* * *

И только претерпевшие в Ицхелаури держались более ясного взгляда.

– Не… то не инопланетяне. Они и про Хрущева знают. И вообще в курсе дела. То наши… и от них нам будет самая беда.

Две семьи быстро распродались, ликвидировали дела, укатили на Запад.

Пять офицеров-автоинспекторов и генерал, бывший с ними в доле, раздали награбленное на дорогах, ушли в монастырь.

Впрочем, это было позже.

* * *

– Насчет инопланетян – это хорошо, – одобрил Панкратов, узнав о слухах. – Это правильно. Кому же еще, как не им. Надо на всякий случай одеваться соответственно. Чтоб так и дальше думали. Надо раздобыть скафандры.

Но пока было не до маскировки, не до одежд. Главное было развивать, совершенствовать, испытывать. В сущности, нашли способ локальных преобразований неоднородного пространства-времени. Он включал в себя очень многое. Например, Буров внес свой вклад: слой, обволакивающий НПВ-язык (хватательный), мог теперь передавать не только изображения, но и, благодаря его приставке, – звуки.

Музыка сфер, звучание пространства-времени всегда были его пунктиком. Причем по ловушечному лучу звучать могло в обе стороны: как от них к объектам (заодно и субъектам) НПВ-посягательств, так и наоборот. Вонять так не могло, а звучать да. То есть возможен стал интересный диалог обслуживающих и обслуживаемых: такие мы слышали в прологе.

2

Но главным было то, что все обстоятельства: ситуация в стране, в Катагани и в институте – понукали к вполне определенному применению Ловушек.

Лаборатория МВ

…Космичны были чувства,

космичной становилась психика.

Коротенький диалог:

– Миш, ты ведь начинал с того, что своими концентраторами дырявил пластик и бетон? Еще при Пеце. Я видел твои первые образцы.

– Да, а что?

– А то, что так и ведь стену можно раздвинуть. Без лишнего шума. И взять то, что за ней.

– Ну, это надо проверить сначала, подобрать режим. Главное, стенку найти потолще для отработки.

– Да ради бога, используй третий недостроенный слой башни. Никому он не нужен, дырявь – не хочу. Вверху, конечно, чтоб не завалился.

– Ага. Ты разрешаешь?

– Более того: предлагаю.

Мы не выдадим участников этой содержательной беседы.

3

В НПВ все делается быстро. Это знали еще при Корневе и Пеце, изначально. Но что и в окрестном однородном мире с НПВ можно все многократно ускорить, это поняли только теперь – благодаря монтажным Ловушкам. Их предложил Анатолий Андреевич, горячо поддержал Зискинд. Они были просты: размытый НПВ-луч из них при небольших К покрывал и обволакивал место работы (сборки, монтажа и так далее); большое уменьшалось, медленное ускорялось. Так удалось сильно ускорить всякие дела в зоне и на нижних уровнях; здесь всегда было узкое место, затор. И в дальнейшем только самое канительное: придумать, исследовать, воплотить в конструкции новое – делали наверху, в башне. При больших ускорениях. А в «шараш-монтажках» сборочные дела можно было развернуть везде – и тоже с изрядными ускорениями. Даже за пределами Шара.

Ловушки ШМ, они же «шараш-монтажки», – это был второй выход нового направления. Самый симпатичный, что и по названию видно.

Развили и третий: Ловушки-схроны. Склады. Большое в малом. Эти вообще были вроде ящиков, из которых выпускался НПВ-луч, втягивал в себя. Хронологически они как раз были вторые, Буров мог бы это подтвердить.

Но главным все равно оставалось первое направление, первый выход из Шара, из мира НПВ в однородный: «пространственная рука», которой можно было дотянуться и схватить. Взять. Цапнуть. Умыкнуть. Все что лежало на поверхности. Это было наиболее практично. И результативно.

В нем благородные ниивцы, как ни верти, тоже эволюционировали в надлежащем направлении, то есть оказывались и попросту НПВ-урками.

…Со временем и Варфоломей Дормидонтович дозреет до вывода, что из самой простоты и легкости создания (появления? возникновения?) все новых и новых видов Ловушек, совершенствования их, расширения применений (сначала они действовали через облака, потом появились «шараш-монтажки», НПВ-схроны, а затем и Ловушки-К-шлюзы, К-бункеры, различные конструктивные оформления их: в форме видеомагнитофона, фотоаппаратов, кинокамер, термосной колбы на доске, телескопа Максутова, чертежного футляра и так далее и тому подобное) и все более уверенного владения ими: и видеть могли чрез НПВ-оболочку, и слышать, только что, к счастью, не обонять, и вести диалог… и даже чувствовать по вибрациям ее массу уловленного небесного тела (впоследствии) – из всего этого следовало, что в действительности идет какой-то естественный процесс, слегка лишь припорошенный деятельностью изобретательных ниивцев. Мальчиков с одухотворенным взглядом, по Корневу. Да и не какой-то, вполне определенный: расширение Контакта.

Но это будет после. Сейчас же директору Любарскому было не до глубин. Еще со времен Корнева и Пеца работники НИИ привыкли не считаться с временем и силами, исполнять наверху огромные дела. Недаром установилось для «верхних» понятие «их среднее К12»: в среднем и по делам, по результатам, и по расходу жизни своей у них выходило за час – день, за месяц – год. Это еще если без авралов. Каждый работник стоил дюжины, самое малое. Но при этом само собой разумелись и надлежащие выплаты. Заработок. Премии. Сверхурочные. Высотные. Гроши. Бабки. Башли. Пети-мети.

Сейчас это прекратилось начисто.

4

Из дневника Любарского:

…От НПВ-философствования вернемся в наш мир, который весь вот такой. Распротакой, как сказал бы Дусик. Распротакейший. Словом, наш.

I

Где взять денег?!!

Сейчас вокруг научно-исследовательские институты и СКБ лопаются, как банки и фирмы в Великую депрессию в США. Вплоть до приватизации за бесценок. И люди, ценные специалисты, расходятся. Кто побойчее, «за бугор», кто в «челноки»… в спекулянты то есть, кто сникерсами на углу торговать, а кто и в огородике ковыряться… И наши разбегутся. А где потом таких, с опытом работы в НПВ, с уникальнейшими знаниями и умением прикажете искать? И как их готовить?

А в банках на счетах НИИ нет ничего и впредь не предвидится. Плановое общество приказало долго жить. Должники нам долгов не отдают, даже военные.

Черт знает… хоть банки грабь.

II