Я открыл дверь и вернулся в лабораторию. Только Суворов сохранял спокойствие, все остальные с каким-то восхищением смотрели на оружие в моих руках.

– Ну как? – самодовольно спросил Влад. – Чувствуешь свою силу?

– Неплохое оружие, что верно, то верно, – ответил я.

– Да что там неплохое, – ученый взял у меня автомат. – Это оружие будущего.

Внезапно Влад направил на меня ствол и подвел палец к спуску. Рефлексы сработали мгновенно. Отбив автомат вверх, я занес руку для сокрушительного удара в сердце. Промелькнули испуганные глаза ученого. Только за мгновение до удара мне стало ясно, что нетренированное тело Влада не выдержит такой мощи. И только через миг после этого до меня дошло – выстрела не последовало.

– Дурак! – крикнула Ольга. – Зачем ты это сделал?

– Олечка, я же не знал, что Игорь так отреагирует. – Влад со страхом смотрел на мой медленно опускающийся кулак. – Я хотел показать, что никто посторонний не сможет пользоваться этим оружием.

– Зачем было показывать это так? – Ольга не на шутку испугалась.

– Проехали, – проронил я, разжав кулак. – Ты хочешь сказать, что из этой штуковины никто не сможет стрелять, кроме меня?

– Ловишь на ходу.

– Какой принцип? Отпечатки пальцев?

– Лучше, – загадочно улыбнулся Влад. – Микротоки мозга.

– То есть… – я посмотрел на оружие в руках ученого, – эта милая игрушка связана со мной телепатически?

– Верно. Поэтому тебе не нужно ни регулировать мощность луча, ни настраивать оптический прицел. Необходимо лишь отдать ментальную команду, а проще говоря – захотеть.

– Ничего себе! – только и смог сказать я.

– Физический контакт со спусковым крючком нужен только в качестве предохранителя. Допустим, если у тебя винтовка стоит в ячейке в модуле, а ты подумаешь о выстреле. Сам представляешь последствия.

– Короче, нужно захотеть увидеть цель вблизи, представить себе мощность луча и коснуться спуска?

– Да. Каждая единица такого оружия настроена на хозяина, никто другой не сможет ею воспользоваться. Но подожди, тут главное даже не это. А поражающая часть. Как считаешь, чем она стреляет?

– Судя по виду – какая-то плазма, – ответил я.

– С таким ровным входным и выходным отверстием? Нет, тут все гораздо изящней. Разрушение на макроуровне – это устарело. – Влад похлопал по моей кобуре, где лежал «АПК». – Да и само разрушение уже устарело. Например, атомные деструкторы – они разрушают молекулу на микроуровне. А тут – оружие созидания. Это, – ученый ткнул пальцем в автомат, – протоноэлектронный излучатель. В центре луча находится цилиндрический сгусток протонов. А внешняя часть – электроны. И те и другие создают очень плотный, почти осязаемый пучок. Когда они попадают в атом, то электроны как бы прилепляются к ядру, создавая отрицательный потенциал. А протоны проникают в само ядро и создают положительный заряд. Результат – взаимное отталкивание образовавшихся ионов.

– Гениально! – сказал Сойкин. – И, главное, просто!

– А как же! – Влад улыбнулся. – Когда определится окончательный состав боевой группы, мы изготовим такое оружие для каждого.

– Да вообще-то он уже определен, – сказал Суворов.

– Что? – Я посмотрел на Президента.

– Готовься делать для меня пушку, Влад! – улыбнулась Ольга.

03:33:02

– Это абсолютно исключено, товарищ Президент! – сказал я, как только мы вошли в двери главного зала.

Следы приема были уже убраны, и помещение вновь приобрело строгость. Всю дорогу от лаборатории Влада я молчал, обдумывая, что сказать. И теперь был готов ко всем возражениям Суворова.

– Ольга не может участвовать в подобной операции!

– Почему? – Президент сел на свое место.

– Да потому, что это войсковая операция! А там, где действует армия, политикам не место. Мне уже хватило операции «Кладоискатель»!

– Операция прошла успешно, – спокойно возразил Суворов.

– Ну, если потерю четверти отряда можно считать успехом, то да!

– Ну-ка, сядь! – Президент показал мне кресло рядом с собой.

– Зачем?

– Не могу, когда ты бегаешь из стороны в сторону.

Это было действительно так. Когда я нервничал, то начинал мерить комнату шагами.

Я присел в кресло.

– Послушай, Игорь, – спокойно произнес Суворов, глядя в черную поверхность стола. – Участие Ольги в операции – вопрос решенный. Там слишком много дипломатических подводных камней. Я не сомневаюсь в боевой силе твоего отряда, но без политического руководства вы наломаете дров. Политик там необходим. Лучше пусть это будет Ольга. Она достаточно опытна, – Ольга стояла у меня за спиной, но я почувствовал, что она улыбнулась при этих словах, – и ты ее хорошо знаешь. Да, ты можешь не включать ее в свой отряд, это твое право. Тогда мне придется послать ее отдельно. Думаю, что, если она окажется под твоей охраной, будет спокойнее и тебе, и мне. – Суворов вздохнул, видимо, решая, продолжать дальше или нет. – Там вас может ожидать масса неожиданностей. Поэтому мы, кроме тебя, посылаем еще трех «бессмертных». Понимаешь? Трех!

Да, это было серьезно. Четыре бойца отряда «бессмертных» на одной планете! Президент не станет посылать такую мошь просто так.

– Ладно, я согласен.

– Вот и отлично. – Суворов облегченно вздохнул. – Значит, состав отряда – десять твоих бойцов, сержант Игрищев, ты, Ольга и еще трое «бессмертных». Отряд получит название «Кристалл».

Я в упор посмотрел на Президента.

– Это не твоя идея, – улыбнулся я и развернулся Ольге: – Ты предложила?

Она молча кинула.

– Значит, помнишь, да?

Поднявшись, я подошел к панорамному окну. Над Москвой еще была ночь. А мой взгляд устремился в небо. Не на звезды. Я смотрел в будущее. Не в то, в котором нам предстоят сражения и битвы. А в то, когда Федерация станет, наконец, самой великой и самой могучей державой, какую когда-либо знала Вселенная. В будущее, когда над нашими планетами будет светить мирное солнце.

Я смотрел в будущее. Ради него уже погибли Свердлов и Зайцев, Говорилов и Кошкин. И погибнут еще миллиарды наших братьев и сестер. Возможно, погибнем и мы. Но когда-нибудь такое будущее настанет. Потому что мы сделаем его таким. Не шадя крови и жизни. И наши жертвы будут с благодарностью вспоминаться потомками.

Что принесет нам будущее? Говорят, этого не знает никто. Это неправда. Мы знаем. Мы сделаем его таким, за какое стоит сражаться и умереть.

– Ну что ж, – я повернулся спиной к окну, – «Кристалл» так «Кристалл». Когда вылет, товарищ Президент?