— Пошли! — негромко скомандовал я, прежде чем охотники приступили к реализации своей задумки.

Мои спутники разошлись в стороны, охватывая противника, словно пастушьи собаки, которые сбивают овец в стадо. Правда, на этот раз «овечки» были зубастее любого волка, но это не имело значения. Против валуна размером с половину бегемота никакие «зубы» не пляшут.

Мы были готовы к бою и знали, как действовать. Я разработал план схватки, пока наш небольшой отряд шёл по разлому. План, разумеется, не отличался обилием подробностей, но в столь сжатые сроки ничего лучше всё равно не придумаешь.

К тому же сложные комбинации требовали длительного боевого слаживания. А на такую работу у нас просто не было времени. Да и ни к чему сложности там, где дело можно закончить одним-единственным ударом…

Быстрый взгляд на валун. Шанс всего один, но никаких сомнений быть не должно. Сомнения неизбежно приведут к ошибке, а права на такую роскошь у меня сегодня нет.

Уска-паткар-банду!

Широкие бледно-алые полосы обхватили камень, и я направил мощь заклинания на то, чтобы его поднять. По серой поверхности побежали широкие трещины, а под сердцем уже привычно раздулся очередной «пузырь». Однако такие мелочи не могли мне помешать.

Полная концентрация. Вся вселенная сжалась до размеров каменюки, которая висела в воздухе, подчиняясь моей воле.

Зрители, завопив во всё горло, ломанулись прочь от неожиданно воспарившего над землёй валуна. Им очень не хотелось стать невольными участниками нашего маленького представления.

Только Усач радостно щёлкал клешнями. Гигантскому крабу понравилось, как гордые морфаны, которые совсем недавно задирали носы, теперь задорно разбегались во все стороны. Будто крысы, почуявшие, что их корабль дал течь.

Впрочем, я не обращал на всё это никакого внимания. У меня была задача и очень короткий срок для её реализации. Лэйла с Дру-угом вряд ли смогут отвлекать охотников дольше нескольких секунд.

Я поднял камень чуть выше, чтобы случайно не зацепить тех, кто не успел отбежать. Лик-тики говорил, что никто из зрителей не должен пострадать, и они не пострадают. По крайней мере, пока не надумают мне помешать.

Усилие воли. Пальцы свело судорогой. Валун совершенно беззвучно пролетел мимо, обдав меня волной сухого воздуха.

Охотники, наплевав на круживших вокруг них Лэйлу и Дру-уга, рванули вперёд. К тому, кто представлял наибольшую опасность. Ко мне.

Нас разделяло метров десять, не больше. Я видел белки их глаз и отблески света, игравшие на остриях трезубцев. Охотники готовились проткнуть добычу насквозь, но моя магия оказалась быстрее.

Удар! Во все стороны полетело каменное крошево, а морфана, бегущего посередине, просто размазало по полу. И даже модный халат не помог — блестящая ткань оказалась бессильна перед набравшим скорость валуном.

Выжившие, которых лишь слегка задело осколками, резко передумали нападать. Судьба столь скоропостижно скончавшегося товарища окончательно отрезвила их. От былой уверенности не осталось и следа.

Охотники синхронно рванули в разные стороны. Пронзительный хруст костей стал сигналом для начала этих «весёлых» стартов. Ну а длинный кровавый след краснел на полу словно заветная финишная черта…

Один побежал вправо, но там его настигла Лэйла. Она с безумным хохотом прыгнула прямо на трезубец — острия пробили живот, но такая мелочь совершенно не помешала девушке размахивать кинжалом.

Психопатка старалась дотянуться клинком до лица морфана, а тот, вместо того чтобы бросить оружие, пытался стряхнуть её тонкое тело на пол. Большая ошибка.

Заминка стоила охотнику жизни. Я «дёрнул» невидимую нить заклинания в нужную сторону — камень, повинуясь моей воле, влетел гиганту вбок, протащил переломанное тело не меньше пяти метров, ударился об пол и вдруг развалился на несколько частей. Неприятно.

Лэйла, которую снесло вместе с охотником, растянулась на полу рядом с ним. Трезубец всё ещё торчал из её живота, но девушку это совершенно не смущало. Она заливисто хохотала, задорно подёргивая ногами.

Уска-паткар-банду! Я быстро и уже почти привычно подхватил магией самый крупный из обломков — он легко взмыл вверх, вызвав очередной громогласный вопль. Разочарованию зрителей, поверивших, что моё главное оружие пришло в негодность, не было предела.

Последний охотник метнулся влево, надеясь обойти меня со спины, однако на его пути встал Дру-уг. Мой союзник на фоне своего огромного собрата казался чуть ли не ребёнком, а его короткие трезубцы в сравнении с длиннющей острогой охотника выглядели нелепо и даже смешно.

Правда, никто — если не считать безумную Лэйлу — и не думал смеяться. Несмотря на не самый грозный вид, Дру-уг бился умело, решительно и отчаянно. Он увернулся от прямого выпада, отвёл скользящий удар одним трезубцем и тут же атаковал другим. На предплечье его противника появилась кровавая полоса, а на лице — яростный оскал.

Разумеется, в долгой схватке у Дру-уга не было ни единого шанса, однако на короткой дистанции он выступил очень достойно.

Я потянул камень влево. Обломок валуна полетел по дуге — быстро, но как будто бы неохотно.

Казалось, что в моих руках извивался длиннющий леер, на конце которого яростно бился воздушный змей, ведомый потоками ветра. И этот ветер с каждым мгновением всё больше походил на ураган.

По виску скатилась капелька пота. «Птичка» неистово рвалась на свободу. Ей больше не сиделось в клетке моей воли.

Я одним движением «намотал» на руки невидимую верёвку. Со стороны это, наверное, выглядело совершенно по-идиотски, но мне было плевать. Весь мир поблёк — не осталось ни звуков, ни цветов, ни движений. Только плоские, потерявшие всякий объём картинки.

Картинки, которые неожиданно заплясали перед глазами, сталкиваясь «краями» и наползая друг на друга. Это позволило мне заглянуть немного вперёд — туда, где среди многочисленных вариантов таился образ ближайшего будущего…

Я вдруг отчётливо увидел, что ровно через полторы секунды Дру-уг допустит ошибку. Последнюю и непоправимую.

Мой союзник попробует заблокировать очередной выпад, но охотник пробьёт блок, а дырявая кираса не сможет удержать острия трезубца. Они пройдут сквозь ржавую сталь и плоть, как нож сквозь масло…

Максимальное сосредоточение. Зубы стиснуты, фокус на «своенравном» камне. Эта «рыбка» не уйдёт от меня — она уже на крючке, а значит, пора подсекать.

Охотник отвёл острогу назад. Дру-уг выставил перед собой скрещенные трезубцы. Через секунду для него всё будет кончено.

Я рванул невидимую «верёвку» изо всех сил — и ментальных, и даже физических. Обломок валуна молниеносно преодолел расстояние до цели, влетев охотнику прямо в грудь.

Рёбра морфана жалобно затрещали. Его отбросило на пару метров назад — острога вылетела из ослабевших рук, а на лице появилось выражение неподдельной обиды. Охотник надеялся забрать с собой