И обращаясь к Серебрянскому, спросил:

– С командованием отряда товарища Котельникова познакомили?

Серебрянский подтвердил, что накануне его возили в Лосинку, познакомили с командиром отряда капитаном Шмаковым и комиссаром Малюгиным. Вместе с личным составом отряда пообедали в столовой.

Судоплатов коротко охарактеризовал командира – капитана Шмакова. Сказал, что он с Дальнего Востока, участник боев на Хасане, отметил достоинства комиссара.

Переговорил о чём-то с Серебрянским и тут же вернулся к прерванному разговору с Котельниковым:

– Стало быть, действительно дело идёт к завершению…

– И к началу… – тихо заметил Котельников.

– Да, да, – подтвердил Судоплатов, – к началу серьёзного «мероприятия»!

– Я уже ему говорил, – пояснил Серебрянский, – что управление и руководство наркомата придают исключительное значение возложенному на группу заданию.

– Хочу, чтобы вы, товарищ Котельников, знали, – подчеркнул начальник управления, – что задание не простое. В этом отношении вам повезло. Это вы имейте в виду.

– Понял вас, благодарю.

– А начальник разведки? – спросил Судоплатова Серебрянский.

– Он здесь, должен подойти.

Почти тут же вошёл человек выше среднего роста, слегка сутуловатый, подтянутый, подстриженный, как Керенский в фильмах, ёжиком, при ремнях с портупеями и свисавшим у бедра маузером в деревянной колодке. В петлицах «ромб»!

Котельников тотчас же встал.

Улыбаясь, Серебрянский представил вошедшего, назвав его фамилию – Сёмин, как опытного чекиста, утверждённого высшим руководством в качестве начальника разведки отряда. Отметил, что будущий его помощник Котельников назначен с одновременным исполнением обязанностей радиста, и сказал ещё несколько слов по поводу будущей группы.

На том встреча завершилась. Сёмин быстро удалился, сославшись на множество неотложных дел, связанных с подготовкой группы к отъезду.

Едва он вышёл, Серебрянский посмотрел на Котельникова и спросил: какое впечатление произвёл на него начальник разведки?

– Понравился начальник разведки: сосредоточенный, серьёзный. Да и сам факт, что «ромб» в петлице, говорит о многом. Все это производит впечатление. Ничего другого пока не могу сказать. Жизнь покажет.

– Дело в том, что Сёмин сильный работник! – отметил Судоплатов. – Мы не случайно подчёркиваем эту весьма существенную в нашей непростой работе сторону. Надеемся, он проявит себя с положительной стороны. Но не выпускаем из вида некоторые его особенности.

Котельников молча посмотрел на Серебрянского, объявившего, что с Сёминым ему предстоит длительная работа, поскольку он утверждён помощником по разведке с одновременным выполнением функций радиста и, когда прибудут остальные операторы с рациями, – командиром группы связи с Большой землёй.

– Во всяком случае, чувствуется, что начальник разведки – личность! – отметил Котельников.

– Да, личность, – скороговоркой произнёс Судоплатов.

Почему-то Котельников почувствовал некую недосказанность. После короткой паузы начальник управления продолжил:

– Товарищ Сёмин – бывший начальник КРО в одном из крупнейших наших портовых городов. Способный агентурщик. Поэтому руководство наркомата возлагает на него надежды. Разумеется, мы также!

Серебрянский и Судоплатов вновь быстро переглянулись. Как бы между прочим Яков Исаакович сказал:

– Но это лишь одна сторона. Так сказать, лицевая… Но есть и другая.

Судоплатов поспешил добавить:

– К сожалению.

Это уже для молчавшего, точно загипнотизированного Котельникова было нечто неожиданно новое и настораживающее.

Очевидно, чтобы всё выглядело доброжелательно, Серебрянский в своей манере говорить очень тихо, но акцентируя наиболее важное, повторил, что Сёмин действительно сильный оперативный работник. И тут же дополнил:

– Немало таких дел настряпал, из-за которых были у него неприятности. Дело дошло до трибунала.

– Да! – резко подтвердил Судоплатов. – Был даже осуждён к высшей мере.

Котельников слушал и не мог понять, зачем ему всё это говорят.

Серебрянский рассказал, что при пересмотре «дела» мера наказания была заменена ему пятнадцатью годами заключения. После нападения Германии на Советский Союз Сёмин обратился с рапортом на имя наркома внутренних дел Берии, в котором просил дать ему возможность искупить вину и оправдать доверие на самом трудном и опасном участке военных действий.

Судоплатов обратил внимание на озадаченный вид Котельникова, а Серебрянский добавил, что нарком, учитывая оперативный опыт Сёмина и то, что тот осознал допущенный им произвол, в порядке исключения пошёл ему навстречу: его условно освободили и разрешили оставить ромб в петлице.

– Для внешнего эффекта, – произнёс с едва промелькнувшей улыбкой Серебрянский. – Поскольку ему предстоят разные встречи, общение с людьми.

– Надеюсь, вы поняли, – снова с нажимом обратился к Котельникову Судоплатов, – что всё сказанное должно остаться здесь?

Котельников был польщён оказанным доверием, но признался, что, тем не менее, не знает, как ему быть.

– Вы должны быть в курсе дела, поскольку вам придётся вместе работать! – поспешил разъяснить Серебрянский. – Руководство пошло ему навстречу, и он должен доверие оправдать. Но здесь надо всегда иметь в виду главное: от него можно ожидать всякого.

– Да. Да, да! – подхватил Судоплатов, словно вырвалось у него именно главное. – Этого мы с вами ни в коем случае не имеем права не учитывать!

Серебрянский не спускал глаз с Котельникова, следил за его реакцией, снова перекинулся взглядом с внимательно следившим за разговором Судоплатовым и вдруг сказал:

– Мы обязаны предусмотреть и такое развитие событий, в результате которых его может потянуть к немцам.

Котельников замер, удивлённый этими словами: «Ничего себе перспектива!», подумал он, но ничего не сказал, с нетерпением ожидая продолжения, чтобы понять, чего же всё-таки от него хотят в свете сказанного и что вообще ему надлежит делать.

– Это не означает, что может случиться именно так, а не иначе, – насупившись, продолжал Серебрянский.

– Но если обстоятельства на самом деле сложатся так и он вздумает переметнуться к немцам, вам придётся идти с ним.

– Мне идти с ним к немцам?! – вырвалось у ошеломлённого Котельникова. – Попасть к фашистам?!

– Не исключено, – сухо подтвердил Серебрянский, дескать, что свершилось, то свершилось… И смолк, очевидно, дожидаясь очередной реакции.

Судоплатов уловил в голосе Котельникова тревогу и решил объяснить причину такой постановки вопроса:

– В ситуации, которая может сложиться, Сёмин непременно будет иметь в виду, что его переход к противнику без вас менее значим. Почему? Потому что у вас рация, шифры, коды и связь с Центром! Поэтому вы обязаны учитывать обстановку и оставаться начеку. Конечно, самодеятельности не проявлять. Каждый поступок должен быть хорошо продуман, взвешен.