лучших издательств, «Прометей-Европа» называется. Прекрасную продукцию выпускают, бумага, полиграфия, все на высоте. Да, Крыленко марку держит. Но прихоть судьбы такова, что сборник ваших рассказов, а впоследствии все остальные вещи, полное собрание сочинений, выйдут именно в издательстве «Прометей-Европа». Ну, как вам все это нравится? Я же говорил, что каждая история имеет свое продолжение. Иначе неинтересно.

Сайкин искренне радовался своему сюрпризу. Пашков выглядел слегка удивленным, и только. Он так и не научился быстро переваривать информацию.

— Занятно, занятно, — пробормотал Пашков себе под нос. — Мне кажется, вы сделали не лучший выбор.

— Лучший, в том-то все и дело, — Сайкин сиял, довольный сюрпризом. — Только представьте, Крыленко издает ваши книги. Да, жизнь — это роман, достойный пера большого автора, великого автора.

Пашков явно не разделял веселого настроения Сайкина. Еще раз окинув взглядом стеллажи с книгами, он снова высморкался.

Глава 5

Ночь Владимир Петрович Крыленко провел на кожаном диване в своем домашнем кабинете. Привыкнув работать допоздна, он засиделся за рукописью. В спальню не пошел, приняв легкое снотворное, заснул здесь же, укрывшись теплым клетчатым пледом, подложив под голову подушку-думку.

Его не потревожило позднее возвращение сына. Такое поведение сына давно стало нормой, и Владимир Петрович, одно время упорно настаивавший, чтобы сын приходил не позднее двенадцати часов ночи, смирился с поздними этими возвращениями и утешал себя, что сам когда-то был молодой и многое позволял себе в ту далекую пору. В конце концов, все это издержки возраста, пена на шампанском молодости, которая пошипит и быстро уляжется, — успокаивал себя Владимир Петрович. Но понимал, что эти утешения — лишь нехитрый самообман.

Сергей, сохранявший с отцом внешне приличные вежливые отношения, становился все менее управляемым и все более скрытным. О том, какую жизнь ведет сын в последнее время, старшему Крыленко оставалось только догадываться. А известные эпизоды биографии Сергея казались отцу настолько скандальными и постыдными, что долго думать о них было нестерпимо.

Иногда, в минуту горькой внутренней откровенности, он бегло окидывал прошедшие годы и сознавался себе, что, кроме больших и малых бед, Сергей почти ничего не привнес в жизнь отца. Надежды найти в сыне утешение и поддержку в старости, как ни больно себе в этом сознаться, пока не оправдались. Впрочем, не все потеряно.

Каких связей, каких денег стоило отцу замять уголовное дело, возбужденное против Сергея в Кисловодске, где тот одно время жил с матерью. Не мелочевка какая-то, серьезное дело.

На огромной даче одного из местных тузов, где несколько суток кряду гуляла компания «золотой молодежи», изнасиловали и убили несовершеннолетнюю девчонку. И поди докажи, что девчонка давала всем желающим по доброй воле, а убийство не что иное, как несчастный случай. На теле-то семнадцать колото-резаных ран.

Труп провалялся двое суток в ванной, пока компания, где главным заводилой считался Сергей, гуляла напропалую. Убитая оказалась бродяжкой без роду-племени, приехавшая в теплые края в поисках приключений. Такие девки, как мухи, слетаются на юг по первому теплу, вызывая раздражение жителей и властей. Это обстоятельство помогло вытащить Сергея, хотя главное дело, как всегда, сделали отцовские деньги.

И по сей день, задумавшись о той памятной попойке сына в Кисловодске, Владимир Петрович не признавался себе самому, что Сергей хоть как-то причастен к убийству этой бродяжки. Сын утверждал на следствии, что находился в полной отключке, а убитую ни разу в жизни не видел. Позднее, когда отец забрал его из изолятора временного содержания, слабого, беспомощного, долго приходившего в себя после оргии, Сергей и ему повторил, что решительно ничего не помнит.

Под тяжелым взглядом начальника городского следственного управления Владимир Петрович, попросивший об этом одолжении, читал протоколы допроса свидетелей и заключение судебного эксперта. Позже наиболее опасные бумаги превратились в пепел в металлической мусорной корзине. Крыленко читал, превозмогая себя, испытывая стыд и гадливость, думая, что напрасно попросил об этой услуге своего земляка. Лучше всего этого не знать, такая грязь.

Главное же, весь этот сброд, эти молодые подонки показали на следствии, что Сергей приехал на дачу в компании двух девиц, одной из которых и была убитая. Все дальнейшие события, воссозданные в протоколах, однозначно говорили о том, что Сергею можно предъявлять обвинение в умышленном убийстве. Но милиция не давила, там знали, дети каких родителей гуляли на даче, знали, что убитая была залетной проституткой. И вели дело, как надо.

Но и в Москве Сергей редко давал отцу спокойно заснуть. За хранение наркотиков он отсидел восемь дней в Бутырской тюрьме. Стараниями Владимира Петровича, пустившего в ход все свое влияние, дело замяли, обвинение Сергею даже не предъявили. Потом были дела попроще. Задержание при покупке на Черемушкинском рынке анаши у кавказцев, то же самое на Савеловском вокзале, где Сергей, уже совершенно обкурившийся, невменяемый, уговаривал какую-то темную личность продать ему несколько косяков за полцены, а потом полез с кулаками.

Седых волос стоило Владимиру Петровичу известие о женитьбе сына на больничной медсестре Лене. Эта особа, играя на слабостях сына, посмела втихаря оформить этот брак, поставив его, Крыленко, перед фактом. Сергей же просто решил, что наркотики обойдутся ему дешевле, если он женится на этой козе.

Владимир Петрович не обмолвился словом сыну о том, что знает о его женитьбе. Крыленко-старший отослал жену проверить дом в Кисловодске, благо, к таким поездкам она давно привыкла, чтобы жена, не дай Бог, не узнала об очередной авантюре Сергея. Сам Владимир Петрович тут же появился на пороге Лениной комнаты в загаженной коммунальной квартире. Легкое волнение не помешало ему твердо и очень доходчиво объяснить медсестре, что все ее расчеты заполучить обеспеченного мужа не оправдались. Если Лена станет упорствовать и не захочет по доброй воле расторгнуть брак с Сергеем, за хищение и сбыт наркотиков ее ждет тюрьма. Лена не верит ему на слово? Ладно, с обыском у нее будут уже через час и обязательно, непременно найдут что надо.

Эта ушлая медсестра, надо отдать ей должное, оценила ситуацию очень быстро, лишь повздыхала и слегка всплакнула. «Сергей пока студент, — сказал Крыленко. — Сперва он закончит университет и только потом подумает о женитьбе. Но, конечно, не на вас».

Владимир Петрович пообещал ей свою дружбу и протекцию в случае, если она навсегда забудет дорогу к Сергею. Крыленко оставил на туалетном столике скромную сумму и церемонно откланялся, пообещав дать денег еще после того, как все формальности будут улажены. Вечером он поговорил с сыном и забрал у него паспорт. Сергей выглядел слегка растерянным, но не более того, пробовал улыбаться, убеждая