не так хорошо. Владельцы кораблей, суда которых находились под реквизицией уже три месяца, были на грани мятежа. Они уже потеряли лучшее время в году для торговых перевозок а теперь могли пропустить традиционную осеннюю перевозку винна из Гаскони. Поэтому, когда 22 августа основная часть флота Нортгемптона достигла Англии, оказалось, что многие из кораблей дезертировали. Среди них было не менее сорока пяти кораблей из Дартмута и весь флот из Халла. Вторая армия для Бретани должна была отплыть 1 сентября 1342 года. К середине сентября около 840 латников и чуть менее 2.200 лучников ожидали посадки на корали у берегов Кента и Сассекса. В наличии имелось менее половины необходимого количества судов, и дезертирство усиливалось с каждым днем. Офицеры, ответственные за сбор флота, носились из порта в порт, чтобы наскрести по сусекам. Рассматривались даже двадцатитонные суда. Важные контингенты из Уэльса пришлось перенаправить в Плимут, чтобы присоединить к армии графа Глостера, поскольку не было никакой надежды найти для них место на юго-востоке[674].

По иронии судьбы, то что армия Эдуарда III застряла на побережье юго-восточной Англии было почти так же выгодно для графа Нортгемптона, как и ее прибытие в Бретань. Причина заключалась в том, что сбор разведданных французским правительством с 1337 года неизмеримо улучшился, и о масштабах приготовлений в Сэндвиче и Уинчелси, в течение сентября, ему сообщили, вероятно, с некоторым драматическим преувеличением. Юго-восточные порты казались маловероятными местами для отплытия английских кораблей в Бретань. Расстояние и преобладающие ветры были бы против них. Филипп VI и его советники пришли к выводу, что настоящим намерением Эдуарда III должна быть высадка в Па-де-Кале, пока лучшая часть французской армии будет занята в Бретани. Зловещие приготовления фламандцев к северу от реки Аа указывали в том же направлении. В результате большое количество войск было выведено из Бретани в тот самый момент, когда они были там наиболее необходимы. Вместо этого они были сосредоточены вокруг Булони, Кале и вдоль северной границы. Карл Блуа остался с сильно сократившейся полевой армией, основными силами которой были около 3.000 кавалерии, 1.500 генуэзцев, с погибших у Бреста галер, и разношерстные отряды бретонской пехоты. Эти цифры были получены от английских разведчиков и вероятно были сильно завышены[675]. К тому времени, когда французское правительство осознало свою ошибку, Карл потерпел незначительное, но унизительное и подрывающее моральный дух поражение.

Он выехал из своего штаба в Гингаме в последнюю неделю сентября 1342 года с очевидным намерением снять осаду с Морле. Днем 29 сентября он достиг окрестностей Ланмера, примерно в 7 милях к северо-востоку от города, когда его движение было обнаружено и доложено графу Нортгемптону. Чтобы не оказаться между гарнизоном Морле и французской армией, граф снял большую часть своих людей с осады и в сумерках  двинулся навстречу врагу. На рассвете 30 сентября англичане окопались на позиции, примерно в 2–3 милях от Ланмера. С одного фланга их прикрывал густой лес, а с другой — окопы и ямы, скрытые зеленью кустов. Французы подошли к месту сражения по открытой местности с запада от Ланмера тремя баталиями. Первая баталия состояла в основном из франко-бретонской конницы под командованием Жоффруа де Шарни, знаменитого бургундского рыцаря-паладина. Баталия Жоффруа атаковала английские позиции и была отброшена назад. Вторая французская баталия после некоторого колебания попыталась атаковать с фланга и попала прямо в ямы-ловушки. Потери французов только среди рыцарей составили около 50 убитых и 150 пленных, включая самого Жоффруа де Шарни. Они совершили классическую французскую тактическую ошибку, которая повторялась почти в каждом сражении десятилетия, включая Креси: бросили свою кавалерию против пехоты стоявшей на подготовленных позициях и практически не использовали свою пехоту. Насколько англичанам стоило опасаться умело развернутой пехоты, видно из запутанного продолжения битвы. Вместо того чтобы противостоять французской кавалерии, которая все еще находилась на исходных позициях, люди Нортгемптона, прихватив пленных, отошли в лес, где их осаждали в течение нескольких дней и они терпели большие лишения. Таким образом, битва при Морле закончилась безрезультатно. Более того, она была стратегически незначительной. Город, правда, не был освобожден от осады, но и не был взят[676].

* * *

В октябре Оливер Ингхэм начал кампанию в Гаскони. К сожалению, она была плохо обеспечена, и сенешаль не смог отбить у французов ни один из крупных гарнизонных городов. Вместо этого он пересек Жиронду и вторгся в Сентонж. Его первоначальной целью, по-видимому, был захват Блая, жители которого планировали изгнать французский гарнизон, как только Ингхэм появится рядом. Это был бы большой успех. Но заговор провалился из-за слишком большого количества участников. Кто-то выдал заговор командиру гарнизона, и зачинщики были арестованы. Англо-гасконский отряд прошел дальше к Ангулему, причинив много вреда, но захватив мало ценного. Их единственным известным успехом был Бланзак, замок на границе Сентонжа и Ангумуа, который был взят штурмом[677].

Самые значительные английские успехи осенней кампании были в Ажене, и они были достигнуты (как и большинство других успехов) скорее политическими махинациями, чем военной силой. Жители бастиды Дамазан изгнали французский гарнизон вскоре после отъезда епископа Бове и приняли вместо него английский. Кассеней, крепость, нависавшая над одной из переправ через реку Ло, сдалась англичанам в конце ноября. Любопытно, что французы проигнорировали потерю Дамазана, хотя они потратили три недели летом на его осаду и несмотря на его выгодное расположение у слияния рек Ло и Гаронны, двух главных рек юго-запада. За Кассеней же шла ожесточенная борьба. Наместникам Ингхэма удалось ввести туда 60 человек кавалерии и 500 пехоты, прежде чем французы смогли собрать свои силы, что было значительным достижением, поскольку это место находилось более чем в 80 милях от Бордо. В течение следующего месяца герцогское правительство смогло с некоторым риском для своего положения доставить в Кассеней свежие подкрепления, сняв войска из гарнизона Бордо и границы с Беарном. К началу нового года в осаде Кассеней участвовала французская армия численностью около 5.000 человек. Однако все эти войска были набраны на юге и, скорее всего, в любом случае не стали бы сражаться в Бретани. Диверсия Ингхэма не помогла даже удержать епископа Бове на границах Гаскони[678].

* * *

Эдуард III взошел на свой флагманский корабль George, в Сэндвиче 4 октября 1342 года и после трех недель штормов и крайнего дискомфорта достиг Бретани 26 октября[679]. После высадки английский король сразу же отправился в Брест, где встретился с лидерами монфористов и командирами английских войск, уже находившихся в герцогстве. На этом этапе было решено, что главной целью кампании должно стать взятие Ванна. Ванн, писал Эдуард III своему сыну, был "лучшим городом Бретани после Нанта и лучшим местом, откуда можно привести эти земли к нашему повиновению; ибо совет, который мы получили, гласит, что если бы мы попытались проникнуть за Ванн, не взяв его, то потеряли бы все наши завоевания". Это был разумный совет. Ванн был