Кента повесили через пару недель после вынесения приговора, и Бэлль намеренно не читала газет в то время. Она больше не хотела слышать его имя, а тем более читать о нем.

Сейчас, стоя в церкви и слушая, как Мог и Гарт клянутся друг другу в верности, Бэлль думала, что все эти жестокие, мрачные события происходили целую вечность назад. Она еще никогда не была так счастлива. Каждый день был исполнен новой радости, и Бэлль чувствовала, что ее сердце опять открыто для любви.

Она посмотрела на стоящего в первом ряду Джимми — прямая спина, темно-рыжие волосы, в косых лучах солнца напоминающие начищенную медь. Он был на несколько сантиметров выше стоящего рядом с ним мужчины, и плечи у него были шире. Джимми был сильнее и добрее всех, кто ее окружал. Он заставлял ее смеяться, они могли говорить обо всем. В тот день, когда Джимми прыгнул в окно, он доказал, что он такой же храбрый и сильный, как Этьен. У юноши до сих пор остались небольшие порезы на щеках и шее, которые служили напоминанием о недавнем происшествии; некоторые раны были такими глубокими, что ему пришлось два дня провести в больнице, где из ран вытащили осколки и зашили порезы.

Джимми знал о Бэлль все, а вот она каждый день узнавала о нем что-то новое. Он не был просто преданным щенком, который готов бежать за ней по пятам, как она думала сначала, когда вернулась в Англию.

Энни толкнула ее в бок, и Бэлль вздрогнула, неожиданно понимая, что, пока предавалась мечтам, Мог и Гарт произнесли свои клятвы и все уже опустились на колени, чтобы помолиться.

Девушка тут же последовала примеру остальных, но из-под опущенных ресниц косилась через проход на Ноя, Лизетт и шестилетнего Жан-Пьера. У него были такие же каштановые волосы и большие серые глаза, как у его матери. Лизетт прекрасно выглядела в серебристо-сером платье и шляпке в тон, которую сделала для нее Бэлль. Француженке нравилась ее новая жизнь в Лондоне. Она устроилась на работу сиделкой в небольшую лечебницу в Камден-таун. Лизетт явно была так же влюблена в Ноя, как и он в нее, и Бэлль полагала, что вскоре они тоже объявят о том, что собираются пожениться.

Ной стал успешным журналистом. Он сделал себе имя на цикле злободневных статей о торговле людьми. Благодаря его упорству, настойчивости и умению побуждать к решительным действиям других, три девушки, которые значились в списке похищенных Кентом и его сообщниками, были найдены в Бельгии и теперь благополучно вернулись в свои семьи. Сейчас Ной работал над серией репортажей о людях, выживших после крушения «Титаника». Недавно он сказал Джимми, что пишет роман, но даже словом не обмолвился о чем.

Остальные двадцать человек, которые присутствовали сегодня на церемонии, были самыми респектабельными из друзей Мог и Гарта по Севен-Дайлс: владельцы магазинов, журналисты, адвокат и врач с женой. Неделю назад Гарт и Джимми устроили шумную вечеринку в «Бараньей голове», чтобы их постоянные посетители не чувствовали себя обделенными из-за того, что их не пригласили на свадьбу.

Два дня назад всю мебель и другие вещи перевезли в «Железнодорожный постоялый двор», и Мог с Бэлль обустроили свой новый дом. Сегодня и в последующие четыре дня Джимми будет там один, пока Мог с Гартом будут проводить медовый месяц в Фолкстоуне. Бэлль тоже пока останется в Ли-парке. Она улыбнулась настойчивому требованию Мог, чтобы они с Джимми не оставались наедине под одной крышей. Учитывая бывшую профессию Бэлль, это требование казалось смешным. С тех пор как они переехали в Блекхэт, Мог стала настаивать на том, чтобы Бэлль обзавелась компаньонкой. Она уверяла, что это ради сохранения ее репутации.

Пропели последний церковный гимн «Любовь божественная…», и Мог, Гарт, Джон Спратт и Джимми направились к ризнице, чтобы расписаться в книге. Органист играл что-то лирическое. Присутствующие загудели.

— Я должна кое-что тебе сообщить, — произнесла Энни. — Скажу это сейчас, пока не началась суета и все не начали целоваться и фотографироваться. Я хочу, чтобы в понедельник или во вторник ты сходила на Монпелье-рой к стряпчим Бейли и Макдональду и подписала договор об аренде магазинчика.

Бэлль нахмурилась.

— Я же говорила тебе, что мне не разрешат его открыть, потому что я не замужем.

Она несколько недель назад присмотрела магазинчик на Транкил-вейл — главной улице Блекхэта — и договорилась с агентом, чтобы ей показали помещение. Магазин казался идеальным — небольшой, с красивым фронтальным эркером, а в глубине была большая комната, в которой можно устроить мастерскую. К тому же на заднем дворе имелась своя уборная. И арендная плата была вполне приемлемой. Но Бэлль отказали.

Энни улыбнулась.

— Теперь они согласятся. Я убедила их, что стану твоим поручителем. Поскольку у меня есть собственность и меня считают вдовой, они не смогли мне отказать.

Если бы не жених с невестой, которые как раз шагали по проходу с широкими улыбками на лицах, Бэлль бросилась бы обнимать мать. Вместо этого она молча пожала ей руку в знак благодарности и прошептала, что они обо всем переговорят позже.

Свадебный завтрак устроили в «Железнодорожном». Это была старинная гостиница с кафельным полом, огромным камином и длинным резным баром. Она несколько лет находилась в запустении, но как только Гарт стал там хозяином, он закрыл ее на несколько дней перед свадьбой, чтобы привести в порядок.

Гарт нанял людей, которые отскребли пол, заново покрыли лаком бар, двери, столы и стулья и покрасили закопченные стены в бежевый цвет. Сейчас, со сверкающими зеркалами за таким же сверкающим баром, украшенное цветами и новыми ситцевыми занавесками на окнах, заведение выглядело совершенно иначе. Местный ресторанчик накрыл два длинных стола в форме буквы «Т», и на самом видном месте стоял огромный двухъярусный торт, который испекла и украсила Мог. Бэлль с шести утра находилась в «Железнодорожном», украшала столики цветами, стараясь, чтобы они сочетались со свадебным букетом невесты из маргариток и розовых бутонов; в петлицы мужчин она воткнула гвоздики.

— Когда мы откроемся, гостиница уже не будет так красиво выглядеть и так чудесно пахнуть, — пошутил Гарт, когда велел нанятым официантам угостить гостей шампанским, прежде чем все сядут за стол.

— Если ты полагаешь, что я позволю превратить «Железнодорожный» в место для драк, ты ошибаешься, — предупредила его Мог. — И здесь станут бывать не только мужчины. Насколько я понимаю, дамы в Блекхэте любят заглянуть в укромное местечко и выпить бокальчик шерри.

Она перетянула подушки на мебели в уютном ресторанчике, который был отделен от основного зала перегородкой с красивым витражным стеклом.

— Теперь мы женаты, миссис Гарт, — сказал Гарт, с нежностью глядя на жену, — и ты будешь во всем меня слушаться.

Гости засмеялись, потому что всем было совершенно очевидно: Гарт боготворит Мог и во всем с ней советуется.

— Трудно поверить, что эти двое — те же люди, которых я знал два года назад, — прошептал Джимми на ухо Бэлль. — Мой дядя был таким агрессивным, раздражительным, а Мог походила на маленькую серую мышь.