить высокую настильность.

— В 25-миллиметровой длины гильзу поместить патрон длиной в 30 миллиметров? — спросил Фёдоров. — И какое назначение будет у этой пули?

— Да, пуля будет слегка выпирать из гильзы и большей частью быть утопленной в порохе, — кивнул Аркадий. — Назначение — средство для борьбы с лёгкими броневиками и живой силой противника.

— Три миллиметра… — задумчиво произнёс генерал-майор. — А убойность у неё за счёт чего?

— Оперение послужит дополнительным поражающим элементом, — ответил Аркадий. — А если речь о поражении бронетехники, то оперение, после преодоления брони, будет безнадёжно утрачено, поэтому стреловидная пуля не будет больше стабилизироваться. И в таком случае повреждения обеспечатся произвольным вращением пули в теле противника.

Всё это он брал не из пустого места — в одной из своих книг он описывал принятие такого патрона на вооружение РККА в 40-е годы. Но в 40-е годы это была антинаучная фантастика, так как никто бы, будучи в своём уме, не стал переоснащать действующий патронный завод под новый тип патрона. А вот сейчас, когда на дворе 1917 год…

Такую 3-миллиметровую стреловидную пулю реально разработали в 1973 году, в инициативном порядке, конструкторы Завода имени В. А. Дегтярёва, под автомат ППС-73, являющийся модернизацией легендарного ППС-43.

На заводских испытаниях была достигнута начальная скорость 920 метров в секунду, а дальность прямого выстрела — 485 метров. Но главное тут даже не эти впечатляющие, если помнить, что речь о пистолетном патроне, характеристики, а то, что такая пуля очень медленно теряла кинетическую энергию.

Если при вылете из ствола кинетическая энергия составляла 600 Джоулей, то на стометровой дистанции она составляла 500 Джоулей, тогда как обычная пуля 7,62×25 мм теряла половину своей энергии, то есть с 690 Джоулей падала до 343 Джоулей. На трёхстах метрах энергия стреловидной пули падала до 334 Джоулей, а энергия обычной пули 7,62×25 мм падала до 186 Джоулей.

Чтобы убить человека, достаточно энергии в 80 Джоулей, а тут даже на дистанции в 100 метров сохраняется 500 джоулей.

А ещё Аркадий вспомнил, что на дистанции до 280 метров, оперённая пуля сохраняла возможность разрывать внутренние органы жертвы гидродинамическим ударом, чего обычная пуля 7,62×25 мм не умеет изначально.

Но подробных цифр Немиров конструкторам привести не мог, так как это было бы слишком подозрительно. Они сами должны испытать патрон и понять, что получили в руки нечестное преимущество.

— Очень оригинально, — заключил Владимир Григорьевич. — То есть, эта пуля должна будет способна пробить хромированную сталь толщиной не менее пяти миллиметров?

— Должна, — кивнул Аркадий. — Но всё это требует проверки. И я считаю, что в стране сейчас очень мало людей, которые способны проверить нечто подобное. И я вижу двоих из них прямо перед собой.

— Хм… — Фёдоров вновь задумчиво погладил свой подбородок.

— Дополнительно, — вновь заговорил Аркадий. — Пуля должна быть стальной, закалённой, а пыж, представленный на схеме, должен отлетать через пару десятков метров полёта пули. Хвостовик, по моей задумке, должен съезжать к основанию пули, где его удержит специальное утолщение.

— Очень сложно в производстве, — произнёс Фёдоров.

— Тем не менее, проверить её стоит, — вздохнул Аркадий. — Если окажется, что она будет способна пробивать броневики, то армия точно захочет себе на вооружение такую пулю.

Сам он оценивал бронепробитие такой пули как 6–8 миллиметров гомогенной стали на дистанции до 200 метров. Если снаряжать автоматчиков хотя бы одним магазином, снаряжённым такими подкалиберными патронами, то у них всегда будет что-то, чем можно достать условный «Ганомаг» с пулемётчиком.

Культура производства нового патрона, за условные 20 лет до следующей мировой войны, должна быть отточена до блеска, поэтому Аркадий верил, что можно принять на вооружение нечто подобное.

Ну и проблему того, что затвор автомата под калиберный патрон будет слишком тяжёл для столь лёгкой пули, тоже как-то за это время решат — это технический вопрос.

А перспективы подобной пули в условиях после Второй мировой — технологии индивидуальной бронезащиты не смогут сказать ничего против неё вплоть до конца 90-х годов. И патрон, вроде бы, пистолетный, а от него не защитит ни одна каска.

— Вы записями, всё-таки, поделитесь, товарищ подполковник, — попросил Фёдоров.

— Обязательно, — кивнул Аркадий. — Копии записей уже есть и я даже собирался отправить их вам со следующим письмом, но вы уже сами приехали ко мне.

— Мне нравится идея обжатия пули 2,55-линейной пули в патроне Маузера, — произнёс генерал-майор. — А вот вторая пуля — как-то это… Но, тем не менее, я обязуюсь, что мы испытаем её в свободное от работы время.

— А под новый патрон потребуется новое оружие, — добавил Дегтярёв.

— И вот по этому поводу мне тоже есть, что сказать, — покивал Аркадий, после чего вытащил из папки следующую схему. — Предлагаю использовать принцип свободного затвора, как на бельгийском пистолете Бергман-Байард или как на германском Дрейзе 1907 года.

— Это тоже как-то слишком смело, — покачал головой