Крестьяне, как и прежде, все еще подлежат ведению полуадминистративных судебных органов и земских начальников. Если так пойдет и дальше, если русское дворянство и впредь будет относиться к народу как к чему-то такому, что составляет среднее между человеком и рабочей скотиной, то Россию ожидает участь Польши33. В высшей степени опасно, говорил С. Ю. Витте в своей речи в Государственном совете, юридическое обустройство крестьянского быта откладывать на потом: «Все, что непосредственно касается крестьянской собственности, представляет органическое целое и требует такого же ясного обеспечения, как и собственность других классов населения…»34

В заключение своего выступления по аграрному законопроекту С. Ю. Витте сказал: «…Совершенно сочувствуя водворению личной крестьянской собственности, я, тем не менее, нахожу, что предлагаемый законопроект имеет все шансы принести мало пользы и много путаницы и вреда. Тем не менее, то, что было сделано правительством по статье 87 в 1906 году и что уже применяется более трех лет, ныне едва ли можно аннулировать, не пошатнув авторитета власти. Но не следует принимать дополнений, сделанных в этот законопроект впоследствии. Если сравнивать, как это раз было сделано, законопроект со ставкою, то, раз ставка эта поставлена, нечего делать, но все, что может быть сделано, чтобы уменьшить размер этой ставки, которая по самой ее природе содержит в себе риск неизвестности, мне кажется, следует сделать из трезвого и элементарного благоразумия»35.

Страстно защищал С. Ю. Витте свое детище — государственную винную монополию. Тяжким ударом по нему была отмена в начале 1914 года казенной продажи водки. После этого он замолк и, как пишет А. Ф. Кони, уже не выступал в Совете с речами.

Некоторые из его выступлений были блистательными как по содержанию, так и по форме. Особенно запомнилась А. Ф. Кони его блестящая, аргументированная речь по поводу профицита государственного бюджета 1910 года. Экономическое и, в частности, бюджетное благополучие страны, наступившее в скором времени после подавления революции, доказывал С. Ю. Витте, на поверку оказывается мнимым. Но это еще полбеды. Беда в том, что оно порождает в правящих сферах опаснейшие иллюзии.

***

С. Ю. Витте почти каждый год бывал за границей — путешествовал по европейским странам на поезде и автомобиле, лечился на курортах Франции и Германии. Он постоянно общался с ведущими политическими деятелями Запада и не мог не видеть, что великие европейские державы медленно, но верно втягиваются в военную конфронтацию невиданного ранее масштаба. Для России участие в ней было бы смертельно опасным, так как страна была еще менее готова к крупным вооруженным столкновениям, чем накануне злополучной Русско-японской войны.

Эту тему окольным путем он развил в лекции, прочитанной в актовом зале Института инженеров путей сообщения 7 апреля 1910 года. С. Ю. Витте обратил внимание своих слушателей на тот факт, что по густоте железнодорожных линий Россия много уступает своему вероятному противнику в будущей войне. Германия имеет на 1000 кв. верст 111 верст железнодорожного пути, Австро-Венгрия — 63 версты, Россия же — всего 11 верст. Хорошо известно, сказал С. Ю. Витте, что в будущей войне развитые транспортные магистрали могут компенсировать недостатки живой военной силы. «Покуда воздухоплавание будет составлять предмет спорта, железные дороги будут служить главнейшим фактором войны, в особенности в первый ее период, а этот период является наиболее решительным и может быть роковым… При таких условиях, имея в виду громадность наших пространств, не говоря уже о других неблагоприятных условиях, вы можете себе представить, насколько мы опаздываем на первом фазисе мобилизации войск, т. е. военного укомплектования на местах»36.

Текст этой лекции он включил в качестве дополнительного материала к третьему по счету изданию своей книги о принципах железнодорожных тарифов. Накануне Первой мировой войны С. Ю. Витте переиздал в более полном виде под названием «По поводу непреложности законов государственной жизни» свою работу политического характера, написанную еще в конце XIX века и опубликованную за границей в виде записки «Самодержавие и земство». Тогда этот полемический труд энергичного министра финансов получил довольно большой резонанс и неоднозначную оценку. Некто П. Рорбах обозвал его «…пухлым произведением, представляющим… такой образец безумия, что становишься перед неразрешимой загадкой, как мог министр со столь выдающимся интеллектом увлечься подобной постановкой»37.

В. И. Ленин, наоборот, указал, что «обвинительный акт» С. Ю. Витте против земства составлен «…на основании очень (сравнительно) обширного и очень недурно обработанного материала, а так как это обвинительный акт по политическому делу (и притом довольно своеобразному), то можно быть уверенным, что его будут читать с не меньшим интересом и с не меньшей пользой, чем печатавшиеся некогда в наших газетах обвинительные акты по политическим процессам»38.

В предисловии С. Ю. Витте поблагодарил своих ближайших сотрудников по Министерству финансов, помогавших ему в написании книги, — «прежде всего и больше всего» А. И. Путилова, «затем» Н. Н. Кутлера и П. П. Цитовича. «…Лица эти, исполняя талантливо и усердно по долгу службы мои предначертания, выражали исключительно мои взгляды и мысли»39. Вообще С. Ю. Витте не любил писать собственноручно — перо не поспевало за его быстрой и гибкой мыслью. Почерк у него был такой, что в бытность С. Ю. Витте министром для расшифровки резолюций шефа составлялись целые совещания из чиновников министерской канцелярии.

«Видеть себя в печати — одна из самых сильных искусственных страстей человека, испорченного книжным веком»40. Эта сентенция великого русского мыслителя и революционера приложима — увы! — ко многим образованным русским людям прошлого и настоящего. Исключения редки; одно из них — С. Ю. Витте. Браться за перо его побуждала та или иная насущная необходимость, потребность общественной жизни. Так было и с книгой «По поводу непреложности законов государственной жизни». В ней С. Ю. Витте вывел два «несомненных закона государственной жизни человечества». В силу первого из них «…постепенное развитие местного самоуправления неизбежно ведет к государственному центральному самоуправлению». Если же, наоборот, самоуправление в центре водворяется ранее развития его на местах, то оно опускается как бы сверху вниз. «Моя записка имела в виду, в силу этого закона государственного бытия, выяснить несоответствие и ненормальность принципа земского самоуправления, но, конечно, самоуправления настоящего, с принципом неограниченного самодержавия»41.

В этом сочинении С. Ю. Витте его политические взгляды, в основе своей просветительские, выразились достаточно полно. В центре всего политического процесса С. Ю. Витте ставит личность, политического индивида. «Чем более развита личность, чем прочнее укоренились в ней привычки самостоятельно, без посторонней помощи, устраивать свое благосостояние, тем более устойчивости имеет весь общественный, а за ним и государственный строй». Существование в России самодержавного политического строя и самодержавной бюрократии объясняется крайней неразвитостью личного начала в русском народе, большая часть которого — крестьянство — управляется методами, недостойными человеческих существ.