полно военных. Великолепный стол и масса света. Сейчас же усадили за стол. Начались тосты. Муж Музы – новорожденный. Только что принят кандидатом ВКП(б). Он писатель Григорьев Николай Федорович, сейчас сапер в чине капитана. Перед ним все преклоняются. Интересный мужчина внешне и внутренне. Выпили водки и вина. Закуски – селедка в масле с картофелем, шпроты. Масла и хлеба много. Сыр, котлеты из рыбы. Вареный рассыпчатый картофель с маслом, мясные фрикадельки с рисом. Кофе с сахаром, сухариками и горячими коржиками. Ну, в общем, как во сне… Что значит голод! Я никогда не мог себе представить, что так буду встречать Новый год. Сыт был до отказа. Лидуське было плохо от жары, и нам пришлось уйти отдыхать часа в 3–4. Спали до 10 часов. Папиросы у Музы Григорьевны нашлись. Я с куревом. Николай Федорович читал один из своих рассказов про диспетчера на Октябрьской железной дороге. Говорит, на нем хорошо заработал. Говорили о литературе, о писателях и так далее. Мужик неглупый. Музе повезло. Как и чем могла она его заинтересовать?! Все же люди разные, и она во всех отношениях ниже его. Но и сама она умеет устроиться в жизни. Молодец, не пропадет. Она также кандидат ВКП(б).

1 января [1942 год]

Новый, 1942 год. В самый разгар Великой Отечественной войны встретили мы новый 1942 год. Прошел 1941 год – год страшных бедствий, вызванных наглым и жестоким вторжением немецких орд в пределы нашей Родины. Год тяжелый, кровавый, достопамятный. Наступает новый год борьбы, испытаний и битв. Что нас ожидает – история покажет. Сейчас тяжело.

Встал в 10 часов в Рыбацком. Ночевали с Лидусей у ее подруги Музы Григорьевны. Она напоила чаем с сахаром и бутербродами с маслом. Дала мне папирос. Но вот беда – возвращаться домой не на чем. Машины нет. Поезда идут плохо, и без пропуска не продают билетов. Пришлось идти пешком. Закутали нас тепло. Лидуське дали меховые валенки. Как она дойдет, не знаю. Мороз 25 градусов. Вышли в 5 часов, дошли в 9 часов 30 минут. Дошли все же. Погода великолепная, лунная. Ну и прогулка – 16 километров. Это можно было сделать только после сытного обеда, иначе мы протянули бы ноги.

Дома приготовили лепешек и напились чаю с патокой, вспоминая встречу Нового года.

По сводке, наши войска заняли Калугу и крупный железнодорожный узел Новые Кириши. Иден уже возвратился в Лондон и заявил, что был счастлив увидеть некоторые из подвигов русской армии, чрезвычайно удовлетворен визитом, который очень ценен.

А все же света нет. Воды нет. Трамваи не идут. Радио не работает. Норму хлеба не изменили. Тяжело. Очень тяжело.

2 января [1942 год]

Радио не работает. Мороз 30–32о. Трамваи не идут. Электроэнергии нет. Водопровод замер. На работе темно до наступления света. Вечером также нет света.

Люди все больше и больше истощаются и ползут, как тени. На работе много больных. За отправку с работы на квартиру рабочего Николаева заплатили двум курьерам 200 руб. Жаловались, что измучились. Что значат теперь деньги?! Купить можно только продукты. На рынках идет все на обмен. Керосин, масло, вещи только на продукты: дуранду, хлеб, сахар, конфеты и т. д. Зарплату с 20 декабря не платят, и не слышно, чтобы заплатили. Газет нет. Совсем темно. Дома ругался с Лидкой вовсю, у нее какая-то «инквизиторская» манера. Я дохожу до исступления. Никогда в жизни еще не были [так] натянуты нервы. Принесла вместо сахара и конфет повидло, говорит грамм 500, а всего, наверно, 150. Уже скверная черта. Обман. Доверие пропало. Вообще со мной она теперь держится иначе, чем до замужества. Дружбы нет никакой, теплых, внимательных, заботливых отношений никаких. Все делается, видимо, только для себя, а на языке: «все для тебя». Во всем оговаривает. Все не так. Кричит. Ругает. Передразнивает. Нет, к такой семейной жизни я не способен. Придется уходить. Пока еще совсем не угробила. Вот женщины. Черт их разузнает. Всыпался на старости лет. Надо как-нибудь выкручиваться.

3 января [1942 год]

Мороз немного спал. Градусов 25. Хочется есть. Получил 250 г. хлеба и сразу съел. В столовой ужасный холод. Воды нет. Обед из какой-то ржаной муки и два кусочка колбасы поместился в стакане. Разогрел дома. Съел и голоден. К вечеру на работе дали свет. Силы иссякли. Читал газеты до 8 часов 15 минут. Ходить могу с трудом. Пришел домой вместе с Лидой в 8 часов 30 минут. Просил кусочек сухаря из своего хлеба. Выругала и опять давай инквизировать. Изругалась до невозможности и только после этого приготовила три лепешки из дуранды. Сказал, что я больше не могу с ней жить. Эти инквизиторские пытки не под силу. Просил вернуть мои карточки, однако не отдала. Лег спать почти голодный.

В газетах масса новостей, но у нас все больше и больше трудностей.

Закончил читать I часть «Войны и мира». На работе главбух Высоков еле-еле сидит – совсем истощал. Как бы нам не угробиться. В кооперативах ничего нет. Лидуха прикрепила новые карточки в магазин и получила только соль.

В доме умерли две девочки, от голода перед этим умерла их мать. Отец отвез [их] прямо на кладбище на саночках.

4 января [1942 год]

Встал в 6 часов. Слушал радио. Мороз градусов 25. Проклятый голод. Немного протер дуранды, выпил кипятку с патокой. Лидка ушла раньше. Просил без конца оставить продуктовые карточки. Бросила конверт, не слова не сказав. Посмотрел – оказывается, по всем карточкам вчера она забрала себе обед, мясо и масло. На один день оставила меня без обеда. Вот это забота! Возмутительно! Прямо из рук вон. Я возмущен таким поведением и отношением до глубины души. Надо избавиться от такой подруги. Наберусь смелости и обращусь к старой приятельнице А. Ф. или останусь один. Это вернее. Теперь понятно, почему она торопит подписать на нее страховку жизни, подарить обручальное кольцо и пр. К черту таких друзей жизни, это отъявленный враг. Учтем.

Ходил в столовую. Пошел в 11 часов, вернулся в 13 часов. Замерз до ужаса. Получил кашу из ржаной муки, хотя это название муки, по-моему, какая-то смесь, и котлетку величиной с свиной пятачок. Хлеб 200 г отвратительный, да и то за ним стояли 2 часа 30 минут. После такого обеда есть хочется просто ужас как. В буфете и городе хлеба недостаточно. Говорят, не успевают выпекать и подвозить. Нет топлива и транспорта. Что будет дальше?

Сегодня воскресенье, но работаем за 1 января. Хотя, что это за работа, когда