бы только преподаватель ни задала.

Поэтому сента Бол равнодушно скользнула по заучке взглядом и кивнула второму, кто поднял руку.

Мне.

Я встал со своего места.

— При использовании любого… э-э… вида маны требуется хорошо понимать, к чему конкретно он прикладывается и какой результат в итоге должен получиться, — начал я, чуть не сказав «цвета» вместо «вида». — Соответственно, мана жизни, применяемая к процессам жизнедеятельности организма, требует сразу нескольких вещей. Отличного знания анатомии, знания конкретных особенностей организма, с которым производятся манипуляции, знания характера травмы и знания конкретного результата, который должен быть получен.

— Какие интересные формулировки. — Сента Бол склонила голову набок. — В целом все безукоризненно верно, но… где вы это прочитали?

— Из головы. — Я пожал плечами. — Сформулировал своими словами, так сказать.

— Неплохо, неплохо. — Сента Бол кивнула мне. — Рада, что ваши ужасные сновидения никак не повлияли на когнитивные функции.

Я кивнул, улыбнулся и сел на место.

— Выскочка… — шепнула Ванесса, даже не покосившись на меня.

Я оставил это без внимания. Так надо.

— Марк произнес все абсолютно верно. — Сента Бол снова окинула взглядом всех студентов. — В магии жизни очень много переменных, которые усложняют ее использование. Каждый человек уникален, в том числе и в физиологическом плане, пусть эта уникальность порой проявляется минорно. В магии жизни есть плетения, применение которых практически гарантированно приведет к тому результату, что нужен. Есть те, которые приведут к нему с вероятностью пятьдесят на пятьдесят. А есть такие, которые использовать придет в голову только в ситуации, когда нужно сделать хоть что-то. И правда состоит в том, что зачастую оказать помощь человеку или какому-то другому организму проще и быстрее будет… без магии вовсе. Всегда помните о том, что маги Виаты — это не просто люди, которые владеют магией, это первая линия защиты простых людей от опасностей. Любых опасностей, начиная с врагов государства и заканчивая стихийными бедствиями. И каждый из вас, я повторяю — каждый, — обязан уметь оказать первую помощь, не пользуясь магией вообще. В том числе, это спасет вас в ситуациях, когда вы окажетесь без маны. Или не вас, а кого-то другого. Мне нужен доброволец.

Руку опять вскинула очкастая брюнетка — ей, кажется, вообще было все равно, по какой причине ее тянуть, лишь бы преподаватель заметила.

Сента Бол снова скользнула по ней взглядом и остановилась на самом приметном из тех троих, кто поднял руки. На рыжем Лютесе.

Вообще не удивительно, что он вызвался. Он же только что видел, как я привлек к себе всеобщее внимание, и теперь захотел отыграться. Предсказуемо.

— Сент Лютес, верно? Прошу вас…

Довольно ухмыляющийся Лютес вышел к преподавателю, и она указала на траву у себя под ногами:

— Прошу вас, ложитесь на спину.

В глазах Лютеса возник немой вопрос, но, не смея спорить, он вытянулся во весь рост на траве.

— Предположим, у нас есть человек, которому плохо. — Бол указала на Лютеса. — Мы слышим, что он кричит или тяжело дышит, с хрипами, в общем, ведет себя не так, как вел бы здоровый человек. Ваши действия?

Аделита Бол замолчала, давая слово студентам, но отвечать почему-то никто не стремился. Даже брюнетка, которая так рвалась ответить до этого, потянула было руку вверх, но секунду подумала и снова опустила.

— Ну? — нетерпеливо спросила Аделита Бол. — Человек умирает, поторапливайтесь!

И, иллюстрируя сказанное, она наклонилась и пальцем ткнула Лютеса под ребра, отчего тот резко и неестественно выдохнул.

— Ну… Надо осмотреть… — забормотали студенты.

— Надо перевернуть на бок…

— Я слышал, надо язык к воротнику приколоть…

Никто не решался вытянуть руку и высказать ответ громко.

Поэтому громко сказал я:

— Надо убедиться в безопасности оказания помощи.

— Кто сказал⁈ — Сента Бол моментально вскинула тот же палец, указывая на толпу. — А, Марк. Ну, я не удивлена. Это совершенно правильный ответ, дорогие мои. Первая помощь другому человеку должна начинаться с того, что вы убеждаетесь в том, что оказание этой помощи будет для вас безопасным. Человек пострадал — значит, там, где он находится, присутствует какая-то опасность. А значит, вы тоже можете пострадать и тогда вместо того чтобы превратиться в ноль пострадавших в опасной зоне, вы превратитесь сразу в двух. И, по закону подлости, рядом не окажется никого третьего, кто мог бы оказать помощь вам обоим. Марк, прошу вас, выйдите к нам.

