— Все никак не угомонишься? Терпи теперь до вечера.

— Всенепременно, — хмыкнул я и оседлал скутер.

Мощный электромоторчик еле слышно загудел, отозвавшись на нажатие пуска, так что мне осталось всего лишь отпустить педаль тормоза и крутануть ручку акселератора. Скутер юзом сорвался с места, едва не окатив замешкавшуюся Галю фонтаном мелких камешков.

— Кто последний, тот готовит ужин!

Пока что счет у нас был почти равный: четыре — три в мою пользу. Галя чертыхнулась и помчалась следом.

Начинался новый рабочий день, за вычетом четырех выходных уже девятый по счету.

Система тау Кита, планета Нереида, 18 декабря 2537 года, тогда же.

До купола биолаборатории добрались практически одновременно, так что я решил проявить благородство и зафиксировал ничью. Галя с этим предложением нехотя согласилась, и мы втроем направились к центральному шлюзу, оставив скутеры в длинном ряду точно таких же машин. Маршрут за неполные две недели стал привычным, но местный персонал на нас с Петровичем все еще реагировал не совсем адекватно, — видимо, напрягал мой воинственный вид. Никто, кроме меня, не разгуливал по лаборатории вооруженным — двое Охотников обычно сидели в закутке у главного входа и далеко не уходили. Я же имел привычку заявляться на планерки уже экипированным, разве что шлем в помещении снимал.

Сегодняшнее утро ничем не отличалось от вчерашнего — в малом брифинг-зале уже разместились руководители направлений и начальники исследовательских партий, и хмурый доктор Робинсон как раз врубил проектор. Директор базы эти сборища обычно игнорировал, собирая у себя начальников отделов раз в неделю, обычно в понедельник. Собственно, ничего нового мы в ближайшие полчаса не услышим, примерный план работ был озвучен еще вчера. Сегодня он будет доведен до сведения исполнителей официально, и озадаченный народ разойдется по кабинетам, лабораториям и прочим интересным местам. Гале здесь делать было нечего, и она сразу направилась к капсуле скоростного лифта, который соединял с основным корпусом подводный модуль, расположенный с той стороны скальной гряды. В принципе к нему можно подобраться и по морю, но в этом случае дорога растянулась бы на час с лишним.

По логике мне бы тоже сюда таскаться не следовало. Однако я числился отдельной боевой единицей, не подчиненной командиру Охотников капитану Отто Поттингеру, посему приходилось присутствовать и самостоятельно получать задание на предстоящий рабочий день. Сегодня все оказалось столь же скучно и банально, как и вчера, и за день до этого. Робинсон ограничился всего лишь одной фразой в мой адрес: выдвинуться в составе поисковой партии доцента Раскольникова на остров с координатами такими-то, номер по каталогу такой-то и провести разведку местности. За прошедшие дни я уже трижды участвовал в аналогичных миссиях, так что сейчас молча кивнул в ответ, дескать, понял. Впрочем, Робинсон уже переключил внимание на следующего подчиненного, и мне оставалось только ждать завершения планерки. Петрович дисциплинированно сидел под моим стулом и даже не пытался слинять — смирился с ежедневным ритуалом.

Наконец все формальности были соблюдены, Робинсон вырубил проектор, и народ загремел стульями, торопясь выбраться на свободу. Мы с напарником благоразумно пропустили вперед основной поток и спокойно вышли в белоснежный коридор, где и уткнулись в того самого доцента Раскольникова — здоровенного мужика с буйной шевелюрой и жидкой бородой, которая почему-то росла клочками. Однако Валентина это совершенно не смущало, и он категорически не желал расставаться с сомнительным украшением. В двух миссиях из трех мы работали совместно, так что уже успели наладить вполне дружеские отношения.

— Здравствуй, зверь! — торжественно поприветствовал он Петровича, не поленившись нагнуться и почесать кота за ухом. Это тоже уже успело превратиться в своеобразный ритуал. — Привет, Олег. Опять за нами увязался?

— Здоров! — Я пожал ладонь-лопату и хмыкнул. — Все претензии к Робинсону. Или кто там у вас план составляет. Надеюсь, сегодня будет не так уныло, как в прошлый раз.

— Размечтался! — закатил глаза доцент. — Знаю я этот островок, были мы уже там, в прошлом году еще. Палец, мля! Достала уже эта политкорректность. Мы его гораздо проще называем, правда, непечатно получается.

— А что, похож?

— Сам увидишь, — отмахнулся Валентин. — Этот фаллический символ торчит посреди острова, видно издалека. Короче, хорош прохлаждаться, катер уже ждет.

Раскольников решительно развернулся и потопал к выходу в стартовый комплекс, рассекая людской поток с неумолимостью линкора. Мы с Петровичем пристроились к нему в кильватер и благополучно выбрались на свежий воздух. На бетонированной площадке, одной из довольно длинного ряда, красовался хорошо знакомый мне легкий катер, являвшийся одновременно довольно богато оснащенной передвижной лабораторией. У раскрытого люка пассажирского салона уже топтались двое неизменных спутников доцента Раскольникова — Валерка и Роберт, младшие научные сотрудники и по совместительству аспиранты.

— Кто сегодня водитель кобылы? — поинтересовался я, пожимая руки коллегам.

Петрович по традиции распушил хвост и фыркнул в ответ на приветствия.

— Серегина смена, — отозвался Роберт и полез в салон. — Шеф, все готово, можем выдвигаться.

— Датчики не забыли? — строго уточнил Валентин, протискиваясь между двух рядов кресел. — А то вплавь за ними возвращаться будете.

— Как можно, шеф! — возмутился уже Валерка.

— Ты бы вообще молчал в тряпочку, балаболка! — сурово отрезал доцент.

Успевший развалиться в одном из кресел Петрович с негодованием взвыл, подтверждая справедливость возмущения ученого: в прошлый выход ушлые аспиранты «забыли» ящик со сканирующими головками на складе, и нам пришлось отказаться от половины запланированных опытов. Парням, конечно, досталось, но довольно перспективный клочок суши остался без постоянного мониторинга, а повторно туда вернуться не позволял строгий график работ. Мысленно пожелав Петровичу быть терпимее к окружающим, я согнал его с облюбованного кресла и устроился в нем сам. Напарник в отместку запрыгнул на колени к Роберту. Тот ничего против не имел, чем рыжий нахал и воспользовался.

В переборке ожил обзорный экран, и на нас строго глянул пилот Серега — серьезный молодой парень, аккуратно упакованный в штатный летный комбез с символикой «Генезис-3000». В отличие от сменщика, жизнерадостного раздолбая Эда, предпочитавшего яркие футболки с провокационными надписями и легкомысленные бейсболки, Серега был аккуратистом во всем, в том числе и в пилотировании, чем несказанно меня радовал. С ним я был уверен, что катер не ухнет в пике в самый неподходящий момент или не начнет выписывать фигуры высшего пилотажа, обходя стайку местных псевдочаек. Такими штучками грешил Эд, за что неоднократно ловил в бубен, Серега же предпочитал «поспешать не спеша» и был надежен, как сейф в швейцарском банке.

— Все в сборе? — осведомился пилот, хотя прекрасно видел салон на дисплее. — Не забываем пристегиваться. Стартовая готовность. Экипаж желает приятного полета.