15. «Чикахомини-блюз» янки Билли

I

В мае 1862 года перспективы Конфедерации выглядели безрадостными. Большая часть долины Миссисипи была занята врагом. В Виргинии стотысячная армия Макклеллана уже слышала звон колоколен Ричмонда. Корпус Ирвина Макдауэлла, расквартированный по приказу Линкольна близ Фредериксберга для защиты Вашингтона, готовился двинуться к югу и присоединиться к правому крылу армии Макклеллана. Это привело бы под Ричмонд 135 тысяч человек, что было почти в два раза больше, чем мог выставить против них Джозеф Джонстон. Хотя все предыдущее поведение Макклеллана и говорило о том, что он предпочтет осаду Ричмонда атаке, падение столицы Конфедерации все равно казалось лишь делом времени.

Следующий акт этой драмы был, однако, разыгран не под Ричмондом, а в сотне миль к северо-западу, в долине реки Шенандоа. Командующий силами мятежников в этом стратегическом районе «Каменная Стена» Джексон получил в свое распоряжение одну из дивизий армии Джонстона, что довело численность его группировки до 17 тысяч человек. Командиром дивизии был Ричард Юэлл, лысеющий эксцентричный холостяк 45 лет, чей напоминавший клюв нос и привычка склонять голову вбок делала его похожим на хищную птицу, высматривающую добычу. Все в Юэлле казалось странным, начиная с вызванной язвой диеты, состоявшей из сваренной в молоке пшеницы с изюмом и яичным желтком, и заканчивая его манерой сквернословить пришепетывая. Но если Юэлл и служил постоянным объектом солдатских острот, то Джексон был куда более странной личностью. Одетый в старую шинель, которую он носил еще в войну с Мексикой, и в курсантскую фуражку Виргинского военного института со сломанным козырьком, Джексон постоянно жевал лимоны, чтобы смягчить диспепсию, и не ел острые блюда, потому что (по его словам) от перца у него начинаются боли в левой ноге. Слава этого сторонника строгой дисциплины, заслуженная при Манассасе, несколько померкла из-за провала зимней кампании в Западной Виргинии, едва не вызвавшей бунт в его войсках. Будучи ревностным пресвитерианином, Джексон производил на некоторых своих боевых товарищей впечатление религиозного фанатика. Неразговорчивый, лишенный чувства юмора генерал был, что называется, себе на уме и редко разъяснял смысл своих приказов подчиненным. Постулат его стратегии — «озадачивать, запутывать и изумлять врага» — относился и к его собственным офицерам[841]. До 8 мая 1862 года многие солдаты считали его сумасшедшим, однако события последующего месяца показали им, насколько хитроумным было это сумасшествие. Эти события на какое-то время превратили Джексона в главного героя Юга, пока этот «титул» не отобрал у него еще более хитрый лис, лишенный к тому же фанатического пыла, — Роберт Ли.

Именно Ли развязал Джексону руки в долине Шенандоа. Будучи военным советником Джефферсона Дэвиса, Ли вынашивал план провести отвлекающий маневр в долине, чтобы предотвратить соединение корпуса Макдауэлла с основными силами Макклеллана. Ранее, после мартовского сражения при Кернстауне, командование северян отменило перевод сил из долины Шенандоа на восточновиргинский театр военных действий, но теперь одна из трех дивизий Натаниэла Бэнкса, стоявшего к западу от Блу-Ридж, уже ушла на восток, а вторая собиралась последовать за ней. Ли рассчитывал, что атака Джексона вынудит их вернуться обратно. Это было первой проверкой оборонительно-наступательной стратегии Ли, которая впоследствии станет его визитной карточкой. До самой гибели Джексона Ли предназначал его мобильному отряду роль своего стратегического авангарда. Вот и теперь Джексон серией маневров действительно озадачил, запутал и изумил врага.

В начале мая Джексон повел часть своей группировки к востоку через Блу-Ридж. Разведчики федералов доносили, что он движется к Ричмонду, причем так же полагали и его собственные подчиненные. Но когда они прибыли к железной дороге близ Шарлоттсвилла, Джексон посадил войска на поезда, которые вновь отвезли их на запад через Блу-Ридж к Стонтону. Там Джексон лично возглавил отряд из 9000 человек, Макдауэлл вывел их через горные проходы в нескольких милях от Стонтона к деревне, где разбил вдвое меньшие по численности силы северян. Эти «синие мундиры» были частью 25-тысячной армии, собираемой Джоном Фримонтом для 250-мильного марш-броска к югу с целью захвата Ноксвилла. Авторство этого неосуществленного плана принадлежало романтику Фримонту и самому Линкольну, желавшему освободить восточную часть Теннесси. Неожиданная атака Джексона прекратила кампанию, прежде чем та успела начаться.

«Каменная Стена» повернул со своими людьми обратно в долину Шенандоа к Гаррисонбергу. Единственная оставшаяся в распоряжении Бэнкса дивизия недавно отошла оттуда на север к Страсбергу, где и окопалась. Джексон сделал вид, будто пошел по ее следам, но около Ньюмаркета внезапно повернул на восток через гряду Массануттен-Маунтин, которая в этом месте делит долину Шенандоа на две меньшие долины. Джексон в течение долгих часов изучал карты долины, составленные его блестящим топографом Джедедией Хотчкиссом, и теперь потраченное время воздалось сторицей. Пока стремительная кавалерия Джексона под командованием Тёрнера Эшби для отвода глаз шла галопом вдоль железной дороги на Страсберг, заставляя Бэнкса считать, что мятежники пойдут именно туда, основные силы конфедератов двинулись в долину Лерэй к востоку от Массануттен-Маунтин. Здесь, близ Фронт-Ройала, 23 мая объединенная группировка Джексона и Юэлла опрокинула небольшой передовой отряд федералов. Таким образом, Джексон оказался всего в десяти милях от фланга Бэнкса с силами, более чем вдвое превышавшими численность дивизии северян.

Во время этих стремительных, сбивавших противника с толку маневров Джексону помогали местные разведчики, знавшие каждый фут местности. У союзных командиров такого преимущества не было, более того, жители долины Шенандоа, такие как Белль Бойд из Фронт-Ройала, постоянно информировали Джексона о перемещении федеральных войск. Бэнкс вынужден был противостоять не только армии Джексона, но и враждебному населению. С этой проблемой сталкивалась любая армия Союза, вторгавшаяся на территорию Конфедерации; в этом одна из причин, по которой война считается не только войной вооруженных сил, но и гражданской.

Нетерпимый к человеческим слабостям, Джексон вел свою пехоту в ураганном темпе. «Он обвинил всех слабых и изнуренных солдат, в изнеможении валившихся на обочину, в недостатке патриотизма, — отмечал один из его офицеров. — Если лицо человека было бело как мел, а пульс едва прощупывался, он считал такого неумелым солдатом и нетерпеливо проходил мимо». Юэлл понял настроения в колонне и приказал солдатам освободиться от любой необязательной поклажи. «Мы можем маршировать с одним лишь провиантом и боеприпасами, — заключил он. — На пути к славе не должно быть много багажа»[842]. Босые, натершие мозоли и смертельно уставшие люди Джексона, прошедшие за две недели 160 миль и участвовавшие в двух битвах, больше уже не называли своего командира «старым дураком». Теперь он был «Старина Джек», и они с гордостью именовались его «пешей кавалерией».

Гордость эта еще понадобится им для укрепления боевого духа,