— Ой, Виш! — почти сразу же окликнул высокий пузатый мужик с аккуратно подстриженной бородой. Он пристроился рядом: — Кого это ты ведешь? Никак слепая? — и, опомнившись, добавил: — Доброго денечка.

— Доброго, — буркнул ведьмак. — В лесу нашел. То ли завели и бросили, то ли потеряли. Она сама не помнит.

Мужик помахал перед лицом Иды ладонью, девушка никак не отреагировала.

— И вправду слепая, — констатировал бородатый. — Бедняжка. Как же ты так?

— Как в лесу оказалась или как слепой родилась? — усмехнулся ведьмак и покачал головой: — А как ты вымахал таким огромным?

— Ел хорошо, — на лице нежданного попутчика появилась широкая улыбка.

— Оно и видно, — снова усмехнулся Виш, и бородатый со смехом погладил себя по животу.

Он еще какое-то время шел рядом и расспрашивал о находке ведьмака, даже попытался заговорить с девушкой, но она ответила:

— Не помню, — и мужик опять переключился на Виша.

Несколько человек шли рядом, не прибавляя шага, и явно слушали разговор. Ведьмака знали во всех деревнях, и любопытно было не только бородачу. Однако с вопросами не лезли, да и зачем, когда уже есть тот, кто спрашивает? А что потом дома рассказать, так полную корзинку новостей собрали, пока даже не дошли до города. В общем, будет после, о чем посудачить.

В Давре бородатый попутчик отстал. Виш вздохнул с облегчением и похлопал Иду по руке:

— Умница, девонька.

Она улыбнулась, и ведьмак остановился, остановив и девушку. Он снял со своей руки ее ладонь и расправил рукава, а после застегнул ворот.

— А то еще пристанут полицейские, — пояснил мужчина. — Мы с тобой пойдем в благополучную часть города, а там нельзя запросто. Надо чтоб приглажено всё было и чисто.

— Как скажешь, дяденька, — согласилась девушка.

Хмыкнув, Виш внимательно осмотрел свою подопечную, отметил, что румянец почти совсем исчез, и мысленно махнул рукой. Он вновь уместил ладошку Иды на сгибе своего локтя и повел ее в сторону библиотеки. Идти было недалеко. В Давре вообще всё было близко. Но городок был ухоженным, и это Вишу в нем нравилось. Суета мешала, а порядок был приятен.

Так что, узнав от крестьян о правилах, установленных городским главой еще когда осел в Триксте, Виш принял их и отнесся с уважением и пониманием. Ему доводилось исходить немало дорог и побывать во многих городах. Где-то по площадям бегали свиньи, а где-то за грязную и рваную одежду можно было угодить в острог. Глава Давра в острог не сажал, но штраф накладывал, а тех, кто не понимал с первого раза, пороли. А если уж простой люд ходит чистым и опрятным, то благородным и вовсе стыдно выглядеть хуже крестьянина. В общем, порядок здесь поддерживали все: и горожане, и крестьяне.

— Потом по лавкам пройдемся, — произнес ведьмак, пока они шли мимо витрин дорогих магазинов. — Одежки тебе подкупим. Платьишко какое, обувку. Ленты еще. А то сколько ты еще здесь будешь, неизвестно, а переодеться не во что.

— Хорошо, дяденька.

— А сережки ты носила? — спросил Виш и вдруг опешил.

Зачем спросил про сережки? Да и ленты… Будто нарядить хочет девчонку, чтобы была не хуже других. Он скосил на Иду взгляд, но она смотрела вперед и на эту его неожиданную заботу внимания не обратила. И мужчина неожиданно понял, что он и вправду хочет позаботиться о девушке. Может и помогать согласился, потому что она давала ему цель, без которой мужчина существовал уже десять лет.

Просто плыл по течению, а сейчас у него появилась Ида, которая в нем нуждалась. И это сделало ее… близкой что ли. А затем пришла и вовсе неожиданная мысль — ему теперь не одиноко. Это вызвало кривую усмешку — глупость какая. С чего бы ему было одиноко, если Виш как раз и любил свое уединенное существование? Никогда не страдал от него и не рвался что-то поменять. Была ведь у него и вдовушка, которая ждала, когда он поселится в ее доме. Так ведь не спешил же переезжать, да и вовсе не хотел этого. Зайти в гости был не против, а чтоб поселиться и завести семью… Нет, не хотел. А к девчонке, выходит, привязался, хоть и знал ее всего лишь вторые сутки.

Впрочем, дело могло быть в общности дела, во взаимосвязи и ее беззащитности… Нет, последнее точно не про Иду. С ее силой и выносливостью, еще и нечувствительностью к боли, недавняя покойница была вовсе не беззащитна. И все-таки… Все-таки было в ней что-то. Совсем юная, умерла на дороге и была похоронена в безвестной могиле. Да, наверное, это была простая человеческая жалость и сочувствие, и вкупе с хрупким обликом она и вызывала это желание позаботиться и защитить.

— Дяденька, — девушка вывела мужчину из задумчивости. Он вскинул на нее взгляд, и Ида продолжила: — Почему ты не отвечаешь?

— Ты что-то спрашивала? — удивился Виш. — Прости, я задумался и не услышал. Что ты говорила?

— Я сказала, что не помню про серьги. Если в ушах есть дырки, значит, носила. Ты это лучше видишь, — сказала девушка. — И я спросила, есть ли у меня дырки, а ты задумался и не ответил.

— Ты права, я мог бы просто посмотреть на твои уши, — согласился ведьмак. Он перевел взгляд на мочку, и констатировал: — Дырочки нет. Значит, серьги ты не носила.

— Значит, не носила, — кивнула девушка. — Мы пришли.

— Да, — машинально ответил Виш и посмотрел на спутницу. — Ты умеешь читать? Водишь глазами по сторонам?

— Нет, дяденька, я смотрю только прямо, — произнесла Ида. — Там вывеска — книга.

— Верно, — проворчал ведьмак и сам посмотрел на плоскую жестяную книгу, подвешенную над входом в библиотеку. После обернулся, окинул взглядом улицу, но рядом с ними никого не было, и Виш, понизив голос, добавил: — Больше не говори о том, что видишь. Ты слепая, не забывай.

— Я помню, — ответила девушка. — Рядом никого не было, поэтому я сказала.

— Ты не знаешь, что творится за спиной…

— Знаю.

Мужчина остановился, но позади послышался цокот копыт, и он повел девушку к библиотеке, тихо сказав ей:

— Потом поговорим.

— Хорошо, дяденька, — согласилась Ида.

Глава 6

В небольшом холле их встретили сумрак, прохлада и привратник, он же гардеробщик, когда это требовалось. Сейчас не требовалось, и мужчина клевал носом, сидя на потертом кресле. Однако услышав шорох подошв по каменному полу, отдавшийся эхом от высоких стен, он вскинул голову, а после вскочил на ноги. На губах служащего библиотеки появилась