— Красивые.

— Серьезно? — спросил Гун.

— Да, — отозвалась она.

— Рад слышать. А ты — просто прекрасна!

Ама усмехнулась:

— Вот вы и освоились. А переживали…

Молодые люди не переставали восхищаться друг другом, в их словах чувствовались воодушевление и азарт. Облачившись в гермокостюмы и шлемы, они вышли из бункера наружу. Там был все тот же сумрачный мир с редкими силуэтами башен вдали. Мир ничуть не изменился, но поменялось их восприятие: теперь тусклые и темные краски выглядели намного ярче и насыщенней. Глаза приобрели зоркость, уши лучше слышали, а в мышцах не ощущалось и намека на усталость.

— Вот это да! — произнес Гун по интегрированной связи.

— Побежали? — услышал он вопрос от Гаэ.

Он взял ее за руку, и они побежали по поверхности астероида, напевая какую-то старую песню, которую слушали еще в юности и уже давно позабыли, но вдруг вспомнили — наверное, от нахлынувшей радости.

«Вот как улучшилась память», — подумали они одновременно, наслаждаясь кипящей энергией, нескончаемой, как безоблачная молодость.

Между тем в бункер, где осталась Ама, прибыли Шлом, Ерум и трое эридян. Шлом тараторил без умолку, объясняя эридянам, что ему необходимо не помолодеть, а поменять внешность, пускай даже до неузнаваемости. Ерум держался рядом с подругой и не вступал в перепалку Шлома с Петром, Мартином и Коб.

— Как вы не понимаете, что я некрасив! Ведь я совсем некрасив, скажите, вы видите меня настоящим уродом, верно? — запальчиво говорил Шлом.

— Никакой ты не урод, а по-моему, вполне симпатичный мужчина, правда? — посмотрела на Ерума Коб. Тот кивнул.

— Был бы ты уродом, как говоришь, мы не пошли бы с тобой на задание! — прогремел голос Петра в помещении. — Кто сказал, что ты урод, покажи мне его!?

— Нет, все с тобой в порядке. Бывает и хуже, — вставил Мартин.

— Да вы ничего не понимаете! — махнул ручкой Шлом, когда все приблизились к Аме. — Вы не представляете, как мне хотелось бы воспользоваться регенератором для изменения внешности, — проговорил он и показал на своих спутников: — Это ответственные за настройку аппарата для получения красивой внешности.

Ама лишь усмехнулась и показала на створки в дальней части помещения.

Группа во главе со Шломом прошла в регенераторную.

— Не будем спорить, дорогие мои, — заключил он и приложил к шаровидному туловищу короткие руки. — Вы видите меня, сейчас я лягу в регенератор. И очень прошу: измените меня настолько сильно, насколько позволят возможности. Я устал в этом теле, мне в нем совершенно не везет, я как отверженный.

— Не вопрос, изменим, раздевайся! — рявкнул Петр.

— У меня даже никогда не было девушки! — с надрывом воскликнул Шлом, снимая одежду. — Помогите мне, и я этого никогда не забуду! Главное, сделайте меня красивым!

Мартин пожал плечами:

— А нам что? Как скажешь, так и сделаем. Мы не считаем тебя уродом, но если хочешь измениться до неузнаваемости — в этом нет ничего сложного.

Мартин подошел к устройствам на стене и стал вводить команды, чтобы изменить программу и настроить изменения внешности.

Шлом полез в цилиндрический аппарат, Коб и Ерум помогали ему, что было не таким легким делом, учитывая природную неловкость Шлома. Наконец он залез внутрь аппарата, и тот герметично закрылся.

Петр подошел к Мартину.

— Чего возишься?! — зарычал Петр. — Не знаешь, как это работает?

— Не то что не знаю, но тут программа другая, нежели у нас на Эриде. И термины отличаются, а я думал, они будут хотя бы похожи, — признался Мартин.

— А ну, дай сюда! — рыкнул Петр, потеснив Мартина.

Он уставился на устройство с панелью для ввода команд, мерцавшей разноцветными огоньками, как будто мог заставить ее работать одним своим взглядом. Простояв минуту в неподвижности, он еще больше насупился и наконец застучал грузными пальцами по панели. Через минуту объявил:

— Готово! Не знаю, так или нет, но должно быть как-то так!

Петр кивком головы подозвал Мартина. Тот подошел к панели устройства и через мгновение кивнул. Процесс регенерации начался.

Вся группа устроилась на сиденье, обсуждая предстоящее преображение Шлома.

— Красавчик будет, можете мне поверить! — сказала Коб и взглянула на Петра.

Петр сидел насупившись.

— Скоро увидим, — огрызнулся он.

— Чем пахнет? — спросил Ерум, принюхиваясь к странному запаху.

— Свежим мясом! — моментально повеселел Петр.

— А вы знаете, что корабль ползунов улетел, как только Земля и Марс оказались очищены от машин? — перевел разговор на другую тему Мартин.

— А зачем они теперь нужны? — фыркнул Петр. — Теперь нужна разведка и кому, как не нам, в нее идти?!

Коб и Ерум поддержали Петра. Мартин меланхолично произнес, что впереди конференция, и на ней все решат, в том числе по поводу разведки.

Наконец, спустя час регенераторный цилиндр, где лежал Шлом, начал с шипением открываться, чтобы явить результат работы. Все тут же обступили его и, когда его створки полностью разошлись, удивленно оцепенели.

— Что это?! — прошептал Мартин в наступившей тишине.

— Похоже, эксперимент не удался, — проговорила Коб.

— Это что же за эксперимент такой! — не выдержал Ерум и отвернулся, чтобы не смотреть на отвратительное зрелище.

В регенераторе лежал Шлом. То, что это был он, не вызывало сомнений: у него были те же выразительные глаза, та же ярко-розовая кожа, почти те же черты лица. Но его тело претерпело ряд невероятных превращений, причем превращения эти выглядели не то что некрасивыми, а по-настоящему тошнотворными. Складки кожи висели, словно полы чудаковатой одежды, конечности налились жиром, как у слона, а руки оказались настолько вытянутыми, что они с трудом помещались в цилиндр.

Петр и Мартин помогли Шлому вылезти из аппарата.

Он встал на слоноподобные ноги и тут же начал заваливаться. Его крепко держали, не позволяя упасть. Руки уродливо болтались у самого пола. Как и ноги, они выглядели чрезмерно толстыми. Складки кожи неряшливо свисали с туловища, шеи, конечностей. Теперь это был не просто некрасивый человек — перед ними стоял настоящий монстр.

— Вот вам и красавец! — проревел Петр, поддерживая Шлома. — Ты можешь что-нибудь сказать? — рявкнул он ему в лицо.

В ответ Шлом издал булькающие, напоминающие отрыжку, звуки. Было видно, как он силился вымолвить хотя бы слово, но у него ничего не получалось.

— Чудовищная машина! — снова не выдержал Ерум.

Он и Коб отошли в сторону, чтобы не глядеть на все это.

— Кто же знал, что так получится, — вздохнул Мартин, поддерживая, как и Петр, Шлома, не давая ему завалиться на негнущихся ногах.

Петр и Мартин потянули Шлома назад к цилиндру, Ерум подошел помогать. Наконец они с трудом положили его внутрь, и створки сомкнулись. Вытерев пот, мужчины подошли к программной панели.