Крайцлер подставил руку ему под голову, не давая ей опуститься на плиты.

– Детектив-сержант? – позвал он, и Люциус немедленно поспешил на помощь. Взглянув на рану, он покачал головой:

– Боюсь, хорошего мало…

– Да знаю я, знаю, – резко отозвался Крайцлер. – мне просто нужно… разотрите ему руки, прошу вас. Мур, снимите наконец с него эти чертовы кандалы. Мне нужно всего несколько минут.

Когда я освободил руки умирающего, Ласло извлек из кармана своего фрака небольшой пузырек с нюхательной солью и, откупорив его. поводил перед носом Бичема. Люциус принялся энергично шлепать и растирать его запястья, Ласло же впадал во все большее отчаяние, когда стало ясно, что попытки почти ни к чему не приводят.

– Яфет, – тихо, почти умоляюще шептал Крайцлер. – Яфет Дьюри, ты меня слышишь?

Веки Бичема затрепетали и глаза беспомощно приоткрылись – взор его угасал. В конце концов он остановился на лице напротив. Убийцу больше не терзали спазмы, и взгляду него был, как у испуганного ребенка, знающего, что помощи от незнакомца он не дождется.

– Я… – выдохнул Бичем и закашлялся кровью. – Я… умираю…

– Слушай меня, Яфет, – настойчиво заговорил Крайцлер, вытирая кровь с его лица и бережно поддерживая голову. – Ты должен слушать меня… Что ты видел, Яфет? Что ты видел, когда смотрел на детей? Что заставляло тебя убивать их?

Тот затряс головой из стороны в сторону, по телу его прошла дрожь. Он обратил полные ужаса глаза к небу, а челюсть его отвисла, явив лунному свету широкие зубы, на которых теперь блестела кровь.

– Яфет! – повторил Ласло, чувствуя, что убийца уходит от нас. – Что ты видел?

Продолжая мотать головой, Бичом посмотрел в лицо Крайцлеру, на котором застыла мольба, и, задыхаясь, ответил:

– Я… никогда не… знал… – прохрипел он виновато. – Я… не… знал! Я… не… они…

Дрожь его переросла в конвульсии, охватившие все тело, и он судорожно схватился за рубашку Ласло. Смертельный страх так и не сошел с его лица; Джон Бичем содрогнулся в последний раз. закашлялся кровью и рвотой и замер. Огромная голова свесилась набок, и ужас в [-лазах его наконец погас.

– Яфет! – выкрикнул Ласло, уже понимая, что кричать поздно.

Люциус склонился над ними и прикрыл убийце глаза. Крайцлер медленно и осторожно опустил голову покойника на плиты.

Пару минут мы все молчали, пока снизу не раздался очередной свист. Я подскочил к перилам и сразу разглядел в сумраке Стиви и Сайруса – они показывали куда-то в сторону Вест-Сайда. Я помахал им рукой, давая понять, что заметил их знаки, и вернулся к Крайцлеру.

– Ласло, – осторожно сказал я, – я бы сказал, что к нам едет Рузвельт. Будет лучше, если вы подготовите ему какое-нибудь объяснение…

– Нет. – Крайцлер не поднял головы, но голос его был тверд. – Меня здесь уже не будет. – Когда он наконец встал и оглядел нас, глаза его были красны и влажны. Он кивнул каждому из нас – сначала мне, потом Саре, Маркусу и, наконец, Лю-циусу. – Все вы дарили мне свою помощь и дружбу – куда большую, чем я, быть может, заслуживал. Но сейчас я прошу вас помочь мне еще немного. – Он обратился к братьям: – Помогите мне убрать тело. Вы сказали, что Рузвельт приближается от 40-й, Джон?

– Вполне возможно, – отозвался я, – судя по тому, куда они внизу махали.

– Очень хорошо, – продолжал Крайцлер, – когда он прибудет, Сайрус его направит сюда. Мы с детектив-сержантами вынесем тело через ворота на Пятую авеню. – Ласло подошел к внешнему ограждению и взмахнул рукой, отдавая команду. – Там нас будет ждать Стиви. – Он шагнул к Саре и крепко взял ее за плечи. – Я не стану вас винить, если вы откажетесь в этом участвовать, Сара.

Та посмотрела на него с таким видом, будто готова была взорваться яростным обличением, но затем просто пожала плечами и сунула револьвер куда-то в складки платья.

– Вы не были честны с нами, доктор, – сказала она, однако взгляд ее смягчился. – Но без вас мы бы вообще не смогли ничего сделать. Так что, полагаю, мы квиты.

Ласло привлек ее к себе и обнял.

– Спасибо вам за это, – пробормотал он и сделал шаг назад. – Значит, так. В башенке сидит насмерть перепуганный мальчик в моей довольно приличной накидке. Ступайте к нему и проследите, чтобы Рузвельт из него не успел ничего вытянуть, пока мы не доедем до центра.

– До центра? – спросил я, глядя на Сару, которая уже направилась к башенке. – Секундочку, Ласло…

– Джон, у нас нет времени, – отрезал он и обратился к братьям: – Детектив-сержанты, уполномоченный – ваш начальник, и я пойму, если…

– Не надо, доктор, – не дал ему закончить Люциус. – Мне кажется, я знаю, что у вас на уме. Будет любопытно посмотреть, чем обернется ваша затея.

– И я обещаю, что вы увидите, – ответил Крайцлер. – Я рассчитываю, что вы будете мне ассистировать. – Он повернулся к Айзексону повыше. – Маркус? Если вы желаете устраниться, я не буду в обиде.

На мгновение тот задумался.

– Осталась всего лишь одна нерешенная загадка, верно, доктор? – спросил он.

Крайцлер кивнул:

– Не исключено, что самая важная.

Маркус помедлил, затем ответил ему таким же кивком:

– Хорошо. Что значит легкое нарушение субординации в сравнении с интересами науки?

Ласло хлопнул его по плечу:

– Вы молодец. – Вернувшись к телу Бичема, он взялся за одну неживую руку. – В таком случае – за дело, и поживее.

Маркус взялся за ноги, а Люциус – за другую руку, предварительно набросив одежду на обнаженное тело. Когда они оторвали его от земли, Крайцлер скривился от боли, и вся группа двинулась по променаду к воротам на Пятую авеню. От перспективы остаться на этих стенах с двумя бессознательными громилами и телом Коннора все мысли и члены мои разом оживились.

– Минуточку, джентльмены! – крикнул я им вслед. – Черт возьми, да минуточку же! Крайцлер! Я знаю, что вы собираетесь делать! Но вы не можете оставить меня здесь просто так и рассчитывать, что я…

– Нет времени, – последовал уже знакомый ответ, когда троица набрала скорость. – Мне нужно часов шесть – и все будет ясно!

– Но я…

– Вы мой верный ученик, Мур! – прокричал мне Крайцлер, скрываясь в синей мгле, окутавшей променад, а затем – в черноте зева, уводившего вниз.

– Верный ученик… – пробормотал я, пнув бордюр. – Верных учеников не бросают объясняться насчет такого кавардака…

На том монолог мой прервался: из башенки донеслась какая-то суматоха, голос Сары, за ним – Теодора. Они обменялись несколькими резкими словами, после чего Рузвельт вылетел на променад в сопровождении мисс Говард и нескольких людей в форме.