озвереть любого. Чувствуя себя единственным водоносом в этом мире, я выпуталась из одеяла и, поминая всех злым громким словом, поплелась на кухню мимо дивана со страждущими. Да, вчера их никто не стал растаскивать, так и оставив спать на диване вдвоем.

Поминутно зевая, я наполнила банку водой и с ней уже вернулась к работникам стакана и закуски, которые тотчас присосались к банке. Кажется, я нашла чертов Грааль!

Первым немного пришел в себя Серега. Лохматый и помятый, он щурился на ярком свете и порядком ошалело осматривался, пытаясь свести дебет с кредитом. Выходило слабо. Глубокомысленно подцепив футболку, которую невесть когда стащил, он не менее глубокомысленно обернулся на Андрюху, что блаженно обнимал прохладную банку.

— Это что, я теперь жениться на нем должен?

От неожиданности я даже ворчать перестала, ошарашенно уставившись на него.

— Все, туши свет и щупай дверь, я окружена идиотами!.. — почти простонала я, так и сев на край их дивана.

— Посмотри на своего друга и определи, кто ты! — не менее глубокомысленно изрек Андрей и ткнул пальцем в спину друга. — Обесчестил — женись, противный!

Не сдержавшись, я просто фыркнула, запустив в них подушкой, которая свалилась на пол.

— Так, студенты, подъем, работать! — хлопнув в ладоши, тут же скомандовала.

И пусть Андрюха был моим сотрудником, параллельно он учился на филологическом, где мелькал и Сергей. Так что — студенты!

— Отстань, мы плохие студенты, мы плохие работники… — вяло отмахнулся Андрей, предприняв попытку откатиться подальше к стене.

— Плохой студент — хороший солдат! — ехидно бросила я, резко встав с места.

Несчастный диван, жалобно заскрипев, с грохотом опрокинулся. Не выдержали кирпичи ножек такого издевательства и перевесила та часть старичка, на которой обосновались две полутрезвые туши.

Грохот и сдвоенные ругательства мимо остальных дачников пройти просто не могли, и уже скоро в дверном проеме появились еще сонные лица Дины и любимого родителя. Последний, мрачно изучив картину нравственного и физического падения, только грозно сдвинул брови.

— Ноги повыдергиваю, рахиты! — вполне четко пробасил он прежде чем снова скрыться в комнате.

И я бы посмотрела на того, кто решит проверить, способен ли мой любимый папочка выполнять угрозы. Два метра счастья на метр добродушия живо развеяли бы ваши сомнения одним только мрачным взглядом.

Как результат воспитательной работы, косметическое восстановление дивана прошло в рекордно короткие строки в удивительной тишине. Ну, как тишине — звук богатырского храпа из-за стены для нас был почти что тишиной, нарушить которую никто не рисковал.

День, начатый так внезапно, не предвещал ничего плохого. Поскольку наш рабовладелец решил уйти в глубокую спячку, мы в наглую устроили себе отпуск. И пока два дятла отчалили в глубокие водные процедуры у колодца, мы с Диной взялись за нехитрую кулинарию.

— Дина, мне нужен твой мудрый бабский совет. — протянула я, уловив момент, когда моя дама отвлеклась от телефона.

Вся прелесть нашего времени — телефон. Без него мы не можем ни спать, ни есть, ни готовить, ни жить. Вернее, жить бы смогли, но этот наркотик нашего времени давно и прочно врос в нашу жизнь, настойчиво внушив свою необходимость.

— Да-а-а? — протянула Дина, отрезав кусок хлеба, и снова склонилась над телефоном.

— У меня проблема с соседом. — протянула я, раскладывая колечки огурца на тарелке. — Кажется, он захочет меня убить, когда я приеду.

И это мне еще повезло, что Воронов так и не понял, по чьей щедрости провел несколько незабываемых часов, оседлав стол.

— И-и-и? — снова протянула Дина, быстро стуча пальцем по экрану телефона.

Чуть поморщившись, я дернула плечом.

— Ну, что мне делать? Как-то у нас сразу взаимоотношения с этим мужиком не зашли, как это исправить? Не то, чтобы я особенно страдала от его неприязни, но меня не радует мысль, что в один прекрасный день мне по тихой грусти подожгут квартиру.

Конечно, я утрировала. Воронов, хотя и был тем еще паразитом, настолько отбитым не казался, но все же… Снова дернув плечом, я выжидающе взглянула на подругу. Вот зараза! Все мое излияние, она преспокойно себе простучала в экран!

— Дина!

— Да, да, сосед… — рассеянно отмахнулась она, чем вынудила меня отшатнуться.

Еще бы — когда от вас отмахиваются ножом, стоять на месте чревато, как минимум, потерей интереса к ответу у вопрошающего.

— Пригласи его на романтический ужас. — так же рассеянно бросила она, вводя меня в минутное состояние ступора.

Отчего-то довольно живо представилось эдакое свидание в склепе, украшенном розовыми бантиками с очень восточным, членистоногим меню. Романтика есть? Есть. Ужас есть? Три тарелки, добавим четвертую по желанию.

— И как? — осторожно осведомилась я, слабо представляя, как в эту атмосферу поместить Воронова.

Нет, вариант бутылкой по затылку никто не отменял, но, боюсь, романтический ужас быстро перейдет в романтический некролог. «От ненависти до разлуки одна бутылка».

— Ну, приди к нему с бутылкой. — начала она, заслужив мой подозрительный взгляд.

Я, что, не одна об этом подумала?

— Постучи… — продолжала она, вводя меня в состояние прострации.

Ну, постучать-то можно, беда в том, что и настучать могут.

— А стучать сильно? — осторожно осведомилась я у гуру романтики.

— Ну… Чтобы прочувствовал всю серьезность твоих намерений, — даже отвлекшись от телефона, отозвалась Дина.

— Не выйдет, это уже статья. — тотчас опечалилась я.

Телефон подруги снова квакнул, но она не обратила на него внимания, удивленно взглянув на меня.

— Какая еще статья?

— Ну, уголовная. Намерения у меня серьезные — мир на всей площадке, так что бить придется сильно, черепно-мозговая может быть. Или вообще… — не договорив, я многозначительно ткнула пальцем в небо, одновременно чувствуя, что говорю что-то не то.

Как я это определила? По медленно, но уверенно округляющимся глазам подруги.

— Дура, в дверь постучи и пригласи его на ужин! — рассмеявшись, фыркнула она.

— Ужин? Ты мне только что предлагала на романтический ужас какой-то его тащить! — возмутилась я, фыркнув в ответ.

Так-то логика была, но… Вариант с бутылкой и кормлением Воронова кузнечиками вдохновлял меня как-то побольше