– Я-асненько, – протянула девушка.

– Именно поэтому я вам и звоню. Мне нужно знать, готовы ли вы принять участие в процедуре опознания.

– Да, конечно готова.

– Может, тогда завтра утром? – предложил Клинг.

– «Утром» – это во сколько? Понимаете… я сплю допоздна, – чуть замявшись, пояснила девушка.

– А когда вам будет удобней?

– Сперва скажите, где вы устраиваете это ваше опознание? – попросила Нора.

– В центре города. На Арбор-стрит. Знаете, где суд по уголовным делам? Так это за углом.

– Я не знаю, где этот суд.

– На Хай-стрит, – подсказал Берт.

– У-у-у… – протянула девушка, – это ж в сáмом центре.

– Как я и сказал.

– Одиннадцать часов будет слишком поздно? – робко спросила Нора.

– Нет, наоборот, в самый раз.

– Тогда договорились?

– Я буду вас ждать в фойе, – пообещал Клинг. – Точный адрес: Арбор-стрит, дом тридцать три. Давайте встретимся без пяти одиннадцать. Хорошо?

– Да-да, хорошо.

– Если что, я вам позвоню. Мне надо еще кое-что уточнить в…

– Если вы перезвоните, то когда именно ждать вашего звонка? – спросила Нора.

– Минуты через две-три. Я хотел быстро перезвонить в прокуратуру, чтобы еще раз все уточнить.

– Тогда ладно. Просто я собиралась принять ванну, – пояснила девушка.

– Давайте так: если я вам через пять минут не перезвоню, значит мы, как договаривались, встречаемся утром, – предложил Клинг. – По рукам?

– Ладно, по рукам!

– Большое вам спасибо, мисс Симонова.

– Пока. – С этими словами девушка повесила трубку.

Может, адвокат Корвина и напоминал таракана, но при этом он прекрасно понимал, что если не даст разрешения на процедуру опознания, то окружная прокуратура сможет получить его, обратившись в Верховный суд. Именно поэтому он моментально согласился провести опознание, поставив всего два условия: во-первых, процедура должна быть честной, а во-вторых, проходить в его, адвоката, присутствии. Представитель прокуратуры Ролли Шабрие, которому было поручено представлять дело в суде, тут же согласился на оба требования.

Под «честной» процедурой опознания понималось следующее. Подставные лица должны быть с подозреваемым приблизительно одинакового роста, сложения, цвета кожи и одеты примерно как он. Процедура не считалась бы честной, если бы все подставные лица были карликами-пуэрториканцами в клоунских нарядах. Свидетель, не обратив на них никакого внимания, указал бы на единственного нормально выглядящего человека вне зависимости от того, действительно ли он в вечер убийства пронесся по подвалу и выбежал на улицу. Ролли Шабрие подобрал подставных лиц из числа детективов следственного отдела прокуратуры, попросив их одеться самым обычным образом. Все они были примерно такого же роста и сложения, что и Корвин. Как только все было готово, подозреваемых ввели гуськом в комнату. Среди них был и доставленный из «Калькутты» Корвин, которого, принимая во внимание обстоятельства, вместо тюремной робы переодели в гражданское.

В присутствии Берта Клинга, Норы Симоновой и адвоката Корвина по имени Харви Джонс, действительно напоминавшего таракана, Ролли Шабрие произнес:

– Мисс Симонова, посмотрите, пожалуйста, на этих семерых человек и скажите, есть ли среди них тот, кого вы видели двенадцатого декабря около десяти часов сорока пяти минут вечера в подвале дома номер семьсот двадцать один, расположенного на улице Сильвермайн-овал?

Нора посмотрела на выстроившихся перед ней мужчин и ответила:

– Да.

– Вы узнаете кого-то из стоящих перед вами?

– Узнаю, – коротко ответила девушка.

– Итак, кого именно вы видели в подвале?

– Его, – без всяких колебаний Нора с уверенностью показала на Ральфа Корвина.

Детективы из следственного отдела прокуратуры снова надели на Корвина наручники, отвели по коридору к лифту, спустились с десятого этажа здания в подземный гараж, где преступника уже ждал полицейский микроавтобус, чтобы отвезти обратно в «Калькутту». Тем временем оставшийся наверху Харви Джонс поблагодарил Шабрие за честно проведенную процедуру опознания и сообщил, что клиент, которого он, Харви, представляет, больше не нуждается в его адвокатских услугах и что, скорее всего, Корвину будет назначен другой защитник. При этом Харви отметил, что в любом случае работа с Шабрие представлялась ему сущим удовольствием. Ролли, в свою очередь, поблагодарил адвоката, и тот уехал к себе в контору, располагавшуюся в районе Изола. Потом Шабрие выразил признательность Норе и поблагодарил Клинга за помощь в организации опознания. Пожав Берту руку, он проводил детектива и девушку к лифту и попрощался. Не успели двери лифта закрыться, как Шабрие – круглолицый, розовощекий малый с тоненькими усиками, одетый в темно-синий костюм и коричневые туфли, – уже мчался к себе в кабинет. Клинг всегда подозревал, что Ролли мечтает в будущем занять должность президента.

Когда Берт и Нора оказались в отделанном мрамором фойе, Клинг произнес:

– Вот видите, как все было просто.

– Да. – Нора опустила глаза. – И все же я себя чувствую… Не знаю… Наверное, как стукачка… Я понимаю, что этот человек убил Сару Флетчер, но при этом, когда я думаю, что мои показания помогут вам добиться обвинительного приговора, мне становится на душе так гадко… – Она пожала плечами и вдруг виновато улыбнулась. – В любом случае я рада, что все позади.

– Вы уж простите, если для вас эта процедура оказалась столь болезненной. Могу ли я в лице полицейского департамента в какой-то мере компенсировать неприятные переживания, пригласив вас пообедать?

– Что-то я не поняла, кто именно меня приглашает на обед, – прищурилась девушка, – полицейский департамент или вы?

– Честно говоря, я, – ответил Клинг. – Ну, что скажете?

Берт уже заметил, что девушка ведет себя прямолинейно, а вопросы задает по-детски бесхитростно, ожидая получить на них четкий и прямой ответ. Нора, не замедляя шага, повернула к нему лицо, часть которого скрывала прядка длинных каштановых волос:

– Если речь идет только об обеде, тогда я согласна.

– Только об обеде, – с улыбкой заверил ее Клинг, но разочарования скрыть не сумел.

Конечно же, Берт отдавал себе отчет в том, что страдает из-за бросившей его Синди Форрест, и лучшее доказательство, что он еще привлекателен для женщин, – вскружить голову кому-нибудь вроде Норы Симоновой, да так, чтобы она поскорее оказалась в его объятиях. Лучше, чтобы случилось это быстро, и Синди даже глазом не успела моргнуть. Однако в конкретном случае ему, похоже, рассчитывать не на что. «Если речь идет только об обеде, тогда я согласна». Нора Симонова ясно дала понять, что в данный момент в серьезных отношениях не заинтересована. При этом девушку можно было читать как открытую книгу: все эмоции тут же отражались на лице. Клинг прекрасно понял, что она уловила нотку разочарования в его голосе.