и посаженных отцов. Одним словом, до Крестовых походов отсутствовали основания и причины для смертельной вражды между представителями двух мировых религий. Что, конечно, не исключало отдельных эксцессов и общей, хотя и мягкой, политики постепенной исламизации христианского населения[954].

Все это было в прошлом. После разорения Иерусалима, бесчисленных погромов мусульман, жесточайшего террора в отношении турок христиане сами стали объектом постоянного преследования сарацин. Конечно, латиняне, выросшие и проживавшие в Леванте, старались смикшировать ситуацию, не желая находиться в состоянии нескончаемой войны. Жизнь неизбежно брала свое, а потому плохой мир с сарацинами ценился ими выше доброй ссоры, хотя бы и за веру. Однако пилигримы, прибывающие из Европы, были гораздо более нетерпимы к своим врагам, что приводило к резкой смене декораций в отношениях ислама с христианством и между самими пилигримами. Кроме того, война за Гроб Господень тесно переплелась с борьбой за власть между латинянами, которую не останавливали даже поражения первых трех Крестовых походов и утрата Иерусалима. И, как и раньше, не было такой силы, которая могла бы соединить их в единый кулак.

Титулярный король Святого города Генрих Шампанский (1192–1197) и Гвидо де Лузиньян, правивший Кипром до 1194 г., не выходили за границы враждебного нейтралитета. Боэмунд III Антиохийский (1163–1201) бессильно взирал на то, как турки завоевывают последние его замки в долине Оронто, не рассчитывая на помощь короля. Триполи, спасенный прибытием норманнского флота, перешел под власть Боэмунда IV (1187–1233), его младшего сына. Но сам Боэмунд III вскоре попался в западню: царь Киликийской Армении Левон II, о котором говорилось выше, пригласил его к себе в гости и там арестовал, потребовав, чтобы князь признал ленное подчинение Антиохии себе; тот от безысходности согласился. Но жители города, среди которых было много греков и итальянцев, категорически отказались признавать власть армянина, объявили о самоуправлении и обратились за помощью к королю Генриху Шампанскому. И тот в скором времени примирил стороны, добившись некоего компромисса: сын Боэмунда III Раймунд (1199–1221) женился на Алисе, племяннице и наследнице Левона II и на короткое время, с 1205 по 1208 г., стал князем Антиохии[955].

Было очевидно, что помощь гибнущим пилигримам могла прийти только с Запада, и правители последних латинских государств с мольбой не раз обращались к Европе. Но, пожалуй, никогда еще их единоверцы не были так равнодушны к судьбе Святой Земли, как сейчас. Предыдущий Крестовый поход разорил Англию, а король Филипп Август, используя момент, присоединил к своим владениям Нормандию и теперь защищал ее от британцев. Иными словами, ему было не до Востока. Напрасно папа Целестин III взывал к первым монархам Европы — по иронии судьбы на его зов откликнулся только король Генрих VI Германский, отлученный Западной церковью за пленение Ричарда Львиное Сердце. Тем не менее его посланцы прибыли в Рим и предложили услуги Германского короля. Папа не стал сопротивляться, и вскоре его легаты посетили Сицилию, где пребывал Генрих VI, передав благословение понтифика.

А тот не стал терять времени. Уже 31 мая 1995 г. в Бари Генрих VI взял в руки крест и поклялся не только собрать новую крестоносную армию, но и за собственный счет вооружить полторы тысячи рыцарей и столько же оруженосцев. Пример короля вызвал всеобщее воодушевление: за полгода, с осени 1195 по весну 1196 г., было организовано несколько имперских съездов, на которых дворянство и аристократы торжественно пообещали принять участие в освобождении Иерусалима. Подъем стоял необыкновенный![956]

Но германец напрасно надеялся, что этот благородный жест позволит ему рассчитывать на положительное решение другого вопроса — присоединение Сицилии к Германии и принятие закона о наследственном праве членов его семьи на императорское достоинство. Римский папа никак не желал уступать остров, который, согласно прежним договоренностям с норманнами, принадлежал ему. А германские аристократы категорически отказали королю в другой просьбе, согласившись в виде моральной компенсации короновать малолетнего сына Генриха VI Фридриха II (1194–1250). Наконец, в конце 1196 — начале 1197 г. были сформированы две армии, готовые двинуться в поход. Одной предводительствовали герцог Саксонский Бернхард III (1180–1212) и герцог Брабантский Генрих I (1183–1235), другой — архиепископ Майнцский Конрад Виттельсбахский и юный Валеран III (1175–1126), граф Лимбургский. В 1197 г. германцы сели на суда и отправились на Восток[957].

Но их прибытие в Акру 22 сентября 1197 г. не вызвало радости у греческого населения, опасавшегося, что теперь сарацины начнут мстить всем христианам без разбора. Местные латиняне также с тревогой смотрели на попытки немцев, горящих жаждой победы, начать войну с турками, с которыми они сами с таким трудом только-только наладили относительно мирное существование. Эти недовольства мог заглушить голос власти, но, к горькому сожалению, 10 сентября 1197 г. внезапно погиб король Генрих Шампанский, случайно выпавший из окна своего дворца во время приема пизанского посольства. Это была едва ли восполнимая потеря для Латинского Востока — короля все любили и уважали, как мудрого, осторожного и благородного правителя.

Чтобы хоть как-то консолидировать крестоносные силы, Римский папа благословил брак вдовствующей королевы Изабеллы с королем Кипра Амори де Лузиньяном. И в январе 1198 г. в Акре брак был заключен — четвертый для Изабеллы в целом и третий, как королевы. Свершилась мечта семейства де Лузиньянов, вернувших себе титул королей Святого города. А 27 сентября 1197 г. от малярии внезапно скончался на Сицилии король Генрих VI. И хотя всего лишь год назад Германия признала королевское достоинство его малолетнего сына Фридриха II, теперь князья выбрали королем Филиппа Швабского (1198–1208), убедив того отказаться от слов присяги, ранее данной племяннику. Но тут же оппозиция с тайного содействия Ричарда Львиное Сердце объявила королем Оттона IV Брауншвейгского (1175–1218), внука Английского короля Генриха II. Таким образом, в Германии одновременно оказалось три (!) монарха. По существу, Западная империя распалась: Италия тут же заявила о своей самостоятельности, в самой Германии области поделились на два лагеря. Римский папа Иннокентий III предпочел на время сделать паузу, не поддержав, но и не отказав в признании ни одной из сторон. О каком Крестовом походе в этих условиях могла идти речь?[958]

Оставшись без союзников, германцы потерпели поражение от брата покойного Саладина аль-Адиля у Яффы. Но вскоре крестоносцы получили подкрепление, и когда султан вновь встретился с ними в бою, победа на этот раз досталась тевтонам. Однако они напрасно надеялись, что к ним на помощь придут остальные пилигримы. Буквально в это же время последние французские крестоносцы, все еще находившиеся на Востоке после окончания 3-го Крестового похода,