— Знакомая ее, мы раньше вместе работали. — Навсякий случай я решила не говорить о нашей совместной работе с Координатором икарточками. — Так вы не знаете, где Людмила Сергеевна?

— А вы точно близкая знакомая? — допытываласьстаруха.

— Достаточно близкая, — мой ответ прозвучал как-торастерянно.

— Не знаю, не знаю, — сомневалась бдительнаябабуля, — как же вам не сообщили? Ведь умерла Людмила-то! — бухнулаона. — В пятницу и похоронили.

— Да что вы, — ахнула я, — не может быть! Акогда же она умерла?

Старуха открыла дверь и вышла на площадку.

— Умерла в среду, несчастный случай в метро. Поездом еезадавило.

— Как так? — У меня в ушах стоял беспрерывныйзвон, как будто тысячи трамваев сигналили на повороте.

— Ехала с работы, народа много, в метро была давка. Толи сама упала, то ли толкнул кто случайно, вот поездом и переехало насмерть.Тут сегодня из милиции приходили, — бабуля понизила голос, — меняспрашивали, думали, может, сама она под поезд бросилась. Так я сразу сказала —быть того не может. Женщина она была самостоятельная, серьезная, на пропитаниесебе зарабатывала, с чего ей было жизнь самоубийством кончать? Так они изаписали — несчастный случай в метро.

— В метро… — как эхо повторила я. — А тут теперькто будет жить?

— Племянник ее, на него квартира была записана. Онпо-быстрому тетку и похоронил, даже поминки не устроил. — Старухаосуждающе покачала головой.

Я пошла оттуда прочь, плохо сознавая, что делаю. Какая ужаснаясмерть! Под колесами поезда! Ехала домой с работы… Я встала как вкопанная. ВедьЛюдмила никогда не ездила в метро! Ведь мы из-за этого и поменялись местами,чтобы ей не стоять два часа внизу в переходе. И зачем она туда потащилась? Содной стороны, это может объяснить ее смерть, — стало плохо, упала нарельсы, а с другой стороны… Она никогда не ездила в метро! И офис Координаторазакрыт, и сам он исчез…

С большим трудом я заставила себя войти в метро. Виддвижущегося поезда наводил на меня ужас. Кошмарная смерть! И никто не знал.Подруг у Людмилы не было, а только приятельницы, никто небось и на похоронах небыл. А если бы на месте Людмилы оказалась я? Кто бы пришел на мои похороны?Тьфу, какие мысли лезут в голову! У меня дочь, зять, внук, работа…

На станции, где тот самый пресловутый переход, я вышланаверх, заскочила в ближайший «Макдоналдс» и купила кофе в закрытом стаканчикедля Гертруды Болеславовны. Кофе в «Макдоналдсе» не очень, но хоть горячимдонесу!

Еще не видя Гертруды, я услыхала звук скрипки. Странно,«Полонез» Огинского. Гертруда раньше никогда не исполняла произведение, надкоторым трудится не одно поколение учеников музыкальных школ. Я завернула заугол и обмерла. Гертруда Болеславовна при полном параде в черном концертномплатье с высоко закрученным узлом волос стояла на своем обычном месте иартистично исполняла полонез Огинского. Скрипка у Гертруды очень ценная, чутьли не итальянская, не Страдивари конечно, но звук потрясающий. Гертруда однастоила целого симфонического оркестра. Рядом стояла порядочная толпа — Гертрудавпечатляла. Я подошла ближе и увидела, что деньги в сумке у Гертруды сегоднясплошь бумажные. Гертруда остановилась на щемящей ноте и кивнула мне.

— О, Гертруда Болеславовна, денег-то сегодня как много!

— Плевать на деньги! — Гертруда обрадоваласьстаканчику кофе. — Соседку я поминаю. Соседка у меня померла, завтрадевятый день. Она эту вещь любила.

— И у меня тоже печальная новость. Подруга погибла, вметро поездом задавило. Так вот мы все бегаем, а потом случайно стало плохо иконец на рельсах. Проклятая жизнь!

Ты не переживай. Потому что моя соседка вообще из дому редковыходила, работала телефонным диспетчером, а вот в одночасье стало плохо ссердцем, прихожу я, а она уже холодная в ванной на полу лежит. Ладно, работатьнадо. — Гертруда взмахнула смычком.

На этот раз был «Умирающий лебедь» Сен-Санса. Впервые яслышала эту мелодию просто так, не видя перед собой изумительных летающих рукМайи Плисецкой.

Скрипка пела как живая. Гертруда Болеславовна, несомненно,была сегодня в ударе. Всего этого — смерти Людмилы, Гертруды в концертномплатье и «Умирающего лебедя» оказалось многовато для моих истрепанных нервов, ктому же сказалось регулярное недосыпание — в общем, в вагон метро я вошла,ничего не видя от слез. Пассажиры посматривали на меня с подозрением, но мнебыло уже все равно.

***

Молодая женщина в светлом кашемировом пальто ехала в метро.На коленях у нее лежали сумочка и лайковые перчатки, в руках она держала новыйроман Александры Марининой. Рядом на диване сидела скромно одетая женщинасредних лет. Дама в кашемире так увлеклась детективом, что чуть было непроехала свою станцию, а когда она в последний момент выскочила из вагона, идвери за ней захлопнулись, она очень расстроилась. Пропала одна перчатка,видимо, она уронила ее, когда в спешке выскочила из вагона. Ей было страшнообидно: перчатки новые, очень хорошо подходили по цвету к пальто, и стоилидорого. Когда еще муж, скупердяй, купит!

И зарабатывает-то не Бог весть как, а что зарабатывает, тона других женщин тратит… Начавшись с перчатки, плохое настроение сталоразрастаться, постепенно переходя в депрессию, от которой она спасалась однимпроверенным и безобидным способом: с головой погружаясь в новый детектив.

***

Дмитрий Дмитриевич дал жене последние инструкции, проверилеще раз оружие, спрятал его на дне неприметной хозяйственной сумки. Он помогМашеньке надеть пальто, проводил ее до дверей и перекрестил вслед. Ему оченьхотелось отвезти ее до места на машине и дожидаться там. Но если бы у негослучился обычный обморок, он мог поставить операцию под удар, да и не хотелось,чтобы машина показывалась в этот день на Семнадцатой линии Васильевскогоострова. Он остался дома, в волнении расхаживая по комнате из угла в угол идожидаясь жену.

Марья Дмитриевна доехала до места, как обычно, общественнымтранспортом. Поглядев на окна третьего этажа, она убедилась, что шторызадернуты, и поднялась к нужной квартире. Муж накануне тщательно смазал замок,поэтому отмычка открыла его совершенно беззвучно. Планировку квартиры МарьяДмитриевна хорошо знала, помнила по Митенькиным чертежам и, стараясь непроизводить шума, направилась в спальню, по дороге вынимая из хозяйственнойсумки пистолет и диванную подушку, которую муж накануне взял отсюда, чтобы ненужно было искать ее в самый ответственный момент.

Заглянув в спальню, Марья Дмитриевна с удивлением увидела,что там никого нет, но из кухни доносились такие звуки, что Марья Дмитриевнадаже слегка покраснела. Она пошла в кухню, уже не стараясь двигаться бесшумно:любовники так шумели, что вряд ли услышали бы даже звуки оркестра пожарнойкоманды в половинном составе.

Дойдя до кухни, дама строгих правил была несколькошокирована тем, что происходило на кухонном столе, но она быстро взяла себя вруки, приложила ствол пистолета к диванной подушке, чтобы заглушить звуквыстрела, и нажала на спусковой крючок.