class="p1">С первого же дня мы подружились. Я волновалась, репетировала лучшее из всех возможных «кис-кис!», но все оказалось гораздо проще. Стоило только мне открыть дверь своими ключами, как Цезарь тут же вышел мне навстречу и принялся тереться о мои ноги. Клео же появилась только после того, как услышала жужжание консервного ножа.

Работа моей мечты завершилась через семь дней. Благодаря ей я обрела двух новых друзей, и теперь каждый визит к соседям включал еще и обязательные кошачьи нежности. Я чувствовала себя укротителем кошек. Несомненно, я была рождена именно для этого.

И вот однажды нам позвонила соседка: Цезарь умер, а ей надо срочно уехать из города на несколько дней. Могу ли я попросить свою маму разрешить Клео пожить в нашем доме?

Когда моя мама сказала: «Хорошо», я была на седьмом небе от счастья. Пусть Клео не была моей кошкой, но ей у меня понравится. Рассказать не могу, как я ждала ее приезда.

И вот Клео явилась. Я раскрыла ей объятья, однако она, к моему великому удивлению, на этот раз не ответила мне взаимностью.

До самого вечера кошка как угорелая носилась по всему дому. Несколько раз я пробовала позвать: «Сюда, киса. Сюда, Клео», похлопывая по дивану рядом с собой, но Клео не только не сбавляла скорости, но даже не глядела на меня. Я утешала себя тем, что ей просто нужно время, чтобы привыкнуть к новому месту.

Так продолжалось еще несколько часов. Вверх и вниз по лестнице, вверх и через спинку дивана, всегда в движении и всегда вне досягаемости. Эта кошка и раньше была гораздо менее дружелюбной, чем Цезарь, однако в итоге все‐таки позволяла почесать себя за ушком. Но в тот день я ее так ни разу и не погладила.

Мы уже закончили ужинать, когда я вдруг поняла, что в доме наступила подозрительная тишина.

– Клео! Сюда, киса! – позвала я.

Она не удостоила нас вниманием, лишь ответила своим царственным: «Мя-а-а-у-у!» откуда‐то сверху.

Я подняла вгляд и увидела кошачью голову, просунутую сквозь перила лестницы. О боже, неужели она застряла?

– Осторожнее, Клео! – в панике закричала я. А что, если она потеряет равновесие и упадет, а мне придется объяснять, как я убила свою подопечную?

– Все в порядке, Клео. Я здесь…

Я использовала свой самый сладкий, самый успокаивающий голос, одновременно шагая на одну ступеньку выше.

И в этот момент Клео прижала уши к голове, прыгнула, пронеслась по воздуху, точным движением приземлилась мне на спину, а затем отскочила в гостиную. Что это было? Спустя мгновение она уже спокойно сидела, чистя свою шерстку, как будто не произошло ничего необычного.

Я рассказала о нападении маме.

– Она такая быстрая, – попыталась утешить она меня. – Ты, наверное, просто не заметила, как она спускалась с верхней площадки.

Но потом все повторилось. И еще один раз, и еще. Для Клео охота на меня превратилась в игру. Я была вынуждена помнить об этом, когда подходила к лестнице.

Однажды, когда кошка уже взвилась в воздух, я сделала один лишний шаг и поднялась на две ступеньки вместо одной. Клео почти промахнулась: ей пришлось использовать когти, чтобы оттолкнуться от моей головы. В тот же день кошка еще пару раз приземлилась на голову к маме. Игра зашла слишком далеко. Теперь это было больше похоже на самое настоящее нападение.

Застенчивая Клео превратилась в хищницу. Возможно, причина заключалась в резкой смене обстановки. Или ее так возбудила лестница, с которой она имела дело впервые в жизни. Если это так, то надо признать, что Клео освоила ее в кратчайшие сроки и из начинающего пользователя выросла в продвинутого лестничного ниндзя.

Не знаю, были ли мы «добычей» или просто частью шутки сумасшедшей кошки, но все остальное время, пока Клео оставалась в нашем доме, нам приходилось держать книгу над головой, чтобы подняться по лестнице. Клео пряталась в тени и больше никогда не промахивалась. Она никогда не уставала ждать, даже если к лестнице долгое время никто не подходил, и была всегда готова перехитрить, пережить и переиграть нас.

Я больше не была укротительницей кошек. С первого дня и до самого своего отъезда в доме царствовала Клео. К счастью, эпоха ее безраздельного правления скоро закончилась.

Венди Гринли

Моя Глория

На руке, дарящей розы, всегда остается их аромат.

ВОСТОЧНАЯ МУДРОСТЬ

Несколько месяцев назад мы потеряли нашего шестнадцатилетнего кота, и эта боль до сих пор не притупилась. В таких случаях обычно советуют как можно быстрее завести другого питомца, однако мы почему‐то медлили.

Однажды наш друг рассказал нам о кошке, которая, по его мнению, так же отчаянно нуждалась в любви. «Дизайнерская порода», – пояснил наш друг: кошка оказалась помесью рэгдолла и сиамки. Мы назвали ее Глория.

Глория легко вписалась в наше пустое гнездышко. Казалось, она давно была лично с нами знакома.

Она подстроила свой распорядок дня под наш. Каждый вечер сворачивалась калачиком на диване, пока мы смотрели нашу любимую передачу. Перед сном шла перекусить в то же время, что и мой муж. Она любила людей и ненавидела пустые комнаты. И еще она понимала нас лучше, чем мы сами.

Помню один особенно тяжелый день. Мне стоило большого труда пережить его, и, как будто этого было мало, я еще и застряла в пробке. Добравшись, наконец, до порога своего тускло освещенного дома, я поняла, что вымотана до предела. Заходить внутрь я не спешила: мой муж попал в больницу в третий раз за этот год, и я просто боялась встретиться лицом к лицу с тишиной.

Постояв на крыльце несколько минут, я все же открыла дверь, бросила куртку и ключи на стол и, не зажигая электричества, упала в кресло.

Я совершенно забыла про Глорию! Каково же было мое удивление, когда она явилась, держа в зубах… розу. Кошка гордо прошествовала по коридору и положила розу к моим ногам. Специальная доставка, которая мигом изменила мое настроение. Могла ли она знать, что это значило для меня?

Я всегда любила получать цветы, но никогда так сильно, как в тот одинокий день, когда Глория преподнесла мне розу.

Верна Боумен

Словарный запас

Многие люди разговаривают с животными, но немногие их слушают – вот в чем проблема[4].

БЕНДЖАМЕН ХОФФ

Наконец‐то я была дома одна и могла почитать! Забравшись с ногами в кресло, я раскрыла книгу Мэри Хиггинс Кларк «Притворись,