Я вышел к сенте Бол и встал рядом с ней, заложив руки за спину.

— Лежите, сент Лютес, лежите, — произнесла Бол, видя, что Лютес сразу занервничал и попытался встать. — Мы еще не закончили. Марк, вы сможете продолжить работу с пострадавшим и продемонстрировать ее остальным студентам? А я поправлю вас, если вы что-то сделаете не так. Не то чтобы я это планировала на сегодняшнее занятие, но раз уж нашелся такой знаток темы…

— Вводные? — деловито спросил я.

— Давайте что-нибудь попроще… — Бол постучала себя указательным пальцем по нижней губе. — Допустим, взрыв в жилой части города. Один пострадавший в зоне видимости, это сент Лютес. Объявленная зона эвакуации — за вон теми кубами земли.

— Характер повреждений?

— О, даже так… Давайте тоже попроще, раз у нас нет сегодня никаких специализированных медицинских приспособлений. Подозрение на контузию, несколько кровотечений, артериальных среди них нет. Пациент в сознании, но сознание спутанное, на вопросы не отвечает.

— Мне нужна группа эвакуации. В одиночку при таких вводных я не стану действовать. — Я покачал головой. — Взрыв в жилой зоне может означать наличие троттлистов, в таком случае нарушается первый принцип оказания помощи. Пока я буду занят пациентом, меня самого могут превратить в пациента.

— Справедливо. — Бол кивнула. — Кого возьмете?

— Ванесса Тюудор и Нокс Маннер, — не колеблясь, позвал я.

— Девушку? — Бол удивленно вскинула брови. — Что ж, ваше право.

Нокс и Ванесса, не очень довольные, что их вытащили на всеобщее обозрение, подошли ко мне, и я попросил их:

— Представьте, что все по-настоящему. Делайте все, что я скажу. Без вопросов. Все понятно?

Нокс просто кивнул, а Ванесса впридачу равнодушно пожала плечами.

— Тогда приступим. — Я повернулся к Лютесу. — Обнаружен раненый! Ванесса, следи за окружением! Нокс, со мной!

Я присел рядом с Лютесом и взглянул в его злые глаза.

— Лучше зажмурься, если тебе неприятно, — произнес я и наклонился ухом к его носу. — Дыхание есть!

Потом провел руками по его шее, после чего осмотрел ладони:

— Чисто!

Потом настал черед груди, рук, ног — чисто, крови нет.

— Нокс, переворачиваем на бок! — скомандовал я, и Нокс, к счастью, без вопросов, помог мне перевалить Лютеса на правый бок. Я провел руками по его спине, осмотрел ладони. — Кровотечение! Возможно пробитие грудной клетки, накладываю герметичную повязку!

Я сделал вид, что надрываю упаковку с бинтом, заставил Нокса посадить Лютеса на задницу и сымитировал наложение бинта, под которым разместил бы что-то герметичное, вроде специальной наклейки.

— Держи так! — велел я и поводил перед лицом Лютеса указательным пальцем.

Сам рыжий, следуя моему предложению, закрыл глаза, но я помнил вводные и поэтому просто произнес:

— Сознание есть, но спутанное, сам не пойдет! Надо нести! Ви, обстановка!

— Ну… нет никого, — обыденно произнесла Ванесса, стоящая над нами.

Да, она явно не прониклась нужной атмосферой. Ну ничего, мы еще над этим поработаем.

— Нокс, бери за ноги! — скомандовал я, просовывая обе руки под мышками Лютеса и берясь за его левую руку, расположив ее поперек груди. — Поднимаем! Ви, идешь вперед, проверяя путь!

— Поняла, — ответила Ванесса и действительно пошла вперед, и даже начала крутить головой по сторонам.

— Тя… желый… — пропыхтел Нокс, переставляя ноги. — Почему он такой тяжелый?

Потому что из духа противоречия пытается козлить до последнего, вот почему.

Вслух я ничего не сказал — поберег дыхание.

Когда мы дотащили его до указанной точки эвакуации и положили на землю, сента Бол удивленно подняла брови:

— А что дальше?

— А дальше эвакуация. — Я посмотрел на неё. — Наша компетенция, по крайней мере до тех пор, пока мы не закончим обучение вашему предмету, не позволяет нам проводить более детальное вмешательство. Все, что мы можем — это сделать так, чтобы человек не погиб от каких-то острых причин за десять минут, и убрать его из той зоны, в которой он может погибнуть за те же десять