Подвиг Матотопы был столь велик, что старые манданы помнили о нем даже спустя столетие (в 1930 году), когда Боуэрс собирал среди них материалы для своей этнографической монографии. Манданы рассказали ему еще одну любопытную историю. Героем ее был известный военный лидер, у которого некто увел жену. В таких случаях индеец не должен был проявлять гнева, иначе становился посмешищем. Если он забирал жену у соперника, то терял лицо, и во время плясок, когда воины перечисляли свои боевые деяния, он подвергался насмешкам с их стороны. Настоящий мужчина должен был позвать неверную жену в свое жилище, раскрасить ее лицо, одеть в красивые одежды и отправить к новому мужу на лучшем скакуне. Именно такой поступок считался действием, достойным уважения и восхищения. Но вместо этого мандан ушел из селения ночью, когда его никто не мог увидеть. Он добрел до лагеря ассинибойнов и стал наблюдать за ними с вершины холма. Стоял лютый мороз, и палатки были разбросаны поодаль друг от друга. В такую погоду ассинибойны не ожидали нападений врагов. Мандан обратил внимание на удаленную палатку, в которой жила молодая семья без детей. Ночью он пробрался в лагерь, выбрал себе лошадь, после чего зашел в палатку, где убил и скальпировал молодого мужчину. Он не стал убивать женщину, памятуя о брошенных женой детях, о чем намеревался упомянуть ей после возвращения. Спустя два дня он добрался до своего селения и отдохнул в течение дня, пока шла подготовка к Пляске Скальпов. На второй день он послал за бывшей женой, которая, по обычаю, обязана была прийти. Мандан одел ее в лучшие одежды и усадил на лошадь. Женщина плакала от стыда, но во время Пляски Скальпов он отослал ее к новому мужу. У родителей бывшей жены было еще две дочери, и они сразу предложили их ему в жены. Соперник был пристыжен.

Еще более удивительна история ассинибойна по имени Странник. Один из его братьев не вернулся из набега, и Странник отправился по его следам. В землях бладов он обнаружил изуродованный труп брата, а вскоре нашел лагерь убивших его врагов. Там праздновали победу. Подкравшись к охранявшему покой лагеря воину, Странник убил его ударом топора, переоделся в его одежду, раскрасил себя и изменил прическу так, чтобы не отличаться от бладов. Он нагло вошел в лагерный круг, в центре которого у костра сидел вождь, державший поводья великолепного скакуна. Вождь призывал, собравшихся воинов поведать о своих последних победах. Один из них триумфально размахивал скальпом и ружьем брата. Храбрый ассинибойн, скрытый под личиной блада, в окружении сотни врагов смело вышел вперед и жестом показал вождю, что для демонстрации ему нужен конь, которого тот держал. Вскочив на него, он с гиканьем промчался внутри круга собравшихся воинов, высматривая блада, скальпировавшего его брата, а увидев его, развернул скакуна и галопом поскакал к нему. Застрелив врага, Странник промчался мимо с криком: «Я отомстил за смерть брата!» Блады ринулись в погоню, но смельчак уже скрылся в ночи.

Табу, связанные с сексуальными отношениями

У многих племен существовали табу, связанные с сексуальными отношениями. Как только воин омахов давал согласие присоединиться к отряду, обычаи племени обязывали его строго воздерживаться от половой жизни. Считалось, что нарушение этого табу могло принести несчастье ему или его народу. Старики объясняли, что причина тому весьма банальна – женщина могла забеременеть, а воин погибнуть в битве с врагом, и тогда их ребенок родился бы без отца. По этой же причине воину, собирающемуся отправиться в военный поход, запрещалось жениться. Старики омахов говорили: «Война уничтожает жизнь, а женитьба увековечивает». У сиу, если мужчина собирался отправиться на поиски видения, исполнить некую церемонию или уйти в военный поход, воздерживался от сексуальных отношений в течение минимум четырех дней до события. Сиу считали, что секс в любое время ослабляет мужчину, и многие из них с гордостью заявляли, что подавляют свою сексуальную энергию, направляя ее на дела военные. Команчи, наоборот, не практиковали воздержания перед походом, и пока продолжались пляски, кто-нибудь из воинов время от времени ускользал в темноту вместе с девушкой.

Женщины арапахо перед типи. 1869–1874 гг.

Еще одну опасность для воина и его магических сил, по индейским поверьям, представляли женщины во время месячных. Воин не мог есть из посуды и пить из сосуда, которыми пользовалась такая женщина. Считалось, что, если он сделает так, его, несомненно, ранят в следующей битве. То же должно было произойти с мужчиной, который ляжет спать с женой, у которой в этот момент будут менструации. Женщинам кроу во время месячных запрещалось приближаться к раненым мужчинам, воинам, отправляющимся в военный поход, а также к священным предметам. У шайенов и сиу в такие периоды жена уходила спать в одну из специальных палаток, расположенных вне лагеря. У сиу такие палатки называли ишнатипи. Женщина должна была избегать соприкосновений со щитами и другими военными принадлежностями, а также со священными связками и амулетами – даже входить в палатки, где находились священные предметы. В течение четырех дней она проводила основную часть времени в специальной палатке, мало выходя наружу. У шайенов владельцы щитов всячески старались избегать с ней любых контактов. Они не могли входить в типи, где находилась такая женщина и даже где она была до этого, прежде чем не будет выполнена церемония очищения. Сначала палатка окуривалась изнутри душистой травой или листьями можжевельника, затем вытаскивались удерживающие покрышку колышки, покрышка полностью снималась с шестов, после чего ее вновь набрасывали на шесты и закрепляли колышками. Только тогда владелец щита мог зайти в нее. Если же он по незнанию заходил в палатку, в которой находилась женщина с менструациями, то должен был сразу пройти церемонию очищения в палатке потения. Незамужняя девушка могла оставаться жить в палатке отца, если в ней не было амулетов, связок или щитов. При этом все предметы, имевшие священную сущность (даже перья, которые мужчина привязывал к своим волосам), уносили из типи. Подобные обычаи были характерны для всех племен.

Запреты на выход военного отряда

Воины не всегда могли отправиться в военный поход по своему желанию. Вожди были вправе наложить запрет на выход отрядов в случае, если планировалось проведение важных племенных церемоний, племенная охота на бизонов или в лагере отсутствовало много воинов и община могла остаться незащищенной. Еще одной причиной было начало мирных переговоров. Если вожди враждебного племени принимали табак и курили трубку, то тем самым подтверждали свое стремление к миру. Они называли место встречи племен или отправляли делегацию для заключения мира. До окончания переговоров запрещались все военные действия друг против друга.

Наиболее многочисленными межплеменные контакты были в летний период. Эти визиты имели экономический и социальный характер. Хидатсы и манданы, получив известие о приближении к их деревне общины чужого племени, даже посылали гонцов, чтобы вернуть отправившихся в поход воинов.