Идем вперед. Аптечки, увы, не находим, трофей кем-то подобран.

Выбираемся на холмистую равнину.

– Вон в тех хижинах еще тварюги будут! – возбужденно говорит Пат. – Мерзкие, жуть! С ними долго так надо возиться…

– Я покажу, как быстро, – бросает Маньяк. – Но вначале будут птички…

Я качаю головой. В небо я начал смотреть, едва мы вышли из-под каменных сводов.

– Нет, Шурка… Похоже, и птичек перебили…

– Хорошая команда, – с уважением произносит Чингиз. – Но так мы не потренируемся на легких мишенях, а ведь сложность должна нарастать с каждым этапом…

Не сговариваясь прибавляем шаг.

И отходим от туннеля метров на сорок, прежде чем по нам открывают огонь.

Из таких же, как и наши, пистолетов…

Бежать бесполезно. Отстреливаться – тоже. Ушедшая вперед часть десантников не пошла расчищать нам путь, они залегли за раскиданными в стороне валунами. Их позиция идеальна. Мы же, пусть и залегшие в траве, – как на ладони. Вполголоса матерится Падла, которому первым же выстрелом обожгло руку. Открывает быструю, но бестолковую стрельбу Компьютерный Маг. Редко, прицельно палит Шурка. Чингиз прижимает к земле Пата и тоже ведет огонь короткими очередями.

Бесполезно… не та позиция… нас поймали.

Вот только чужой огонь начинает вдруг стихать. Через несколько секунд по нам стреляет лишь один пистолет. Потом раздается чей-то рев:

– Су-у-ука!

Еще один выстрел. Не в нас. И тишина.

Переглядываемся, ничего не понимая.

Кажется, помощь пришла вовремя. Как всегда… ведь если она приходит не вовремя, то помощью уже не является.

– Ребята, не стреляйте!

Над валунами поднимается фигурка.

Падла испускает громкий восторженный рев. Кажется, он готов забыть даже о ране:

– Ох и девка!

Нике, держа пистолет за ствол в опущенной руке, идет к нам. Маньяк все-таки держит ее на прицеле, но, похоже, чисто из принципа.

– Все, я готов, я влюблен, я капитулирую… – бормочет Зуко, вставая и отряхивая с комбинезона мусор.

А я смотрю на Нике и улыбаюсь.

Почему-то мне чертовски приятно, что она не стреляла по нам, а пришла на помощь. Несмотря ни на что. Еще приятнее – что не ее убили ребята, добывая мне пистолет.

– Что произошло? – резко спрашивает Чингиз.

– Разве непонятно? – вопросом отвечает Нике.

– И все-таки объясните, – уже более вежливо просит хакер.

– Вы убили паренька, чтобы взять пистолет для своего товарища… – Мне достается едва заметная улыбка, и я едва заметно машу Нике рукой. – Сержанты объяснили, что это неспортивно и нечестно, предложили устроить вам засаду. Но…

Она замолкает, будто затрудняясь сформулировать. Потом продолжает:

– Но мне кажется, что это не менее неспортивно. Так что я сделала выбор. Заняла такую позицию, чтобы видеть всю свою группу… свою прежнюю группу.

Мы переглядываемся.

– М-да… – тянет Зуко.

– Ситуевина… – соглашается Падла. – Ребята… ну что?

Маньяк опускает пистолет. Говорит:

– Мы бы тут все полегли. Одного-двух сняли, но полегли…

– Берете в команду? – прямо спрашивает Нике.

И вдруг по взглядам товарищей я понимаю, кто будет делать выбор. Мы с Чингизом.

Вот так дела…

Отходить и советоваться нам не надо. Мы смотрим друг на друга, оба прекрасно понимая, что поступок Нике может быть неслучайным.

Темному Дайверу не обязательно носить только мужские тела.

А прибиться к нашей команде и вместе с ней пройти весь путь по «Лабиринту Смерти» – что может быть для него более забавным? Уверен, что шуточка в его вкусе…

И в то же время…

Демонстративным жестом засовываю пистолет в кобуру.

– Не пришлось бы пожалеть… – туманно изрекает Чингиз. – Девушка…

– Нике.

– Нике, мы несколько странная команда. Мы собираемся пройти «Лабиринт» как можно быстрее. Затрачивая, если понадобится, двадцать четыре часа в сутки, на протяжении нескольких дней кряду. Мы готовы на абсолютно неспортивные методы. Вас это не пугает?

– Я вполне свободный по времени человек, – говорит Нике.

Фраза такая, что ее мог бы сказать мужчина… а могла бы и женщина, особенно феминистка. Пожалуй, теперь нам придется вслушиваться в ее речь, ловить на неизбежных проколах…

– Рискуете? – столь же бесполо спрашивает Чингиз.

– Конечно. Я хочу устроиться на работу в «Лабиринт». Сержантом. – Нике усмехается. – Это очень неплохая и хорошо оплачиваемая работа. Но они берут лишь тех, кто отличился в прохождении нынешней версии «Лабиринта». Я готова.

– Мы не станем тебя ждать, если что… – говорит Чингиз, вызывая утробное неодобрительное бормотание со стороны Падлы.

– Это справедливо, – говорит Нике. – Я не буду иметь никаких претензий.

– К тому же отсутствие в нашей команде девушки являлось бы проявлением дискриминации по половому признаку, самого заурядного сексизма… – добавляет Маньяк.

Я смотрю на него, уверенный, что замечу улыбку. Но Маньяк вполне серьезен. Ой… что с людьми делает Америка!

Зачистка местности…

Маньяк пинком распахивает дверь в жалкую деревянную лачугу. Мгновенно скользит в сторону, а на то место, где он только что стоял, с тихим свистом сыпятся тонкие белые иглы.

Пистолет в руках Шурки подрагивает, накапливая заряд.

Он снова бросается в проем – стреляет, отшатывается, пропуская очередную серию игл, врывается в хижину. Я вижу, как он стреляет куда-то вверх, в потолок, длинной очередью…

Шмяканье чего-то тяжелого и мягкого.

Тварь висела, прицепившись к потолку. Бурдюк с хоботом, из которого летели иглы…

– Кто ни разу не убивал таких? – спрашивает Маньяк. – Чингиз, Падла, Леня – проверяйте остальные хижины.

День начинается удачно. Каждый из нас убивает по твари. Обходится даже без ранений.

– Что-то слишком легко, – высказываю общее мнение. – Когда я вошел в «Лабиринт» первый раз, мне показалось, что тут будет куда тяжелее, чем в старой игре…

– Тут и будет тяжелее, – обещает Маньяк. – Первые пять этапов – вводные. Они достаточно жестко сформированы, изменяются очень медленно и в небольших пределах. Все драки в основном с программными монстрами… разве что иногда друг друга пострелять приходится…

– А дальше?

Во взгляде Шурки появляется легкое удивление.

– Ты про «Защити свой дом» слышал?