И тут в шатер вошли Мартланд Рыжебородый, Роран и еще какой-то человек с обычными круглыми ушами, которого Сапфира не знала. Они поклонились Насуаде, а Сапфира перестала вылизывать коготь и высунула язык, нюхая воздух и пробуя его на вкус; она тут же уловила запах засохшей крови, кисловато-горький, немного мускусный привкус человеческого и лошадиного пота, запах кожаных доспехов и слабый, но вполне различимый острый запах страха. Она еще раз внимательно осмотрела всех троих воинов и отметила, что хорошо знакомый ей человек с длинной рыжей бородой потерял кисть правой руки. Затем она вернулась к вылизыванию лапы, восстанавливая блеск чешуи и когтей, а этот Мартланд и тот незнакомец с круглыми ушами, которого, как оказалось, звали Улхарт, а также Роран стали рассказывать какую-то неприятную историю, связанную с яростным сражением, кровью и огонем, и про смеющихся воинов, которые никак не желали умирать и продолжали сражаться даже после того, как Ангвард выкликнул их всех по именам. По своему обыкновению, Сапфира помалкивала, пока остальные — особенно Насуада и ее советник, высокий человек с худым лицом по имени Джормундур, — расспрашивали воинов о подробностях неудачного похода. Сапфира помнила, как иной раз поражало Эрагона то, что она никогда не участвует в подобных обсуждениях. А ведь причина ее молчания была совсем проста: если не считать Арьи и Глаэдра, то ей приятно было общаться только с Эрагоном, и все остальные разговоры, беседы и обсуждения, по ее глубочайшему убеждению, имели весьма мало смысла и являлись по большей части очередным проявлением свойственной двуногим бессмысленной суеты. Эта суета была свойственна им всем — и круглоухим людям, и остроухим эльфам, и толстым коротышкам гномам. Вот Бром никогда не суетился! И именно это в нем больше всего нравилось Сапфире. Для нее самой выбор был всегда прост: либо имеет смысл решиться на действие, которое может изменить данное положение, и в таком случае она сразу начинала действовать, либо это смысла не имеет, а потому все сказанное по этому поводу по большей части полный вздор. Так или иначе, а насчет будущего Сапфира почти никогда не тревожилась, за исключением, правда, тех случаев, когда это касалось Эрагона. О нем она беспокоилась всегда.

Когда с вопросами и ответами было покончено, Насуада выразила Мартланду соболезнования по поводу потери руки и отпустила его вместе с Улхартом. Рорана она попроила остаться.

— Ты вновь продемонстрировал нам свою доблесть и отвагу, Молотобоец, — сказала она ему. — Я весьма довольна твоими успехами.

— Спасибо, госпожа моя.

— Мартландом займутся наши лучшие лекари, но ему, конечно же, потребуется значительное время, чтобы оправиться от такой раны. И даже когда он поправится, то уже не сможет возглавлять подобные рейды. С одной рукой это будет трудновато. А потому отныне он будет служить нашему делу в тылу, а не на передовой. Я думаю, что его стоит к тому же повысить в ранге; пожалуй, я назначу его одним из своих военных советников. Джормундур, что ты думаешь по этому поводу?

— Думаю, что это отличная мысль. Насуада кивнула, явно довольная.

— Но это означает, что мне нужно подобрать нового капитана для вашего отряда, под командой которого ты, Роран, и будешь продолжать свою службу.

— Но госпожа, — возразил Роран, — как же насчет твоего обещания назначить командиром меня? Разве я не доказал участием в этих двух рейдах, что вполне способен командовать людьми? Не говоря уж о прошлых моих заслугах перед варденами. И ведь ты, кажется, была вполне мною довольна, не так ли?

— Если ты и впредь будешь выказывать такую же доблесть, Молотобоец, то очень скоро тоже станешь капитаном. Однако тебе следует проявить терпение. Подожди еще немного. Всего два похода, пусть даже с неплохими результатами, не могут в полной мере выявить характер человека. Я всегда осторожничаю, когда речь заходит о том, чтобы позволить новичку командовать людьми. Так что придется тебе пойти мне навстречу и немного подождать.

Роран с такой силой сжал рукоять молота, заткнутого за пояс, что на руке его стали видны все напрягшиеся вены и мышцы, но тон его оставался спокойным и вежливым, когда он поклонился и промолвил:

— Хорошо, госпожа Насуада.

— Вот и отлично. Тебе сообщат о новом задании сегодня же к вечеру. Да не забудь как следует пообедать после того, как вы с Катриной увидитесь вновь. Можешь считать это приказом, Молотобоец. А то у тебя такой вид, словно ты вот-вот свалишься.

— Хорошо, госпожа.

Роран уже собрался уходить, когда Насуада вдруг подняла руку и остановила его.

— Роран! — позвала она. Он обернулся. — Теперь, когда ты уже имеешь опыт сражения с теми, кто не чувствует боли, скажи: если и у нас будет подобная защита от страданий плоти, сможем ли мы победить их?

Роран подумал и покачал головой:

— Пожалуй, нет. С одной стороны, отсутствие боли им, конечно, помогает, но в нем же заключается и их слабость. Они не пытаются прикрыть себя щитом, защищаясь от удара меча или от стрелы, они вообще ведут себя совершенно беспечно; точнее, они равнодушно относятся не только к грозящей им опасности, но и к собственной жизни. Это правда, они могут еще долго сражаться после таких ранений, которые давно бы уже убили обычного человека, и это немалое преимущество в бою, но ведь они и сами гибнут довольно часто просто потому, что даже не думают защитить свое тело от ударов. Они настолько уверены в собственной неуязвимости, что бросаются навстречу любой опасности, сами лезут в любую ловушку, которой разумный человек всеми средствами постарался бы избежать. И пока у варденов достаточно высок боевой дух, я уверен: правильная тактика всегда поможет нам одолеть этих хохочущих монстров, А если мы станем такими же, как они, то запросто сможем уничтожить и друг друга и не будем испытывать при этом ни малейших сожалений — ни те, кто будет погибать, ни те, кто будет убивать, — поскольку нам тоже все будет совершенно безразлично, и мы ни на секунду не задумаемся даже о сохранении собственной жизни. Вот примерно каково мое мнение на сей счет.

Насуада поблагодарила его и разрешила уйти. Когда он вышел из шатра, Сапфира спросила у нее:

«От Эрагона по-прежнему ничего?»

Насуада покачала головой:

— Нет, пока ничего, и его молчание начинает меня беспокоить. Если он не свяжется с нами до послезавтра, я попрошу Арью послать сообщение одному из магов Орика и потребовать от него немедленно прислать рапорт о том, что там происходит. Если Эрагон не в состоянии ускорить избрание нового короля гномов, то, боюсь, и нам нечего рассчитывать на этот народ как на своих союзников в грядущих сражениях. И при таком малоприятном исходе дела единственное, что сможет меня утешить, — это незамедлительное возвращение Эрагона в наши ряды.

Когда Сапфира собралась покидать красный шатер Насуады, Блёдхгарм снова, применив магию, создал двойника Эрагона, который и уселся на спину драконихи. Лишь после этого Сапфира вытащила голову и плечи из-под приподнятой задней стены шатра и прыжками двинулась в обратный путь через лагерь; эльфы, как и всегда, строем следовали за ней.