Однако стоило ему прошептать «Гарри», как следующее предупреждение оказалось куда более прямым и приземленным – носок сапога с силой ударил его под ребра. Джим согнулся, захрипел и втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Вокруг него собиралось все больше темных фигур.

Джим Хеффернан был в армии, он служил в Юго-Восточной Азии и Западной Германии. Хотя он и не любил оружие, он мог различить или хотя бы предположить происхождение большей части существующих видов вооружения. Но он никогда не видел ничего похожего на пушки, которые были у этих ребят.

На стоянку въехала машина. Джим не слышал звука двигателя, ее появление выдало только шуршание гравия под колесами. Габаритные огни были выключены, и даже лунный свет едва отражался от черной поверхности кузова. По форме и размеру машина напоминала большой трехосный грузовик, у которого не было окон, даже лобовое стекло отсутствовало. Казалось, что дверей в машине тоже не было, но когда она остановилась, от гладкой темной поверхности отодвинулась большая овальная секция.

Из клубящейся внутри черного грузовика тьмы появилась фигура прямиком из детских кошмаров. Желудок Джима Хеффернана скрутился в узел.

Много лет назад, когда он был еще ребенком, Джим прогуливался по лесу возле своего дома и наткнулся на мертвую белку. О том, что белка мертва, можно было догадаться хотя бы по запаху. Но тельце зверушки двигалось. Приглядевшись, Джим обнаружил, что оно буквально кишит копошащимися личинками. Зрелище заставило его расстаться с обедом, и с тех пор всякий раз, как разум и глаза твердили ему, что что-то движется неестественным образом, это зрелище неизменно вызывало у Джима одну и ту же реакцию. Рвотные позывы.

Прямо как сейчас.

Из грузовика вылез крупный мужчина. Он выглядел не толстым, а скорее массивным. А вместе с ним вышло и кое-что еще. Сначала Джиму показалось, что новоприбывший нес с собой целую охапку труб. Присмотревшись, Джим понял, что видит перед собой вовсе не трубы, а руки. Нет. Не руки – щупальца. Они корчились и извивались, словно жили собственной жизнью: они вздымались в воздух и сворачивались кольцами, как огромные питоны, которых Джим однажды видел в зоопарке. В отличие от темного металла грузовика и черной одежды пришельцев, щупальца сияли в лунном свете легко узнаваемым блеском полированной стали.

Джим уставился на открывшееся ему зрелище во все глаза. Он тяжело сглатывал, борясь с тошнотой. Отчего-то ему казалось, что это зловещее существо расценит рвоту как оскорбление, а оно явно не относилось к тем, кто легко прощал подобное.

– Пожалуйста, мистер, не причиняйте ему вреда. У него дети, – вот и все, что он смог из себя выдавить.

Пришельцы расступились. Просто удивительно, как сильно может поменяться восприятие всего за несколько секунд. Теперь Джим увидел, что это всего лишь люди в забавных костюмах. Они уже не казались ему такими уж страшными на фоне обрамленного извивающимися щупальцами существа, движущегося в его сторону.

– А, эти человеческие состояния, – произнесло существо глубоким, мрачным голосом, – к счастью, это легко лечится.

Джим ахнул. Он не понял, что имел в виду новоприбывший, но ему не понравился сам тон.

– Свяжите его. И его друга с детьми.

Приказ был выполнен быстро и эффективно. Джима скрутили, причем не веревками, а с помощью пластиковых стяжек, которые множество полицейских департаментов по всей стране предпочитало использовать вместо наручников.

– А теперь скажи мне, – обратился к нему человек с щупальцами, наклоняясь ближе, – вот эта новая скважина в центре площадки, ее же пробурили недавно, не так ли?

– Да, сэр, – ответил Джим, – всего два дня назад.

– И какие же меры безопасности там предпринимаются?

Джим моргнул. Облизал засохшие губы. Если он ответит на этот вопрос, его уволят. Но если он не ответит… (Джим покосился на медленно извивающиеся вокруг его собеседника щупальца.) То лишится не только работы. Уж лучше увольнение. Другую работу он всегда сможет найти.

– Внизу двое охранников. Они делают обходы каждые полчаса.

– Правильно. – Существо глядело на Джима через очки, напоминающие что-то среднее между солнечными и летными. – Очень мудро с твоей стороны воздержаться от глупых попыток обмануть меня. Предупредите вторую команду. Пусть зачистят территорию.

Один из затянутых в черное людей развернулся и скрылся в грузовике.

– А ты… – Мужчина повернулся к Джиму. – Чтобы обеспечить твое дальнейшее сотрудничество, ты и твой семейный друг пойдете с нами. Взять их.

Захватчики не стали кружить по петляющим вдоль старой шахты подъездным дорогам. Вместо этого стоящая вокруг Джима группа – предположительно, первая команда, – схватила его и стала спускаться пешком прямо по стенам карьера.

Джим боялся неизвестности в лице незнакомца с щупальцами, но еще больше его пугало уверенное знание: склоны, расположенные под углом в шестьдесят и даже семьдесят градусов, годами подвергались воздействию погодных условий. Камень стал рыхлым и рассыпался от шагов как старый, залежалый бисквитный торт. Шансы на то, что он может развалиться прямо у тебя под ногами, были весьма велики, и в таком случае любой неосторожный альпинист окажется внизу гораздо быстрее, чем он рассчитывал.

Но выбора у Джима не было. Два наемника взяли его под руки и потащили за собой словно неудобный багаж. Сами «пришельцы» шли с такой уверенностью, словно их пучеглазые очки были способны разглядеть любой камень и расщелину даже в тусклом свете луны и звезд.

К моменту, как они преодолели половину пути, Джима уже не заботило, кто, что и насколько хорошо видит. Он сам увидел достаточно и понимал: больше он ничего видеть не хочет. Так что оставшуюся часть спуска Джим держал глазами закрытыми.

Они добрались до центральной скважины за считанные минуты, но вторая команда оказалась на месте еще раньше. С двумя другими охранниками разобрались столь же эффективно, как с Хеффернаном и Пуласки. Том Шульц был без сознания, а над его левым ухом виднелась шишка размером с яйцо. Его и Хэнка Салливана прислонили к стене самой нижней террасы, их запястья и лодыжки опутали такими же стяжками. Судя по отсутствию выстрелов, сигналов тревоги или даже дополнительных огней, ни один из охранников не успел среагировать на нападение.

Один из людей в черном подошел к мужчине с щупальцами и слегка наклонил голову – наполовину поклон, наполовину приветствие.

– Все чисто.

– Телефонные линии?

– Перерезаны, сэр. Мы разобрались с ними перед тем, как выдвинуться сюда. Часовые башни получают фиктивный сигнал от одного из портативных компьютеров.

– Отлично. Пойдем. Я не хочу торчать здесь всю ночь.

Будучи связанным, Джим мало что мог сделать после того, как его, словно мусор, скинули в углу. Ему оставалось лишь наблюдать за происходящим… при этом делая вид, будто это его ни чуточки не интересует. Он был единственным свидетелем. Пуласки и Шульц все еще оставались в отключке, а Салливан сидел, уткнувшись лицом в колени. Он выглядел как человек, притворяющийся, что ничего не случилось, надеясь, что, если игнорировать проблему, она просто исчезнет. Джим его понимал. Когда грабители уйдут, полиции или даже ФБР потребуется крайне подробный рассказ и максимально точные описания преступников. Джим собирался предоставить стражам правопорядка всю необходимую информацию.