– Ваши переглядки уже бесят. Поваливайте. Ментов я уже вызвал, – геройски заявил Лёня, и Соболев оживился.

Видимо, мой бывший не вызывал у него никакого уважения и интереса, потому как общался он с ним грубо, с пренебрежением и вскользь:

– Где вещи Виктории?

– Технику и текстиль в квартиру к Машке перетащили. Косметику, всякие штучки-дрючки – тоже, – без тени сочувствия и сострадания Лёня обернулся назад, где была та самая соседка. – Вещи на Машу не налезли. Это Вика доска, а Маша у меня – фигуристая. Ее дочке двенадцатилетней отдали.

От шока из губ вырвался непроизвольный звук, непонимающий крик. Соболев лишь холодно повел бровью:

– Ясно. У вас есть тридцать минут, чтобы собрать это и вернуть владельцу.

И Лёня действительно пошевелился. Сперва я решила, что он сдался напору босса и умывает руки. Но вместо этого из-за спины у него показалось охотничье ружье. В блестящих глазах Маши буквально читалось: «Мой мужчина – герой!». Это шокировало еще больше…

– Николай Александрович, – от страха я неосознанно схватила того за руку. Буквально переплела наши пальцы. – Нам лучше уйти. Бог с этими вещами. Они же тут все ненормальные!

Ситуация была патовая, напряженная. В маленьком коридоре буквально искры вокруг летели. И все же начальник не боялся, я это чувствовала. И чувствовал Лёня, угрожающе направляя оружие прямо на «противника».

– Это уже дело принципа, солнце, – мягкий голос обволок меня нежным кремовым сиропом, унося по кисельным берегам в дальние дали. Я перестала трястись от ужаса и покрылась мурашками от микро-оргазма каждой клеточки тела, когда Соболев нежно улыбнулся, тихи шепнув: – Успокойся, Вика. Все хорошо.

И я действительно поверила в это, когда он в ответ сжал мою руку. Трепетно и осторожно, словно я фарфоровая и хрупкая. А затем Николай Александрович отпустил меня и просто шагнул на Лёню.

– Нет, – взревела я, – не надо!

– Не подходи, урод! – зарычал мой бывший, руки которого заметно тряслись. – Зашибу!

– Давай, прирожочек, – шептала ему на ухо Маша. – Сделай это! Стреляй!

А Соболев все шагал, словно не видел никакой проблемы. Руки Лёни уже тряслись так сильно, что он запросто мог спустить курок по неосторожности. В конечном счете босс буквально врезался грудью в дуло, в комнате замерли все. Даже бывшая свекровь за дверью перестала возмущаться и притаилась.

– Что же ты, Леонид? Стреляй! – саркастично предложил Соболев. Зарывшись лицом в ладони, я ждала худшего и поминала босса, как самого отважного идиота этой столицы. Лёня спустил курок и… Ничего не произошло. Соболев расхохотался. Даже сейчас, когда я почти потеряла сознание от напряжения, звук проникал мне под кожу и вызывал странное томление между ног, заставляя сжимать коленки. – Что, не получилось? Сложно, наверное, пристрелить кого-то с ружья из «Детского мира», да?

– А-а-а… Э-э-э… – краснея за долю секунды, Лёня стыдливо опустил взгляд. Бросив «оружие» на пол, он позволил тому раскрошится на мелкие части. Оказалось, это просто пластик. Маша за спиной гневно рычала, глядя на «пирожочка», как на кусок отходов. Пожав плечами, он прошептал: – Прости, но откуда у меня может быть настоящее оружие?

Топнув ногой, она развернулась и пошагала на свой этаж:

– Да пошел ты! Возвращайся обратно к своей мамке под бок, слюнтяй.

Повернувшись ко мне, Николай Александрович пояснил, пожимая плечами:

– Мой отец увлекался раньше охотой. Я такие вещи за километр вижу. Да и явно твой Лёня ничего тяжелее кружки пива никогда не держал.

– ВООБЩЕ-ТО, Я!.. – зарычал тот, решив верно доказать, что он такие мужчина.

Договорить ему не дали. Кулак прилетел Лёне прямо в лицо, заставляя того повалиться на землю.

– Это тебе за те слова, что в адрес Вики говорил, – нависая над моим бывшим, Соболев выглядел пугающе увлеченным процессом. Лёня заныл, когда прилетел новый удар. – Это за цирк, который тут устроил, – новый удар и по подъезду эхом разлился плач. – А это для профилактики.

Повернувшись ко мне, Соболев отряхнул руку, поправил костюм и спокойно спросил:

– Знаешь, где квартира этой Маши? – я кивнула, тот перешагнул Лёню и подал мне руку. – Идем. Закончим с этим скорее. Утомили меня, Виктория, твои знакомые. После такого даже наши лодыри из офиса кажутся паиньками.

С трудом давя улыбку, я тонула в благодарности и радости, что все так хорошо закончилось. Поднимаясь наверх, не сдержала саркастичный вопрос:

– А как же ваша таблица? Разве вы не должны были «разобраться» после того, как я ее заполню? Как мы теперь поймем, что к чему…

– Это, – мужчина ткнул пальцем вниз, где Леня с трудом заполз в квартиру и закрыл дверь на ключ. – Внештатная ситуация, аванс.

И вещи я действительно собрала, пока Маша с детьми смотрели на меня, как на предательницу. Не сильно хотелось пользоваться вещами, которыми игрались дети этой самой соседки или растянули, испортили, замазали, но… Еще больше не хотелось оставлять им то, что нажито непосильным трудом. Пользоваться впредь я спокойна могла лишь ноутбуком, пароль к которому никто подобрать так и не смог.

– Распоряжусь, что пока крупную бытовую технику перевезли в офис. Дальше будет видно, – тоном победителя произнес мне Соболев, укладывая чемодан в багажник своего автомобиля. – Утром грузчики заберут. Пока пусть стоит у этой Маши. Вряд ли они решаться что-то выкинуть впредь.

До офиса мы ехали в гробовой тишине. На смену краткой радости пришло грустное осознание: теперь у меня нет дома и нормальных вещей. Они либо порвались на огромной заднице Маши, либо растянулись так, что больше походили на тряпку. Даже те, что носила ее двенадцатилетняя дочь, оказались все в странной слизи и въевшихся пятнах. Больше у меня не было косметики и элементарной расчески – все поломали. Туфли – растянуты, стоптаны. Украшения – разорваны. Сумки – все в шариковой ручке, счесаны.

У меня была работа, на которой впредь меня никто не любит. Как будто этого было мало… Теперь еще около кабинета будет стоять холодильник со стиральной машиной, превращая меня в предмет всеобщей насмешки. Как будто клейма «предательницы» и «брошенки» было мало!

– Приехали, – понуро заявил Соболев.

Удивленно на него посмотрев, я не сразу поняла, с чем связаны такие эмоции. И тут до меня дошло: уже светало. А возле центрального входа в офис стоял припаркованный мерседес Федора, из которого вышел он сам. Весь в рыболовном обмундировании.

Глава 5

Федор даже на рыбалку не ездил без сотни охранников. Вооруженные мужчины с оружием плотно окружали миллионера, словно он и вправду кому-то сильно нужен.

– Он ведь