Осенью 1947 года резко обострилась политическая ситуация в Словакии, где нормальное снабжение населения продуктами было нарушено еще в 1946 году. Компартия добилась отставки члена Корпуса уполномоченных от демпартии, отвечавшего за снабжение. Как упоминалось выше, еще в апреле 1947 года Демократическая партия Словакии пыталась отменить смертный приговор бывшему главе словацкого марионеточного прогерманского правительства Тисо, однако под давлением коммунистов он был приведен в исполнение.

Внутриполитическая ситуация в ЧСР перешла в стадию острого кризиса. В июле 1947 года Суслов в докладной записке советскому руководству «О положении в ЧСР» констатировал «активизацию реакционных сил, поддерживаемых англосаксами». КПЧ ставилось в вину недостаточное влияние в госаппарате, в том числе и в министерствах, руководимых министрами-коммунистами. Положение компартии Словакии (организационная слабость, недостаточная идейная подготовка функционеров) внушало Суслову особое беспокойство. Он предсказывал в самом ближайшем будущем наступление в ЧСР реакционных сил, к которому компартия, с его точки зрения, не готова.

По мнению генерального секретаря КПЧ Сланского, словацкие коммунисты тоже были явно не на высоте. Стремясь обойти демпартию на местническо-патриотической волне, КПС, например, боролась против совместных попыток КПЧ и Бенеша ограничить полномочия словацких автономных органов власти. Как говорил Сланский, словацкие коммунисты «только позднее поняли, что борьба против словацкой реакции должна проводиться при поддержке чешских прогрессивных сил…»[762]

В свою очередь, американская военная разведка в своем анализе обстановки в ЧСР в конце 1947 года констатировала: «…постоянное давление со стороны коммунистов против умеренных партий в Чехословакии за последние месяцы свидетельствует о том, что Советы уже не уверены в добровольном сотрудничестве этой нации».

9 сентября 1947 года Стейнхардт писал в Вашингтон, что «налог на миллионеров» привел к фактической дезинтеграции Национального фронта и коммунисты перенесли центр тяжести своей борьбы со словацких демократов на национальных социалистов.

КПЧ стремилась заручиться поддержкой большинства населения для победы на следующих парламентских выборах, намеченных на весну 1948 года. К этому имелись все предпосылки, если учесть, что к началу 1948-го численность партии превысила 1,48 миллиона человек (в том числе 200 тысяч в Словакии) и была больше, чем численность всех других партий Национального фронта вместе взятых.

С 1 по 9 сентября, в первые дни обсуждения в обществе налога на миллионеров, в партию вступили более 8,3 тысячи человек.

В октябре 1947 года в ходе кампании вокруг «налога на миллионеров» в КПЧ вступили 35 тысяч новых членов (больше, чем было во всей партии в мае 1945-го). Особенно много новых партийцев было в Праге – 7549, в Усти-над-Лабем (бывший немецкий город Ауссиг) – 3164 и в Брно-2737[763].

Лишь в период с 13 по 18 октября 1947 года в партию были приняты 6435 новых членов (в том числе 788 – в Праге)[764]. Следует отметить, что в октябре в КПЧ из ЧНСП перешли 4678 членов[765]. А всего за 1947 год коммунистов в Чехословакии стало больше на 237 384 человек.

Готвальд, как уже упоминалось, поставил задачу довести численность членов партии к парламентским выборам до полутора миллионов.

Осенью 1947 года 42,6 % членов КПЧ были рабочими, 7,6 % – крестьянами и сельхозрабочими, 16,2 % – служащими, 4,2 % – ремесленниками и мелкими торговцами, 1,1 % – военными, 1,4 % – лицами свободных профессий и студентами, 19,1 % – домашними хозяйками, 3,8 % – пенсионерами. Особенно резко выросло количество женщин-коммунисток – на 32,2 %[766]. Коммунисты вели среди женщин активную агитацию, далеко превзойдя в этом отношении все другие партии страны.

17,4 % членов КПЧ составляли лица моложе 25 лет, более половины (51,6 %) были моложе 45.

Центральный орган КПЧ газета «Руде Право» была самой популярной в стране, и ее тираж доходил до 440 тысяч экземпляров. Четыре ежедневные областные газеты коммунистов имели суммарный тираж в 168 тысяч экземпляров. Линию компартии поддерживали газеты профсоюзов «Праце» (300 тысяч экземпляров), объединенного Союза чешской молодежи «Млада фронта» (80 тысяч экземпляров) и Союза земледельцев «Земнедельски новины» (100 тысяч экземпляров).

Председателями 6350 из 11 512 местных национальных комитетов были члены КПЧ, а всего в национальных комитетах работали 140 тысяч коммунистов[767].

При этом в ЧНСП в 1947-м – начале 1948 года вступили только 9 тысяч человек. Лишь 60 % членов ЧНСП платили взносы, еще меньше участвовали в партийной жизни. В 6688 населенных пунктах у партии не было местных организаций.

В конце 1947 года в своем анализе обстановки в ЧСР ЦРУ отмечало, что политического наступления коммунистов следует ожидать в январе 1948-го, причем КПЧ будет действовать в рамках конституции.

Все остальные партии Национального фронта стремились ограничить влияние коммунистов, чтобы в перспективе составить некоммунистическое правительство и опереться на финансовую помощь Запада.

7 сентября 1947 года лидер ЧНСП Зенкл заявил, что Национальный фронт переживает «нравственный кризис», и виной тому «агитационный психоз, боязнь правды и недостойная демагогия»[768].

12 ноября резидент чехословацкой военной разведки в США направил Бенешу аналитическую информацию, в которой делал вывод, что дальнейшее сотрудничество СССР и США невозможно.

Против КПЧ была организована хитроумная провокация. Зенкл, Дртина и Масарик (формально беспартийный, но примыкавший к ЧНСП) утром 10 сентября 1947 года получили по почте деревянные коробочки с взрывчаткой (тротилом). Коробочка сразу показалась помощникам Зенкла подозрительной. Были вызваны сотрудники госбезопасности, которые ее обезвредили. Странно, правда, что госбезопасность вызвали лишь через два часа после обнаружения «адской машины». Примечательно, что саму адресованную Зенклу коробочку сначала доставили в секретариат ЧНСП и уже только оттуда в правительство.

Еще более странно, что сотрудники канцелярии министра юстиции Дртины вообще не стали вызывать сотрудников госбезопасности, которые позднее нашли уже открытую опасную коробочку в саду, куда ее зачем-то выбросили. Адресованную Масарику бомбу задержали еще на почте.