— С ума сошел? Что ты творишь?

В ответ отшельник зашипел мне прямо в ухо:

— Кто тебя подослал? Имя! Считаю до трех!

— Ты! Придурок! Забыл, что инквизитор тебе сказал? — завопила я от ужаса, что пальцы смертельной хваткой опять сомкнутся на моей многострадальной шее. Хриплость голоса снизила градус драматизма. Вот сволочь! Голосовые связки отекли от удушения, и теперь я неделю буду хрипеть, как курильщица с полувековым стажем. Если эта неделя у меня будет.

От мысли о возможной смерти коленки снова затряслись. И даже зубы немного застучали.

— Что? — озадаченность в голосе при других обстоятельствах показалось бы мне милой.

— Я сильна и смертельно опасна! — с мыслью «О боже, что я творю!» просипела я, стараясь не выдать свой страх.

— Что? — изумления в голосе стало еще больше, и оно пересекло черту, до которой тон голоса мог показаться харизматичным.

— Инквизитор сказал. Ты что, забыл?

И пока Массиус ошеломленно смотрел мне прямо в глаза, я продолжила:

— Никто меня не посылал! Я попаданка, сам так сказал. Требую вернуть меня назад! На Землю! Мне у вас здесь совсем не нравится.

Последнее слово далось с трудом. Слишком большая нагрузка для отекших голосовых связок. Вообще, при таком отеке врачи молчать советуют. Вот только помолчишь тут.

— Как бы не так! Простая попаданка с первого раза никогда не найдет зыбкий провал в пространстве.

— Да ну…

— Находить такие провалы — особый очень редкий дар. Который не падает на голову как подарок. Его развивают изо дня в день, из года в год многочасовыми занятиями.

— Я нашла.

— Как?

— Откуда мне знать как?! Увидела, рябь по полу бежит. Стала и провалилась. Ушиблась даже! Вот! — и я сунула под нос гаду опухшее запястье. Утоптанное дно подпола оказалось довольно твердым, и лестница помогла все ребра перебрать.

Хватка, с которой отшельник сжимал горло, ослабла. Но пальцы от шеи убирать не спешил.

— Странно. Маги-ищейки учатся по крохам открывать провалы. У нас они называются зыбкость пространства. По сантиметру-двум в год зыбкость пространства могут открывать самые талантливые. Даже с полностью открытым даром невозможно провалиться в нее вот так, как в яму.

В ответ я только бросила печальный взгляд на лицо отшельника. Что еще я могла сделать?

Пальцы на моей шее из ледяных стали просто холодными и уже не обжигали морозом кожу.

Значит, передышка. Самое время подумать, о какой такой моей силе говорил инквизитор. И как ее пробудить. Мне она нужна немедленно. Если не получится достучаться до здравого смысла отшельника, сила — единственный шанс для меня спастись.

Порассуждаю логически. Если у меня есть сила, то она должна быть внутри меня. Я попыталась абстрагироваться от потеплевших пальцев, лежащих на моей шее, и прислушаться к себе. Вдруг шевельнется нечто странное, незнакомое.

Время, казалось, застыло. Прошла минута, две, три. Никакого внутреннего тепла, холода, тремора. Ничего. Я была собой. Такой, какой была и сегодня, и вчера, и месяц назад. Внутренняя сила, если и была, то спряталась она хорошо. Ни почувствовать, ни достучаться до нее.

Или мне мешали чужие пальцы, лежащие почти на самом сокровенном в раздумье, придушить меня или двинуться то ли выше, то ли ниже?

Он что, опять завис? И я, дернув головой, прошептала:

— Лорд Т'Ондторриль, так и дальше будем стоять?

Массиус встряхнулся. Убрал руки с моей шеи, отошел на пару шагов, и я облегченно вздохнула. Фу-х, пронесло. Кажется, он действительно завис. Ну еще бы. Столько событий в этом в лесу в один день он не переживал с самого рождения.

Тут и попаданка, и секвойя, и инквизитор, и все та же попаданка, которая нашла подпол. И это не считая особо опасной магической бури, которая сейчас бушует. А сейчас еще вишенка на торте будет: уличу его в воровстве, и он вообще синий экран покажет.

Определенно, я слишком разошлась в ерничанье. Но уж очень хотелось спросить, откуда у него в подвале техника из земного будущего.

Саднящая шея давала знать, что вопросы сейчас неуместны. Не придушил на эмоциях — уже хорошо. Зачем провоцировать. Но шило в пятой точке и любопытство заглушали голос разума. Потоптавшись пару минут, я, словно сама себе, просипела едва слышно:

— Значит, на Земле древние отсталые технологии, да?

— Так и есть.

Ах, так и есть! Если бы не саднящая шея я бы выразила возмущение более яростно. А так пришлось убавить пыл.

— Тогда какого лешего ты проникаешь со своей магией в будущее моей планеты и воруешь оттуда модные гаджеты? А?

Массиус молча пронзил меня взглядом, не обещающим ничего хорошего.

— Ты всегда такая?

— Какая?

— Безбашенная. Я тебя чуть не убил, а ты про гаджеты.

Ответить было нечего, и я продолжила молча переминаться с ноги на ногу.

— Побудь здесь час. Я вернусь, и мы обо всем поговорим.

— И о том, что делать дальше, пока ты меня не убил?

— Об этом поговорим в первую очередь.

— Хорошо.

— Не выбирайся в комнату. В подполе тебя вижу только я. В жилом помещении тебя видят все.

— А ты куда?

— Никуда, — и, увидев мой хмурый взгляд, добавил: — В лес. Подумать мне надо, что делать теперь.

— Думать и здесь можно.

— Живность на ужин тоже здесь ловить будем?

Слово «живность» мне не понравилось. Показалось, вряд ли под этим словом он подразумевал курицу, утку или зайца.

— Ну ты даешь, у тебя припасов нет? Я на своей отсталой Земле могла в любой момент выйти в магазин. Даже ночью.

— Были припасы, — проворчал Массиус. — Енот их нашел и все сожрал.

Мне захотелось съязвить, но потом я подумала про бедного енота, которого отшельник наверняка прибил, и шутить расхотелось.

— Все, я пошел. Жди, где сказал.

— Можно с Яблоком поиграться?

— С яблоком? — брови снова полезли вверх. Как легко его удивить.

— Со смартфоном, — я махнула рукой в сторону груды хлама. — Вон в той верхней коробке лежит.

— Понял. Можно. Только никогда не поднимай его наверх. И в других ящиках не копайся. Это может быть опасно.

Я еще раз кивнула и, проводив взглядом удаляющегося Массиуса, направилась к уже знакомой коробке.

Глава 11. Больше знаний, больше печали

Шея одновременно саднила, ныла и горела огнем. Будут синяки, и к гадалке не ходи.

Да что же за день сегодня такой! Мало мне было узнать истинную суть Артемия, спастись от убийц в парке, ускользнуть из лап инквизитора. На тебе, Алина, вдобавок разъяренного Гилдримма с его стальной хваткой и ледяными пальцами, больше