– А я думала, ты меня не любишь.

– И это ничего не меняло, так ведь? Мы всё равно друг друга любили. Теперь-то я понимаю, почему ты так расстроилась из-за того, что мы сделали с церковью Портхэллоу.

Она кивнула.

– Прежде, чем проклятие заставляет тебя разрушать, оно делает тебя сильнее.

– Я рад, что ты мне рассказала. – Он коснулся ее щеки, ее волос. – Теперь мы знаем, что ничего не можем сделать, чтобы изменить наши чувства друг к другу. Придется найти другое решение.

Лицо Эммы было залито слезами, но она не замечала, что плачет.

– Я думала, если ты меня разлюбишь, то будешь какое-то время грустить. А если я буду грустить всю жизнь, это неважно. Потому что с тобой все будет в порядке, и я всё равно буду твоим парабатаем. А если ты в конце концов найдешь счастье, я тоже смогу быть счастлива – за тебя.

– Идиотка, – сказал Джулиан. Он заключил ее в объятия и принялся укачивать, прижавшись губами к ее волосам, и шептал ей, как нашептывал Тавви, когда тому снились кошмары, что это было очень храбро с ее стороны, что они всё исправят, найдут выход. И хотя Эмма по-прежнему не видела никакого выхода, она забылась у него на груди, позволив себе испытать облегчение от того, что теперь есть с кем разделить тяжкое бремя, хотя бы на этот миг. – Но я не могу на тебя злиться. Я тебе тоже должен был кое-что сказать.

Эмма отстранилась.

– Что?

Он теребил свой стеклянный браслет. Поскольку Джулиан редко когда показывал свое волнение, сердце Эммы заколотилось.

– Джулиан, – произнесла она. – Расскажи мне.

– Когда мы шли в страну фэйри, – тихо проговорил он, – пука сказал мне, что если я войду в Земли, то встречу того, кто знает, как разорвать связь парабатаев.

Стук сердца Эммы превратилось в барабанную дробь. Она села и выпрямилась.

– Ты хочешь сказать, что знаешь, как ее разорвать?

Он покачал головой.

– Все сбылось дословно – я встретил того, кто знает, как это сделать. Королеву Благого Двора. Она сказала, что это возможно, но не сказала, как.

– Это часть истории о возвращении книги? – спросила Эмма. – Мы вернем ей Черную книгу, а она расскажет, как разорвать нашу связь?

Джулиан кивнул, глядя в огонь.

– Ты мне не говорил, потому что думал, что мне всё равно?

– Поэтому тоже, – произнес он. – Если ты не хотела разрывать связь, то и я не хотел. Лучше быть твоим парабатаем, чем никем.

– Джулс… Джулиан…

– Но и это еще не всё, – перебил он. – Она сказала, что у этого будет своя цена.

Ну, конечно. Если дело касается фэйри, всё имеет свою цену.

– Какая цена? – прошептала Эмма.

– Чтобы разорвать связь, нужно использовать Черную книгу. Но в ней содержится то, что связывает всех парабатаев на свете, – сказал Джулиан. – Мы можем разорвать нашу связь, но это разрушит и связи всех остальных парабатаев. Все они отменятся. Парабатаев больше не будет.

Эмма потрясенно смотрела на него.

– Мы не сможем на это пойти. Алек и Джейс… Клэри и Саймон… и столько остальных…

– Думаешь, я сам не знаю? Но я не мог от тебя это скрыть. У тебя есть право знать.

Эмма едва могла дышать.

– Королева…

В комнате раздался громкий хлопок, словно кто-то взорвал петарду. На кухне появился Магнус Бейн в длинном черном плаще. Его правая рука искрилась синим пламенем, глаза метали громы и молнии.

– Почему, во имя девяти князей Ада, вы оба не отвечаете на телефон? – возмутился он.

Джулиан и Эмма глазели на него, открыв рот. В следующее мгновение Магнус, точно так же разинув рот, уставился на них.

– О господи, – выговорил он. – Вы что?..

Он не договорил. Этого и не требовалось.

Эмма и Джулиан выбрались из кровати. Они оба были почти одеты, но Магнус смотрел на них так, словно застал их в чем мать родила.

– Магнус, – сказал Джулиан. Он не стал говорить, что, мол, это не то, чем кажется, или что Магнус всё неправильно понял. – Что случилось? Дома что-то стряслось?

Магнус выглядел так, словно ощущал себя на свои годы.

– Парабатаи, – произнес он и вздохнул. – Да, что-то стряслось. Вы должны вернуться в Институт. Собирайте вещи и готовьтесь к отбытию.

Он прислонился к шкафу, скрестив руки на груди. На нем было нечто вроде плаща с несколькими слоями пелерин. Магнус был сухим – судя по всему, он прибыл через портал прямо из Института.

– Эмма, на твоем мече кровь, – заметил он, глядя на прислоненную к стене Кортану.

– Кровь фэйри, – сказал Эмма. Джулиан натягивал свитер и расчесывал пальцами спутанные кудри.

– Говоря «кровь фэйри», – уточнил Магнус, – ты имеешь в виду Всадников, не так ли?

Эмма увидела, как Джулиан вздрогнул.

– Они нас искали… откуда ты знаешь?

– Они искали не только вас. Король отправил их на поиски Черной книги и велел охотиться на всех Блэкторнов.

– Охотиться на нас? – возмутился Джулиан. – Кто-нибудь пострадал? – Он прошел через всю комнату, как будто собирался схватить Магнуса за грудки и встряхнуть. – Кто-нибудь из моей семьи пострадал?

– Джулиан, – твердо сказал Магнус, – у всех всё хорошо. Но Всадники там побывали. Они напали на Кита, Тая и Ливви.

– И они в порядке? – встревоженно спросила Эмма, суя ноги в ботинки.

– Да. Я получил от Алека огненное послание, – сказал Магнус. – У Кита шишка на голове, у Тая и Ливви ни царапины. Но им повезло, вмешались Гвин и Диана.

– Диана и Гвин? Вместе? – Эмма была совершенно сбита с толку.

– Эмма убила одного из Всадников, – сказал Джулиан. Он собирал рисунки Аннабель и дневники Малкольма и запихивал их в сумку. – Мы спрятали труп на утесе, но, возможно, не стоит его там оставлять.

Магнус присвистнул сквозь зубы.

– Всадников Маннана не убивали ни разу за… Да за всю историю, насколько я знаю.

Эмма вздрогнула, вспомнив холод, охвативший ее, когда клинок вошел в тело Фаля.

– Это было ужасно.

– Остальные ушли не навсегда, – напомнил Магнус. – Они еще вернутся.

Джулиан застегнул сумки, свою и Эммы.

– Тогда нужно отправить детей куда-нибудь в безопасное место. Куда-нибудь, где Всадники их не найдут.

– Сейчас Институт – самое безопасное место после Идриса, – сказал Магнус. – Я поставил вокруг защитные чары, и еще поставлю.

– В коттедже тоже безопасно, – сообщила Эмма, закидывая сумку на плечо. Теперь, когда внутри лежали книги Малкольма, она стала вдвое тяжелее, чем раньше. – Всадники не могут к нему приблизиться, они сами сказали.