⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

В конце августа я выехал в Москву.

С Асквитом пока ничего нельзя было поделать, фактически не имея против него доказательств. К этому времени в комиссии обстановка несколько изменилась. Жаждущих разоблачить Асквита становилось все меньше, и это объяснялось тем, что некоторые члены комиссии уже имели тайное отношение к крупной игре, затеянной добытчиками ультрадрагоценных металлов. На полигоне Объединенного института все еще продолжалось затишье. Для поездки в Москву время было наиболее подходящим. Я готовился выступить с докладом, в котором собирался изложить свои соображения о причине появления на Земле силициевых созданий. Материал набрался серьезный, выводы, которые я сделал, могли вызвать немало споров, требовали дополнительных доказательств, и я решил, что без солидной консультации в Москве и Ленинградском институте космической химии мне не обойтись. Однако как следует заняться всем этим мне так и не удалось.

Пробыл я в Москве не больше недели, собирался выехать в Ленинград, но вместо этого пришлось срочно вылетать в Амстердам. В Москве стало известно о приобретении Алмазной фирмой Сиреневого Кристалла, получено было приглашение принять участие в аукционе и предварительно ознакомиться со свойствами этого феномена. Упускать такую возможность не стоило, и меня, снабдив приборами, командировали в Амстердам. Что произошло в «столице бриллиантов» — я уже писал в начале этого повествования.

С площади Ниу Маркет, где таким невероятным способом был похищен танк-сейф, мы с Сергеем Васильевичем Ушаковым направились в торгпредство. Там меня ждали телеграммы из Объединенного института. Сообщения были тревожащими и вместе с тем такими, которые вызвали интерес необычайный: кончилась спячка «голубой красавицы» и, видимо, нас ожидали новые сюрпризы, подготовленные биосилицитами.

В Объединенном институте за время моего отсутствия в метрополии произошло следующее.

Как я уже писал, Юсгор возглавлял небольшую группу ученых, главным образом молодых людей, энергичных и не зараженных скептицизмом. Пользуясь затишьем и боясь, что вновь возникнет вопрос об уничтожении силицитов, он самым настойчивым образом продолжал изучение «куколки», с нетерпением ожидая, что же из нее вылетит. Соблюдая необходимую осторожность и вместе с тем не теряя зря времени, Юсгору удалось сделать немало важных наблюдений, и он пришел к выводу, что в голубоватой особи происходят процессы, коренным образом отличающиеся от процессов, ранее наблюдавшихся в родбаридах. У Юсгора не осталось сомнений: закончится какой-то инкубационный период и непременно должен будет появиться на Земле какой-то новый, ранее неизвестный вид силицитов. И он появился.

6 августа, утром, Юсгор, как обычно, отправился к наблюдательному посту. Больше всего нас интересовало, что представляют собой биосилициты, какова же их структура. Одним из методов, позволяющих решить эту задачу, был, как нам казалось, метод рентгеноскопии. В это утро по заранее выработанной программе Юсгор начал эксперименты. Специально изготовленную для этой цели дистанционно управляемую аппаратуру ухитрились приблизить к «красавице» на нужное расстояние.

На телеэкране четко была видна «голубая красавица». Она значительно увеличилась, диаметр ее теперь достигал полутора метров. Вся поверхность ее была покрыта мелкими шестигранниками. Юсгор нажал кнопку киносъемочного аппарата, включил дистанционное управление рентгеновской установкой, и в этот момент на поверхности голубого шара произошла яркая вспышка. Уже позже, при просмотре кинопленки, было установлено, что вспышка возникла на месте одного из шестигранников. Не прошло и пяти минут, как Юсгор заметил, что в том участке, где появилась вспышка, из шара высовывается какой-то темный шестигранный длиной сантиметров двадцать пруток.

Юсгор посоветовался со своими коллегами, и эксперимент решено было продолжать.

Двукратное включение рентгеносъемочной камеры, вспышки — и один за другим прутки появляются на теле голубого шара.

Через несколько минут пруток, появившийся первым, из шестигранного превратился в круглый, несколько пополнел и отпал от шара.

— Началось! — вскрикнул кто-то из присутствовавших при эксперименте. А что, если это появилась новая разновидность силицитов?

— Тогда назовем их юсгоридами!

Юсгор связался по телефону с доктором Дювьезаром и сообщил ему о происходящем. Директор института запретил повторять рентгеновские снимки, справедливо предполагая, что прежде всего необходимо выяснить, что же рождается при этом.

Система сигнализации на полигоне-заповеднике, как и прежде, действовала исправно. Не прошло и пятнадцати минут, а уже все ответственные сотрудники Объединенного института знали о происходящем на экспериментальной площадке полигона. Срочно было созвано оперативное совещание, на котором решили усилить дежурства, объявить «состояние мобилизационной готовности», ожидать и наблюдать. Никто еще толком не знал, чем может закончиться развитие новых тел и какие последствия вызовет их появление.

Юсгор теперь не покидал наблюдательный пост и к концу дня решился на эксперимент, идею которого приветствовали его помощники, но такой, который определенно не одобрил бы доктор Дювьезар. Вероятно, во всем этом немаловажную роль сыграл Асквит. Он приехал в Лонар часа в четыре дня и, как только узнал о происходящем на полигоне, сразу же примчался на наблюдательный пост. В нем жила вечная неуспокоенность, и предложение Юсгора он, конечно, поддержал, советуя «плюнуть на начальство». В этом был весь озорной и неугомонный Асквит.

Часов в пять самоходный телеуправляемый кран, которым уже таскали месяца три назад металлические цилиндрики, Юсгор подвел к голубоватому шару. Манипулятор опустили к первому, уже отпавшему от шара юсгориду. Пальцы манипулятора дотронулись до него, и… ничего не произошло. Юсгорид подняли краном, унесли его, и это не вызвало никакой реакции.

Весь долгий августовский вечер забывшие обо всем на свете экспериментаторы продолжали работу и наконец убедились, что юсгориды или мертвы, или по природе своей не могут никому причинить какого-либо вреда.

Поздно вечером (благо доктор Дювьезар уехал в город) юсгорид перенесли в лабораторию. Теперь не место и не время порицать товарищей по работе, но, нужно сказать, смелость их была довольно безрассудна. Держать в лаборатории новый вид биосилицита, не зная, какими он обладает свойствами, что может натворить, было, конечно, рискованно. Но держали. Осмелели настолько, что брали его в руки, уже позабыв о каких-то средствах защиты, о дистанционно действующих приспособлениях. Юсгорид и в самом деле был совершенно безобиден. Высказывались даже суждения, что он не представляет собой организованной системы, а является просто куском какого-то материала. Исследователям больше всего хотелось распилить его, как-то проникнуть внутрь, посмотреть, какая у него структура, но на это не отваживался даже самый отчаянный из них — профессор Асквит.

Время было горячее. Ученые не отходили от принесенного в лабораторию экземпляра и непрерывно наблюдали за происходящим на полигоне. Каждому хотелось одновременно быть и там и тут. Забыли о необходимости поесть, поспать и до утра не покидали институт, ожидая, что же произойдет дальше. Но ничего не