четырехсторонний формат, поддержка Вьетконга при усилении борьбы с южнокорейским режимом Нгуен Ван Тхиеу и другие вопросы[838].

Новый американский президент Р. Никсон, пришедший к власти на волне массовых антивоенных настроений, должен был, естественно, выполнять все данные им обещания, и поэтому уже в мае 1969 года в Париже возобновился переговорный процесс по вьетнамской проблеме, но уже в четырехстороннем формате, то есть с участием представителей США, ДРВ, Вьетконга и Южного Вьетнама. А 8 июня, во время личной встречи Р. Никсона с южновьетнамским президентом Нгуеном Ван Тхиеу на острове Мидуэй, американский президент впервые публично озвучил доктрину «вьетнамизации» войны, которая была предложена еще весной того же года новым министром обороны Мелвином Лэйрдом в ходе его визита в Южный Вьетнам. Затем 25 июня, выступая на американской военной базе на острове Гуам, Р. Никсон громогласно заявил о новой национальной доктрине США во всем Азиатско-Тихоокеанском регионе, в основу которой был положен принцип ограничения участия американских военных в региональных конфликтах. Применительно к ситуации в Индокитае речь шла о «вьетнамизации» войны, то есть о переносе бремени ведения боевых действий с американских экспедиционных войск на армию Южного Вьетнама[839]. Иными словами, «Гуамская доктрина» Р. Никсона означала, что Вашингтон больше не будет защищать союзные им азиатские режимы силами самой американской армии. Отныне все азиатские союзники должны были защищаться собственными силами, а Вашингтон лишь гарантировал бы им свой надежный «ядерный зонтик» и «посильную» авиационную и военно-морскую поддержку. Новый подход американских стратегов предусматривал сокращение числа стационарных американских баз во всем мире и расширение сети подвижных баз, то есть подводных лодок и морской авиации. Во всем же остальном, что выходило за рамки безопасности Австралии, Новой Зеландии, Японии, Южной Кореи, Тайваня, Таиланда и Филиппин, новая американская Администрация была склонна искать взаимопонимание с Москвой на базе нейтрализации соответствующих районов. Поэтому уже через месяц, 8 июля 1969 года, начался вывод первых американских подразделений с территории Южного Вьетнама, который продолжался более трех лет[840].

Между тем 2 сентября 1969 года в возрасте 79 лет скончался бессменный президент ДРВ, председатель ЦК ПТВ и фактический создатель Вьетконга — Национального фронта освобождения Южного Вьетнама — Хо Ши Мин. На его похороны в Ханой прибыли главы многих правительств и государств, в том числе советская делегация во главе с председателем Совета Министров СССР А. Н. Косыгиным. После окончания всех траурных мероприятий у него состоялся приватный разговор с новым президентом страны Тон Дык Тхангом и лидером ЦК ПТВ Ле Зуаном, где обсуждался целый комплекс проблем, в том числе активизация переговорного процесса и выход из затянувшейся войны, в которую уже были втянуты некоторые соседние державы.

Действительно, война во Вьетнаме, шедшая с переменным успехом для всех сторон, приобрела явно затяжной и особо кровопролитный характер. Крупные успехи южновьетнамских партизан и армии ДРВ, например, в феврале-марте 1971 года, в период проведения операции «Лам Шон», чередовались с не менее крупными поражениями, в частности во время «Пасхального наступления» в марте-октябре 1972 года. Столь же непоследовательной была и новая политика Вашингтона, где «мирно уживались» перманентные бомбежки территории как самого Вьетнама, так и соседних Лаоса и Кампучии (Камбоджи) с призывами к Ханою и Сайгону активизировать Парижский переговорный процесс[841].

Новой американской Администрацией вопрос о прекращении Вьетнамской войны был вновь возвращен в практическую плоскость уже весной 1969 года, когда, установив конфиденциальный канал с А. Ф. Добрыниным, только что назначенный советник президента Р. Никсона по национальной безопасности Генри Киссинджер дословно заявил советскому послу, что Вашингтон «готов решить вьетнамский вопрос на основе двух принципов: во-первых, США не могут пойти на такое урегулирование, которое выглядело бы для американцев и для всего мира как военное поражение Америки; во-вторых, Администрация Никсона не может пойти на такое урегулирование, после которого сразу же произошли бы смена правительства в Южном Вьетнаме и резкое изменение всей его политики»[842]. Понятно, что эту информацию А. Ф. Добрынин тут же переслал в Москву, и в те же мартовские дни в брежневском дневнике, где он подробно зафиксировал свою очень обстоятельную беседу, в том числе и по вьетнамскому вопросу, с польским руководством, а именно с В. Гомулкой, Ю. Циранкевичем и Б.Ящуком, присутствует такая запись: «Надо попытаться договориться с Никсоном. Это важно»[843].

Однако очередная попытка договориться с Вашингтоном в период первого срока президентства Р. Никсона не удалась. В конце марта 1972 года ситуация резко обострилась. В ответ на «Пасхальное наступление» северян президент Р. Никсон лично распорядился возобновить прерванные четыре года назад массированные бомбардировки Северного Вьетнама. Более того, недавно рассекреченные документы Национального архива США свидетельствуют, что 25 апреля президент Р. Никсон в беседе с Г. Киссинджером всерьез рассматривал возможность нанесения ядерного удара по ДРВ, а своему личному советнику Чарльзу Колсону он дословно заявил: «Мы хотим уничтожить это проклятое место. Северный Вьетнам будет перестроен» и это «надо было сделать давно»[844]. Между тем сама воздушная операция под кодовым названием «Лайнбэкер» шла более шести месяцев и была завершена только в конце октября 1972 года. В самих США многие военные эксперты и историки, например мадам П. Фелтус, до сих пор заявляют, что американская авиация якобы практически не осуществляла ковровых бомбардировок, а вела только прицельные бомбометания. Так, она заявляет, что «в масштабе 20 000 тонн бомб, сброшенных на жителей Ханоя и Хайфона, жертв было относительно немного. Только 1318 человек в Ханое и 306 в Хайфоне». Но в реальности, как пишет известный военный эксперт Ю. А. Кнутов, «20 000 тонн (46 тысяч штук) бомб, которые самолеты США только за первые дни сбросили на ДРВ, — это колоссальная цифра. Она указывает на то, что американцы практически не наносили прицельных ударов, а вели именно ковровые бомбардировки. Иначе расход бомб был бы на порядок меньше. Поэтому совершенно неслучайно даже тогдашний премьер-министр Швеции Улоф Пальме прямо сравнил ковровые бомбардировки американцев с бомбардировкой гитлеровцами испанской Гернике, с массовыми убийствами мирного населения в Бабьем Яру, Хатыни, Лидице и Шарпевиле»[845].

Между тем, по мнению ряда авторов (Ф. Дэвидсон[846]), именно эта операция «помешала Северному Вьетнаму выиграть войну в 1972 году», вынудила изменить позицию Пекина и Москвы, «заинтересованных в скорейшем прекращении войны, и заставить высшее руководство Северного Вьетнама пойти на диалог с американской делегацией в Париже». Неслучайно буквально через три дня после возобновления Парижских переговоров, в чем не последнюю роль сыграл и июньский визит советского «президента» Н. В. Подгорного в Ханой,