симпозиуме по теории информации, организованном Колином Черри, произошло событие, которое изменило мою карьеру… Я пришёл на это собрание как математик, интересующийся вычислительными идеями и теорией информации. Я пришёл туда с работой, содержавшей небольшую теорему. И то, что случилось, было наихудшим кошмаром для того, кто пришёл на собрание с теоремой. Выступавший передо мной докладчик продемонстрировал точно такую ​​же теорему и доказал её столь же убедительно, как и я, правда несколько иным способом, но вы не можете рассчитывать на признание, имея в руках всего лишь немного другое доказательство. Однако то, что поначалу казалось кошмаром, превратилось на деле в отличный подарок. Человеком, опередившим меня, был Марвин Минский. Мы с Марвином пришли на эту встречу, по существу, с одной и той же работой, и это привело нас к сотрудничеству, которое продолжалось в течение многих лет…»[1278]

В редких случаях сотрудничество между двумя исследователями бывает столь продуктивным: лейбл «Минский и Пейперт» пришёл на смену лейблу «Минский и Маккарти». Вскоре усилиями нового дуэта были начаты новые исследовательские программы в области теории вычислений, робототехники, человеческого восприятия и детской психологии. Когда в 1968 г. Группа по искусственному интеллекту официально стала Лабораторией искусственного интеллекта MIT, Минский и Пейперт стали её содиректорами[1279].

В итоге группа коллег Минского превратилась в лидеров в академических кругах, в индустрии и даже в Голливуде. Когда фантаст Артур Кларк работал совместно со Стенли Кубриком над фильмом «2001 год: Космическая одиссея», он обратился к своему другу Минскому за помощью, чтобы тот помог создать образ системы искусственного интеллекта на космическом корабле. Вместе они создали HAL 9000, компьютер, который по сей день является олицетворением страхов перед злонамеренным искусственным разумом. Многие запомнили мигающий красный «глаз» HAL, похожий на индикатор машины ENIAC[1280].

Вообще, культурное влияние пионеров ИИ трудно переоценить. Хотя их фамилии мало что скажут современному обывателю, они порой стояли у истоков идей, общеизвестных в наши дни. Так, например, беседа Уоррена Мак-Каллока и режиссёра Романа Кройтора, использованная Артуром Липсеттом при создании короткометражного фильма «21-87», стала для Джорджа Лукаса источником концепции «силы» в киноэпопее «Звёздные войны». В целом короткометражка «21-87» оказала большое влияние на многие работы Лукаса[1281], [1282].

Первые успехи искусственного интеллекта в 1960-е гг. неизбежно привлекли к себе внимание общественности и, помимо восторгов, столь же неизбежно вызвали зависть, неприязнь и страхи со стороны отдельных людей. В 1965 г. философ Хьюберт Дрейфус опубликовал отчёт для корпорации RAND под названием «Алхимия и искусственный интеллект» (позже расширенный до книги «Чего не умеют компьютеры» (What Computers Still Can’t Do: A Critique of Artificial Reason, 1992)). В нём Дрейфус выступил с решительной критикой оптимистичных заявлений специалистов в области искусственного интеллекта, таких как Аллен Ньюэлл, Клифф Шоу, Герберт Саймон и прочие, презрительно назвав их «искусственной интеллигенцией» [artificial intelligentsia]. Говоря о нереалистичности оптимистичных заявлений энтузиастов искусственного интеллекта (например, заявления Саймона и Ньюэлла в 1957 г. о том, что в течение ближайших десяти лет цифровой компьютер сможет стать чемпионом мира по шахматам), Дрейфус утверждал, что во многих направлениях ИИ наблюдается резкое замедление, и предполагал, что это является свидетельством приближения к фундаментальным ограничениям[1283]. Иногда ему даже приписывают утверждение о том, что ни одна шахматная программа никогда не обыграет даже десятилетнего ребёнка. Впрочем, сам Дрейфус позднее отрицал, что когда-либо делал подобное заявление[1284].

Ньюэлл и Саймон также предсказывали в 1957 г., что в течение десяти лет цифровой компьютер сможет открыть и доказать важную новую математическую теорему. Их оптимизм был основан на первых успехах в этом направлении, достигнутых ещё в 1956 г., когда программа «Логический теоретик» (Logical Theorist) смогла доказать 38 из 52 теорем, приведённых в «Принципах математики» Рассела и Уайтхеда, а для теоремы о равнобедренном треугольнике (что углы, противолежащие боковым сторонам равнобедренного треугольника, равны), известной также под названием pons asinorum («мост осла»), обнаружила более короткое и изящное доказательство, чем приведённое в книге Рассела. Однако Journal of Symbolic Logic (Журнал символьной логики) отказался публиковать статью, в качестве одного из авторов которой была указана компьютерная программа. Позже, впрочем, выяснилось, что найденное «Логическим теоретиком» доказательство было известно Паппу Александрийскому ещё в IV в. н. э.[1285], [1286], [1287]

В момент, когда представители того или иного направления, окрылённые первыми успехами, заняты расширением и развитием пионерских работ, они оказываются чрезвычайно уязвимы для критики, выдержанной в стиле «это невозможно в принципе!». Любой несбывшийся в срок оптимистичный прогноз будет использован противниками как доказательство своей правоты. Именно поэтому критически важным навыком эксперта в области прорывных инноваций является умение отличить это самое «невозможно в принципе» от «пока не достигнуто». Первые поезда создавались для перевозки грузов и развивали скорость, уступающую скорости пешехода. Когда на смену зубчатым рельсам, предназначенным для увеличения тяги паровоза, пришли гладкие, скорость составов выросла, что неизбежно вызвало к жизни идею пассажирских составов. Газеты немедленно начали писать о том, что в результате запуска таких поездов куры перестанут нестись, коровы — давать молоко, а сами пассажиры сойдут с ума от сумасшедшей скорости в… 30 км/ч![1288] В декабре 1902 г. американский юмористический журнал Puck писал: «В настоящее время всё происходит так быстро, что люди, говорящие: „Это сделать невозможно“, каждый раз прерываются теми, кто это делает»[1289]. Судя по всему, именно из этой фразы родилась пословица, приписываемая ныне безответственными журналистами и ушлыми бизнес-тренерами то Конфуцию, то китайской народной мудрости: «Человек, который говорит, что что-то невозможно сделать, не должен мешать делать это другим»[1290]. Несмотря на неясный источник этой мудрости, трудно не согласиться с её автором.

Дрейфус, фиксируя чрезмерный оптимизм энтузиастов первой весны искусственного интеллекта, не утруждал себя доказательствами принципиальной невозможности воплощения в жизнь их надежд, неспециалисту же было трудно понять, действительно ли те или иные обещания учёных, работавших над созданием систем искусственного интеллекта, были подобны обещаниям создать вечный двигатель или же, напротив, заявления их критиков были подобны суждению о том, что поездка со скоростью 30 км/ч неизбежно окончится в сумасшедшем доме. Однако самая неприятная для прогресса особенность этой проблемы заключается в том, что заявить о невозможности чего-либо многократно проще, чем на деле продемонстрировать несостоятельность такого заявления.

Пейперт выступил в роли одного из адвокатов Ньюэлла, Шоу и Саймона, подготовив для RAND собственный отчёт, посвящённый разбору критики Дрейфуса. Не ограничившись одной лишь письменной критикой, Пейперт