Старший инспектор почесал затылок.

– Думаете, убийца ждал более удобного случая, чтобы расправиться с Коббли, милорд? Но зачем тогда убивать его в церкви, а потом закапывать поблизости на кладбище? Неужели нельзя было выбраться из деревни под покровом темноты и сбросить труп в первую же дренажную канаву?

– Бог его знает, почему он поступил именно так, а не иначе, – пожал плечами Уимзи. – Главное – мы нашли тайник и поняли, для чего нужен был крюк. – Он сунул в образовавшееся отверстие свою перьевую ручку. – Посмотрим… Нет. Господи, нет! Это лишь неглубокое отверстие. Не длиннее того колпачка. Не могли же мы ошибиться. Где мой фонарик? Проклятье! Прошу прощения, святой отец. Это дерево или… Мистер Бланделл, найдите мне деревянный молоток и крепкую палку. Но не слишком толстую. Нужно прочистить это отверстие.

– Сходите ко мне домой и попросите все эти вещи у Хинкинса, – предложил священник.

Через несколько минут старший инспектор вернулся и, тяжело дыша, протянул Уимзи короткий металлический прут и тяжелый гаечный ключ. Его светлость передвинул лестницу поближе к узкому концу гвоздя, с другой стороны балки, приставил прут к кончику гвоздя и с силой ударил по нему гаечным ключом. Летучая мышь, напуганная грохотом, с шумом вылетела из своего убежища и заметалась под куполом. Кончик гвоздя провалился внутрь отверстия и вышел с другой стороны. Только вот вместе с ним вывалилось и что-то еще, какой-то сверток в коричневой бумаге, разворачивавшейся на лету. И внезапно содержимое свертка, переливаясь всеми оттенками зеленого и золотого, упало к ногам ошеломленного священника.

– Господь всемогущий! – воскликнул мистер Венаблз.

– Изумруды! – крикнул мистер Бланделл. – Изумруды, клянусь богом! И пятьдесят фунтов Дикона с ними.

– Мы ошиблись, старший инспектор, – произнес лорд Уимзи. – Ошибались с самого начала и до конца. Ожерелье никто не нашел. И никто никого не убивал из-за него. Никто не разгадал шифр. Мы ошибались, черт возьми!

– Зато нашли изумруды, – улыбнулся тот.

У лорда Питера выдался тяжелый день и бессонная ночь. Утром за завтраком он был тих и молчалив. Сразу после завтрака его светлость сел в машину и отправился в Лимхолт.

– Мистер Бланделл, – произнес он, – большего глупца, чем я, еще не видывал белый свет. Я разгадал загадку с одним небольшим исключением. Полагаю, вы тоже.

– Я чувствую себя так же, как вы, милорд. Какая часть загадки вами не разгадана?

– Убийство. Никак не могу понять, кто совершил его и каким образом. Но это мелочь по сравнению с тем, что мне уже известно. Я знаю имя убитого, почему он был связан, где умер, кто и кому послал шифр, почему Уильям Тодей снял со счета двести фунтов, а потом положил их обратно. Куда уехали Тодеи и когда они вернутся. Почему Джим Тодей опоздал на поезд, зачем Крэнтон приехал в деревню, что здесь делал и почему лжет. Я также знаю, как бутылка из-под пива попала на колокольню.

– Что-нибудь еще?

– Мне известно, почему Жан Легро молчал о своем прошлом, что делал Артур Коббли в лесу Дартфорда, о чем говорил попугай, почему в воскресенье Тодеи пропустили утреннюю службу, какое отношение к этому имеет Тейлор Пол и почему было изуродовано лицо трупа.

– Отлично, – кивнул мистер Бланделл. – Вы просто ходячая энциклопедия, милорд. Неужели вы не можете сделать еще один шаг вперед и назвать нам имя того, на кого следует надеть наручники?

– К сожалению, мне это не под силу. Черт возьми, неужели я не могу оставить этот лакомый кусочек для своего друга?

– Что ж, давайте еще раз все хорошенько обдумаем и, надеюсь, найдем недостающий фрагмент головоломки.

Лорд Питер помолчал, а потом произнес:

– Дело довольно сложное. Прежде чем я выложу вам свою версию, мне нужно еще раз все проанализировать и перепроверить. Вы начнете действовать, а я пока отойду в сторону. А затем расскажу то, что попросите.

– Итак?

– Не могли бы вы добыть фотографию Артура Коббли и отправить ее во Францию на опознание Сюзанне Легро?

– Разумеется.

– Если она признает, что это ее муж Жан, хорошо. Если же будет упорно все отрицать, покажите ей вот эту записку и проследите за ее реакцией, когда она вскроет конверт.

– Ну, милорд, лично я вряд ли смогу это сделать. Попрошу об услуге мсье Розье.

– Ладно. И еще покажите ей шифровку.

– Да, милорд. Что-нибудь еще?

– Тодеи… Что-то я за них волнуюсь. Полагаю, вы идете по их следу?

– А вы как думаете?

– Когда вы их возьмете, сообщите мне, пожалуйста. Хочу присутствовать при допросе.

– Не возражаю, милорд. На сей раз я заставлю их говорить. И к черту презумпцию невиновности.

– С этим у вас трудностей не возникнет – при условии, что вы схватите их в течение двух недель. Дальше будет сложнее.

– А почему две недели?

– Неужели это не очевидно? Я показал миссис Тодей шифровку. В воскресенье утром ни она, ни ее супруг на службу в церковь не явились. В понедельник они уехали в Лондон первым поездом. Мой дорогой Ватсон, ответ находится у вас под носом. Единственную опасность для них представляет…

– Кто же?

– Архиепископ Кентерберийский, этот высокомерный и капризный прелат, но мне почему-то кажется, что они о нем не подумали.

– Ах вот как! А как насчет Муссолини и императора Японии?

– Этими можно пренебречь, – усмехнулся его светлость. – Так же как и римским епископом. В общем, действуйте.

– Я уверен, – с ударением на каждом слове произнес Бланделл, – что из страны они не уедут.

– Естественно. Они вернутся домой, только может быть поздно. Когда вы ожидаете приезда Джима Тодея? В конце месяца? Смотрите, чтобы не сбежал. По-моему, он может попытаться.

– Считаете, он тот, кто нам нужен?