Этот причудливый дворец в Петербурге, выходящий одним из фасадов на реку Фонтанку, сыграл в судьбе императора роковую роль. Строительство дворца началось сразу после вступления его на престол и продолжалось до 1800 года. Император поселился во дворце за сорок дней до убийства. Почему возникла мысль построить новую царскую резиденцию? Павел не хотел жить в Зимнем дворце, связанном с именем матери, к тому же плохо защищенном. Подозрительный человек, которому везде мерещились заговоры, хотел построить не дворец, а неприступный, почти средневековый замок, окруженный водой. Место было выбрано не случайно, именно здесь находился Летний дворец императрицы Елизаветы Петровны, возведенный архитектором Бартоломео Растрелли в 1741–1744 годах. Здесь 20 сентября 1754 года Павел Петрович появился на свет. Со временем Елизавета стала реже бывать в Летнем дворце, отдавая предпочтение Царскому Селу. Дворец постепенно ветшал. Сначала он был передан Григорию Орлову, потом Григорию Потёмкину.

Михайловский замок. Современный вид.

В 1796 году Летний дворец был сломан и на его месте началось строительство замка. Существует несколько легенд, почему было выбрано именно это место. Согласно одной из них император, будучи человеком мистически настроенным и обладавшим определенным даром предвидения, пожелал умереть там, где был рожден. Согласно другой легенде солдату, стоящему на карауле, явился архангел Михаил. М. И. Пыляев в своем сочинении «Старый Петербург» так описывает это явление: «Однажды солдату, стоявшему в карауле при Летнем дворце, явился в сиянии юноша и сказал оторопевшему часовому, что он, архангел Михаил, приказывает ему идти к императору и сказать, чтобы на месте этого старого Летнего дворца был построен храм во имя архистратига Михаила. Солдат донес о бывшем ему видении по начальству, и когда об этом доложили императору, он ответил: «Мне уже известно желание архангела Михаила; воля его будет исполнена». Вслед за этим он распорядился о постройке нового дворца, при котором должна быть построена и церковь во имя архистратига Михаила, и самый дворец было приказано называть Михайловским замком. 28 ноября 1796 года, в первый месяц своего восшествия на престол, император Павел издал указ: «Для постоянного государева проживания строить с поспешанием новый неприступный дворец-замок. Стоять ему на месте обветшалого Летнего дома». Руководил строительством Винченцо Бренна, архитектором был известный масон Василий Иванович Баженов. Павел сам набросал несколько рисунков будущего дворца.

Михайловский замок. Современный вид.

«Михайловский замок стоит в нашей северной столице особняком, как Эскуриал в Мадриде, – писал мастер психологического портрета Г. И. Чулков. – По стилю подобных ему зданий нет, но от него, однако, веет своеобразной и мрачной прелестью. Сам император влиял на труды зодчих. Это здание проникнуто его меланхолией. Странное барокко исполнено неожиданной силы и суровой красоты». Церемония торжественной закладки состоялась 26 февраля 1797 года. На закладном камне была высечена надпись: «В лето 1797-е, месяца февраля в 26 день, в начале царствования государя императора и всея России самодержца Павла Первого, положено основание зданию Михайловского замка его императорским величеством и супругою его государынею императрицею Мариею Феодоровною». Здание строилось очень быстро с тем, чтобы вчерне замок был готов в этом же, 1797 году. Работы не прекращались ни днем, ни ночью. В темное время суток строительная площадка освещалась светом факелов и костров. Ежедневно на строительстве было занято от 2500 до 6000 человек, не считая надзирателей и мастеров. Было выделено 791 200 рублей единовременно и по 1 173 871,10 рубля в течение трех лет. При нехватке строительных материалов были разобраны каменные галереи дворца в Пелле. Кроме того, мрамор и камни строящегося в то время Исаакиевского собора также пошли на возведение Михайловского замка.

Освящение Михайловского замка и церкви при нем состоялось 8 ноября 1800 года. Замок был великолепен. Он напоминал палаццо эпохи Возрождения. Его окружали рвы с перекинутыми через них подъемными мостами. Фасады были украшены мраморными статуями, позже перенесенными в Зимний дворец. В плане замок четырехугольный, внутри три двора: главный – восьмиугольный, выходящий к Фонтанке – пятиугольный, обращенный в сторону Царицына луга (Марсова поля) – треугольный. В главный двор через Воскресенские ворота дозволялось въезжать лишь членам императорской фамилии и посланникам. Все фасады Михайловского замка разные. По преданию, красноватый цвет, в который выкрашены стены, выбран не случайно. На одном из балов фрейлина, будущая фаворитка Павла Анна Гагарина (Лопухина), выронила перчатку такого цвета, император поднял ее и, восхитившись колером, отправил составителю красок для образца. Тогда же многие петербуржцы стали красить свои дома в такой цвет. По другой версии, это цвет Мальтийского ордена. На главном карнизе выбита надпись: «Дому твоему подобаетъ святыня Господня въ долготу дней». По легенде, императору было предсказано, что он проживет столько лет, сколько букв в этой надписи. Так оно и случилось – император погиб на сорок седьмом году жизни. Перед одним из фасадов Михайловского замка был установлен памятник Петру Первому работы скульптора Растрелли с подписью: «Прадеду правнук 1800 г.» Отделка парадных покоев была великолепна, однако, по свидетельству современников, в замке было множество переходов, лестниц, проходов, что создавало большие неудобства. Кроме того, ввиду той поспешности, с которой велись работы, в Михайловском замке ощущалась сильная сырость. Так, Пыляев отмечает: «По рассказам современников, следы разрушающей сырости в большой зале, в которой висели картины, несмотря на постоянный огонь в каминах, виднелись в виде полос льда сверху донизу по углам и потолку. Настолько был сыр дворец, что в первый раз, когда император дал в нем бал, в комнатах стоял такой туман от зажженных восковых свечей, что везде была густая мгла, и тысячи свечей мерцали, как тусклые фонари на улице. Гостей можно было с большим трудом различить в конце каждой из зал; они как тени двигались в потемках. Все дамские наряды и уборы отсырели, и в полутьме казались одного цвета. Дворец для всех был крайне неудобен, беспрестанно было нужно проходить по коридорам, в которых дул сквозной ветер». Пыляев отталкивался в своем описании Михайловского замка от разных документов, в том числе от наблюдений Августа Коцебу. «Ничто не могло быть вреднее для здоровья, как это жилище, – писал немеций литератор, служивший в это время в Петербурге. – Повсюду видны были следы сырости, и в зале, в которой висели большие исторические картины, я видел своими глазами, несмотря на постоянный огонь в двух каминах, полосы льда в дюйм толщиной и шириной в несколько ладоней, тянувшиеся сверху донизу по углам». Однако Павел буквально влюбился в свой замок. Когда императрица Мария Фёдоровна преподнесла ему в дар сервиз с видами Михайловского замка, он прослезился. Однако император прожил здесь совсем недолго – всего 40 дней.