Оглушительный смех потряс темные небеса.

— Узри свою силу! — кричала королева. — Ты достоин большего!

Джером твердо сжимал в руках Меч.

— Посмотри на мусор, который ты защищаешь, на мерзких тварей, которым ты взялся служить.

Джером не сводил с королевы глаз, но чувствовал, как поднимаются на ноги те, кто был рядом с ним.

— Не будь пленником ничтожеств. Пойдем со мной, и я подарю тебе неземные наслаждения! — Королеву окутывали клубы развивающегося шелка, а прекрасное тело обтягивали узкие кожаные одежды. Даже издалека красота ее была несомненна. Убийца, но все же прекрасная, как сама жизнь.

— Покорись сейчас, пока еще не поздно. Пощади тех, кого ты любишь. Или сражайся и тогда ты увидишь, как погибнет все, что тебе дорого.

После этих слов крылатый зверь взмыл и растворился в небесах. Джером глядел вслед и изумленно понимал, что ее не в чем винить. Такому существу люди должны казаться насекомыми, которых терпишь, когда они на что-нибудь годятся, а обычно просто давишь.

Через мгновения от Спитахеры остался лишь смех, катившийся по небу, будто раскаты грома.

— Боится вступить в открытую битву, да?

Джером обернулся и заметил рядом с собой хранителя Лоррона.

— Будем надеяться, — ответил Джером. Несмотря на исход столкновения, он был не на шутку встревожен такой дерзостью. К черту древинов с их советами. Они решили, что Спитахера не посмеет бросить вызов. В чем еще они ошиблись?

Вновь послышались торжествующие возгласы, сначала тихо и нестройно, а потом уверенно и громко. Джером еще раз поднял Меч под оглушительные крики солдат. Император не мог пожелать более впечатляющего зрелища. Один вид могущественного Меча, изгоняющего прочь врага, глубоко тронул солдатские сердца.

Однако радость длилась недолго. Бойцы разошлись и заняли свои позиции. Грохот наступающего войска становился все громче, предвещая грозную опасность. Армия двигалась без барабанов и рогов, без фанфар или труб. Ни единого знамени или штандарта не пестрело в черном море. В них не было необходимости. Земля стонала под стальными когтями, а шипение и вой ящеров наполняли сердца ужасом. Забыв, кущ ему идти, Джером остановился на вершине крепости и в оцепенении следил за приближением врага.

— С тобой все в порядке?

Невик внимательно взглянул на Джерома.

Джером встрепенулся.

— Да.

— Ты неважно выглядишь.

Джером кивнул. При других обстоятельствах он бы улыбнулся.

— Ты научился управлять огнем, — заметил Невик, осторожно поглядывая на Меч. — Думаю, это хорошо.

— Да вовсе не я, — признался Джером. — Мне опять повезло, и ничего больше.

— А с моего места все виделось по-другому.

— Должно быть. Меч защищался, как в Ливене от тюремщика. — Джером задумчиво поглядел на талисман. — Мне кажется, Меч просто решил меня прикрыть.

— Молнии и колдуны, берегитесь!

Джерому было не до шуток. Он обернулся к горизонту, и Невик присоединился к нему. На всех уровнях крепости выстроились наблюдатели. Насколько хватало глаз, равнины и луга затопило черное море. Оно неотвратимо надвигалось. Артиллерийские отряды, гонцы и солдаты внизу не могли собственными глазами видеть смертоносные орды, но им был понятен ужас на лицах даже самых храбрых своих товарищей, стоявших на крепости.

— Тысяч двадцать, — выдохнул Невик.

Джерому не приходило в голову заниматься подсчетами. Если барон не ошибался, им предстояло сразиться с войском в четыре раза большим, чем в Гиблом ущелье. Объединенные войска вдвое превосходили противника числом. Но если перевес четыре к одному при Крааген Кипе оказался недостаточен, что говорить о существующем положении дел?

А ведь их армия могла бы насчитывать сто тысяч бойцов и вместо одного города занять Гейперон и защищать всю Куурию. Стратегически драконы могли просто пройти мимо Моритила, как и мимо Ливена, оставив солдат Деррега гнить, пока они сами не выползут из своего убежища. И если произойдет именно так…

— Кажется, они готовятся к атаке, — заметил Невик, словно прочитав мысли Джерома.

Юноша думал о своем. Ливен не представлял угрозы могуществу королевы демонов, и она попросту обошла его своим вниманием. А в Моритиле находился Меч, которым она желала обладать и намеревалась заполучить в свои руки. Несомненно, королева решила опустошить город, и если Джерому удастся убежать, она станет преследовать его повсюду.

— Император поступил бы разумнее, если бы выгнал нас из города, — заметил он с мрачной улыбкой. Вместо того Деррег разослал гонцов во все концы Куурии, чтобы вести о местонахождении Меча достигли ушей королевы, разубедили ее осаждать Моритил и отвлекли на какой-нибудь другой, более безобидный город. Старый глупец привел ее прямо в Моритил.

— Король Торин, ваше войско готово.

Джером подумал было, что известие принес гонец, а не генерал Западного паргианского легиона. Джейзин докладывал, картинно отдавая честь.

— Вольно, — вздохнул Джером. Его первое имя даже среди близких друзей вдруг сделалось символом. Все подливало масла в огонь всеобщих ожиданий. — Кажется, я уже просил не называть меня так.

— Прошу прощения, милорд, — ответил тот с кривой усмешкой.

— Веди, — приказал Джером.

Дождь полил сильнее. Джером и Невик вслед за генералом спустились из башни к главному крепостному валу. Пока они проходили мимо, Девен успел пожелать им удачи и храбрости. Коронованный принц стоял с видом человека, страдающего желудочным расстройством. Джером враждебно взглянул на него.

Все пришло в движение. За спиной Джерома хранитель Лоррон сопроводил наследного принца к башне верховного командования и приказал императорской страже следить за небом на случай, если вернется королева демонов. Повсюду, словно растревоженные муравьи, суетились и бегали солдаты. Генерал Джейзин возглавлял процессию, поспешно пробираясь сквозь ряды хмурых бойцов.

— Волнуетесь, да?

Генерал-лейтенант широко улыбнулся, выставив напоказ зубы.

— Настал день расплаты. Вам должно понравиться.

Джером всегда считал его немного сумасшедшим. Он хорошо помнил слова генерала в Крааген Кипе: никогда не чувствуешь себя таким живым, как за секунду до боя. Джером еще тогда подумал, что солдат терпит тяготы войны только из чувства долга. С тех пор он понял, что так бывает не всегда. Некоторые, вроде Джейзина, жили ради каждого мгновения битвы.

Где-то справа Коратэль хриплым голосом раздавал приказы. Джером хотел отыскать его, но голос главнокомандующего потонул в криках глашатаев, передававших его приказы по рядам солдат. Стояла холодная и сырая погода, но мурашки по спине Джерома бегали отнюдь не из-за промозглого воздуха. Возможно, это и было то самое упоение битвой, о котором говорил Джейзин.