Из задумчивого состояния меня вывел характерный афалиний писк, донесшийся из-за сдвижных ворот эллинга. Пластиковые «сэндвичи» приглушали звуки, но ошибиться я не мог, а потому поспешил выбраться наружу, мельком глянув на таймер – у меня оставалось еще около двадцати минут до окончания очередного цикла вулканизации. Остановившись у среза воды, я несколько секунд простоял столбом, не в силах поверить в очевидное: в бухточке резвилась Варька, то и дело выпрыгивая из воды в фирменном сальто, а со стороны жилых боксов огромными скачками несся обрадованный Петрович. Его я тоже услышал заранее, кот особо конспирацией не заморачивался, подвывая на ходу. Притормозив в шаге от меня, напарник застыл на берегу, вытянув над водой голову, и Варька, по давно сложившейся традиции на полкорпуса высунувшись из родной стихии, прикоснулась рыльцем к любопытному кошачьему носу. Петрович так же традиционно чихнул, отфыркался и свернулся клубком (с хороший моток оптоволоконного кабеля, между прочим!) у моих ног. Не уставая дивиться необычной покладистости гостьи, я похлопал ее по горбатому выросту на лбу и помчался обратно в эллинг – за шлемом. ППМ все еще красовался на голове напарника, а вот я сам от неожиданности оборудованием бездарно пренебрег.

Как вы, наверное, уже догадались, на скалу я отправил Петровича с единственной целью – докричаться до афалин. И, надо сказать, с задачей он справился блестяще.

Ввалившись в ангар, я торопливо нацепил шлем и врубил коннектор, пока что в режиме «разговора» с напарником. Мазнув взглядом по внутренностям эллинга, остановился на надувнушке и задумчиво хмыкнул: с Варькой быстро объясниться вряд ли получится, а прерываться на полуслове нежелательно. Все-таки языковой алгоритм, вбитый в баллистический комп, все еще оставлял желать лучшего. Посему я не мудрствуя лукаво прошел к воротам и после нескольких неудачных попыток сумел их открыть – «сэндвичи», повинуясь примитивной лебедке с цепным приводом, скользнули вверх и сложились аккуратной стопкой у перекрытия. В проем хлынул яркий дневной свет, и в толще воды особенно четко проступили контуры затопленных катеров – этакие надгробия над моими надеждами и чаяниями.

– Петрович, ко мне! – Уловив ответное согласное «мррр», я покачал головой и уточнил задачу: – Варьку тоже позови.

Отмахнувшись от возникшей в мозгу характерной картинки – вариации на тему известного мема «рука-лицо», что в исполнении Петровича выглядело как «лапа-морда», – я вернулся на рабочее место и уселся поблизости от надувнушки, традиционно свесив ноги с пирса. Правда, до воды не достал – все же пенобетонный козырек был всяко выше борта «тройки».

Ждать пришлось недолго. Сначала в проеме распахнутого шлюза мелькнула рыжая молния, мгновенно оформившаяся в довольного котяру, потом в зеленоватой толще под ногами заметалась быстрая тень, замедлилась, обходя затопленный катер, и уже через секунду из воды до половины высунулась афалина, не упустившая случая обдать меня тучей искрящихся в лучах местного светила брызг.

– Варька рада видеть большой черный Денисов!

– Привет, – хмыкнул я, переключив Петровича в режим «ретранслятора». – Я тоже рад тебя видеть.

– Играть!

– Не до игр, – отмахнулся я, легонько похлопав афалину по морде. – У нас неприятности.

– Видеть, – сникла Варька. – Большие плавучие раковины больше не плавать. Лежать на дне.

– Если бы только это. – Я горестно вздохнул и покосился на вулканизатор – рано еще. – Моих друзей убили. А Галю, судя по всему, похитили.

– Убить друзей? Зачем? Вам не хватать рыба?

– При чем тут рыба!.. Ладно, это слишком сложные материи. Скажем так: пришли плохие сородичи и убили несколько моих друзей. А Галю увезли.

– Увезти большая рыжая Галя? Зачем? Ты отпустить свою самку?

– Да в том-то и дело! Увезли без моего разрешения, и она не хотела уезжать. Похитили.

– Похитить?.. Варька беспокоиться. Почему ты не догнать большая плавучая раковина? Убивать, оружие!

– Был шторм, к тому же в это время меня самого пытались убить, – терпеливо пояснил я. – Плохие сородичи. Зачем – не знаю. Но теперь я должен это выяснить. Догнать, убить. Ты мне поможешь?

– Варька помогать! – Добившаяся хоть какой-то конкретики афалина радостно затанцевала на хвосте, окатив меня очередной порцией брызг. – Варька дружить с большой черный Денисов! Догонять!

– Догонишь их, как же! – Я погладил притихшего Петровича по холке, скривившись от нехорошего предчувствия, и тот исправно переправил эмоцию Варьке. – Мне нужна твоя помощь. Проводишь меня к большому острову, где мы познакомились? Дорогу знаешь?

– Знать! Варька знать дорогу! – подтвердила афалина. – Проводить. Поплыли.

– Эй, не так быстро! – против воли рассмеялся я. – Мне нужно починить лодку. Я же не могу плыть, как ты! А Петрович вообще в воду не полезет.

Кот согласно фыркнул, подтверждая справедливость последнего утверждения.

– Почему большие плавучие раковины на дне?

– Испортили плохие сородичи. Они не хотели, чтобы я их догнал.

– Почему большой черный Денисов не взять другой раковина? – Варька недоуменно покосилась на меня темным глазом.

– Других нет.

– Спросить плавучая раковина у других человеков.

– Я здесь один. Остальных убили плохие сородичи, а потом уехали.

– Других человеков! – Афалина разразилась длинной серией писков, которую Петрович не сумел толком воспринять, потому и перевода не последовало.

– Каких еще других? Здесь никого больше нет.

– Не здесь! Варька знать! Плыть, близко! Спросить большая плавучая раковина.

– Постой-ка, – кажется, начало доходить до меня, – ты хочешь сказать, что где-то поблизости есть еще люди? На каком-то острове, так? Не на Флоранс?

– Варька знать! – гордо подтвердила афалина. – Плыть юг, быстро – день, не устать.

Вот это новость! Значит, не зря я столько времени убил, приводя в соответствие понятия о направлениях, пригодилось! День пути, да еще и без усталости – это километров так пятьдесят-шестьдесят. Да практически соседи! Это не то что до Флоранс – три сотни кэмэ по прямой.

– И много там людей? – перешел я к конкретике, правда, без особой надежды.

Что творится на суше, для афалин лес темный, они над такими вещами отродясь не задумывались. По большому счету для них нет разницы, скала или искусственное сооружение, все подобные объекты у них проходят по пункту «камень». Так что выяснить подробности вряд ли удастся.

– Не знать. Видеть только большой плавучий раковина. Часто.

– А ты уверена, что люди на острове живут? Может, они просто мимо проплывали?

– Жить. Большой плавучий раковина часто плавать в лагуне. Мы не подходить близко.

– И давно они там?

– Давно. До длинной непогоды появиться.