Заранее морщась и отворачиваясь, он вынул пробку из медного горлышка фляги, и осторожно поднес его поближе к лицу Ван Юйянь. Та брезгливо наморщила носик, но вдруг, ее гримаса сменилась довольной улыбкой, и девушка легко поднялась на ноги. Удивленный принц встал следом за ней.

— Ты и вправду нашел противоядие, Дуань Юй! — радостно воскликнула Ван Юйянь, и, шагнув к юноше, коротко обняла его.

Тут же, она смущённо отстранилась, и даже отступила на несколько шагов, но юный принц, расплывшийся в улыбке искреннего счастья, не замечал этого. Давящая на юношу усталость, боль в разодранной спине и ссадине на локте, и все остальные неприятные ощущения исчезли, как дым, отогнанные этим мимолётным проявлением чувств.

— У нас есть зелье, излечивающее от тангутского яда, — заговорил он, радостный и воодушевленный. — Я не устал, и все ещё полон сил. Думаю, я смогу пробраться в лагерь тангутов, и спасти наших друзей. Подождёте меня здесь, юная госпожа Ван? Если я не вернусь к утру — сообщите… кому-нибудь.

— Нет, — подумав, ответила девушка. — Я пойду с тобой. Пусть я и не могу сражаться, но отсиживаться в стороне тоже не могу — мне будет стыдно перед подругами и сестрой. Возможно, я смогу тебе чем-то помочь, или, если ты потерпишь неудачу, скорее узнаю о твоей судьбе.

— Хорошо, — юный принц, чье лицо не спешила покидать улыбка, не мог спорить с возлюбленной, тем более, что ее слова были вполне разумны.

— Вот только, мне снова придется понести вас на спине, чтобы добраться до тангутов побыстрее, — добавил он, внутреннее замирая от своей наглости.

— Ты не устанешь, таская меня на себе? — неуверенно спросила Ван Юйянь.

— Я… э-э-э… — юноша смущённо замялся было на это справедливое замечание, но тут же просиял, осененный новой идеей.

— В изученной мною методе развития, Искусстве Северной Тьмы, есть техники усиления, — радостно поведал он. — С ними, я смогу нести четверых таких, как вы, целый день, и ничуть не устать.

— Искусство Северной Тьмы? — озадаченно протянула девушка. — Никогда о нем не слышала. Ну да ладно. Значит, мне нужно… забраться к тебе на спину, так? — она заметно смутилась.

— Давайте я присяду, чтобы вам было удобнее, — довольно улыбаясь, ответил Дуань Юй.

* * *

Отбежав на несколько ли от красильной мастерской, воин, назвавшийся Ли Яньцзуном, раздражённо сорвал с потной головы подбитый мехом шлем, и отшвырнул его в сторону. Затем, он взялся за волосы на виске, и осторожно потянул. Нечто, тонкое и во всем подобное человеческой коже, следовало за его пальцами, отслаиваясь с лица, пока из-под маски не показались истинные черты мужчины. В них, многие вольные странники Поднебесной без труда узнали бы знаменитого Мужун Фу.

Наследник семьи Мужун пребывал в тихом бешенстве. Завершив все свои дела в лагере тангутов, он возвращался оттуда, и по пути заметил свою двоюродную сестру, в компании некоего юнца, крайне вольно ведущего себя с ней. Конечно же, Мужун Фу вознамерился окоротить наглеца — наследница семьи Ван все ещё была важна для его планов, и он не собирался позволять всяким выскочкам внаглую увиваться вокруг нее.

Краткая беседа с Ван Юйянь не только разозлила наследника Мужунов, но и побудила его изменить первоначальные, достаточно безобидные намерения припугнуть обнаглевшего мальчишку и забывшую приличия девицу. Как рассудил Мужун Фу, не в последнюю очередь из-за обидных слов дочери госпожи Ван, смерть одного из принцев Да Ли скорее поможет, чем помешает его планам. Давний союзник империи Сун, это юньнаньское царство могло стать лишь помехой на пути семейства Мужун, но никак не помощником, а значит, вредя ему, Мужун-младший помогал себе.

Чего он никак не ожидал, так это проиграть неумелому, неловкому недоучке Дуань Юю. Мужун Фу видел все недостатки его техники — да что там, техника глупого юнца за малым не состояла из недостатков! Далиский дурень словно намеренно не развивал доставшееся ему могущественное боевое искусство. Однако же, того, что было изучено им, вкупе с нежданно обретенной храбростью, оказалось достаточным, чтобы нанести поражение ему — ему, наследнику семьи Мужун, знаменитой своим мастерством, и широтой познаний в воинских умениях!

Мужун Фу со злостью посмотрел на неуклюжую тангутскую саблю. Он предпочитал более короткое и лёгкое оружие, и знание сабельных техник наследника Мужунов было откровенно недостаточным, по сравнению с многими другими стилями. Он вынужденно сражался с Дуань Юем при помощи сабли: намеренный убить далиского выродка, он не хотел быть узнанным Ван Юйянь. Его глупенькая двоюродная сестрица порой была чересчур сообразительна, особенно, когда дело касалось воинских стилей и техник.

Поглощенный раздражением, Мужун Фу совершенно не заметил крайней непоследовательности этой своей мысли.

Разумеется, он не причинил бы вреда наследнице семьи Ван. Прикончив Дуань Юя, он изобразил бы страдания от полученной в бою раны, и удалился бы, чтобы вернуться через некоторое время, уже в своем истинном обличье, и спасти девицу в беде от всех возможных опасностей. Но проклятый далисец оказался резвее, чем рассчитывал наследник Мужунов, и сумел дважды ранить его. Не решившись и дальше испытывать судьбу, Мужун Фу вышел из боя, стремясь сохранить хотя бы первоначальную цель своего похода в тангутский лагерь.

При этой мысли, он довольно погладил ножны сабли, скрывавшие ёмкость с ядом, и зашарил на поясе, ища фляжку с противоядием. Найдя лишь обрезанный ремешок, он уставился на него округлившимися глазами, а затем, сорвал с пояса саблю, и, широко размахнувшись, зашвырнул ее в кусты. Ночную тишь разорвали громкие и злые ругательства.

Глава 31

Которая повествует о славной битве, и заканчивается яростной схваткой серебряной змеи и северного дракона

Полог большого шатра зашуршал, откидываемый в сторону, и внутрь пробрались двое тангутских солдат — часовые, что были поставлены охранять удерживаемых в шатре пленников. Они, эти самые пленники, лежащие вповалку на земляном полу, и заинтересовали двух тангутов. Точнее, оставившие пост часовые интересовались охраняемыми пленницами.

— Как долго мы уже бродим вдали от дома, братец Сытай? — спросил один из них, не отводя взгляда от троих девушек, лежащих, как назло, рядом друг с дружкой. Его маленькие глазки навыкате затянулись масляной поволокой, а губы расплылись в широкой улыбке.

— Несколько месяцев, — ответил его товарищ, так же откровенно пялясь на пленниц. — И все эти дни, мы даже завалящей крестьянки не видели — генерал как притащил нас в