время моего отсутствия в государстве и в мире не изменилось ровным счётом ничего! Поэтому я готов, я должен вновь возглавить рабочее движение. Некоторые проблемы ещё более усугубились за прошедшее столетие! – «Ленин» махнул рукой с зажатой в ней кепкой куда-то себе за спину. – Поскольку капитализм искусно маскируется, пытается подачками умаслить, обмануть рабочий класс и сохранить свою гегемонию. Современное общество всё построено на эксплуатации громадных масс рабочего класса ничтожным меньшинством населения. Это общество рабовладельческое, ибо свободные в кавычках рабочие, всю жизнь трудящиеся на капитал, имеют право лишь на такие средства к существованию, которые необходимы для содержания рабов, производящих прибыль, для обеспечения и увековечения капиталистического рабства.

Прокуроров потянулся к пульту и нажал на паузу. Вождь замер в самом лубковом виде, с протянутой рукой, крепко сжимающей кепку.

– Я думаю, вы все это уже внимательно просмотрели. Приходит много сообщений о реакции в обществе. Президент полагает, что есть реальная угроза национальной безопасности, хотя пока ярко и не выраженная. Именно поэтому он это дело и поручил не какому-то отдельному ведомству, а Совету безопасности, – Алексей Владимирович зарделся от значимости, спина сама собою выпрямилась. – Какие у вас мнения?

Секретарь строго оглядел всех присутствующих по очереди и остановился взглядом на академике. Повелительно кивнул. Академик суетливо собрал в кучу разложенные перед ним бумаги, накрыл их ладонями и слегка похлопал, как бы демонстрируя результаты долгих трудов.

– Мы следим за этим, разумеется, с самого начала. Я уже докладывал…

Прокуроров болезненно скривился и довольно резко перебил учёного:

– Иван Аскольдович, не надо рассказывать, кто, когда, кому и что докладывал, мы здесь специально собрались коллегиально, чтобы выслушать соображения наших ведомств и… – Алексей Владимирович слегка замялся, подбирая точное выражение, – ваших подопечных. Так что говорите всё и начистоту, секретов нет здесь. Вернее, все секреты остаются в этом же здании. Продолжайте.

Академик согласно и суетливо закивал, начал вновь раскладывать бумажки по столу вокруг себя. Затем, поняв, что документы сейчас ни к чему, откинулся на спинку стула и обвёл присутствующих глубокомысленным и преисполненным торжества за отечественную науку взглядом.

– В общем, если очень коротко резюмировать результаты наших исследований, работу нескольких учёных с мировыми именами…

– Да, пожалуйста, коротко! – раздражённо поправил «придурка» Прокуроров.

Академик, только что разве не выпрыгивавший из своего мешковатого костюма в желании выслужиться, неожиданно обиделся и, по-детски поджав губы, коротко сообщил:

– Судя по всему, это не Ленин.

– Хех! – внезапно развеселившись, едва ли не прокричал Владимир Семёнович, директор ФСБ, бешено завращав при этом глазами, будто ища, куда уткнуть свой взор, чтобы этого всего не видеть.

По спине Ивана Аскольдовича пробежали мурашки. «Лицом улыбается, а глаза такие, будто душу готов вынуть. Интересно, скольких людей он загубил, пока до генеральского звания добрался?» – подумал он.

– Какое же это отношение к делу имеет? – всё ещё выдавливая из себя смешки, поинтересовался Владимир Семёнович.

В зале повисла тишина, все шестеро всматривались в замершее, искажённое речью лицо на экране, словно пытаясь прочесть в его гримасе будущее.

***

– Что-то не пойму, у Ленина этого глаза то ли с насмешкой, то ли пьяные, – Антон отвернул голову от монитора, всё ещё радостно скалясь. – А вообще, похож! Круто! Где ты его откопал?

– Да сто лет уже его знаю, ещё с Мегидовки, мы с ним даже одну школу оканчивали, но не встречались, конечно, он куда старше. Но лет ему, кстати, не так много как кажется – около сорока. Он одно время у отца в театре подвизался, – Кирилл усмехнулся своим воспоминаниям. – Валерий Иванович Царёв собственной персоной. Потомственный алкоголик. На Ильича с детства похож, практически один в один, никакого грима не надо. Отец рассказывал, что Царёв этот ещё со школы всем твердил, что будет Ленина играть.

Антон одобрительно хихикнул.

– Оттого и учиться перестал, и во все тяжкие подался: думал, будущее всё равно обеспечено с такой внешностью. Два раза на второй год оставался. Потом каким-то чудом то ли театральное училище окончил, то ли вовсе курсы. В общем, появился в театре с корочкой уже. Готовый актёр. Всё при нём: недельная щетина и невыветриваемый перегар. Ну, сыграл пару ролей, а больше-то и нету. Не так часто в театрах роли вождя: из моды вышел. Вот и запил ещё сильнее, типа не реализованный талант. Художника обидеть всякий может, ну и в таком духе. А потом вдруг пропал. Мы думали, что где-нибудь помер на дачах с перепою. А отец как-то в Москву в командировку съездил, приезжает и рассказывает: «Прикинь, а Ленин-то наш недоделанный столицу покорять отправился!» Причем Союза уже не было, по партийной линии не продвинешься с этим… – Кирилл вскочил, изобразив позу Ленина, обыкновенно запечатлённую на памятниках, подавшись телом вперед: одна рука – на лацкане, другая вытянута указующей ладонью вперёд.

Антон зачарованно слушал. Кирилл нечасто так раскрывался, а тут его прямо несло на радостях.

– Так что Царёв наш стал ошиваться по паркам и скверам разным в образе Ильича да фотографироваться с гуляющими туристами за деньги. Я его встречал тут пару раз. А как мы начали эту канитель с воскрешением, я сразу про него и вспомнил.

Антон кивнул, показал большой палец.

– Молодец, круто!

Потом ещё раз внимательно всмотрелся в монитор с остановленной на нём картинкой. Озабоченно нахмурился.

– Слушай, а он не подведёт нас с этим своим, – Антон выразительно щёлкнул пальцем по кадыку, – алкоголизмом? А то вдруг что записать надо срочно, а он валяется где-нибудь, лыка не вяжет? Или, того хуже, напьётся и проболтается где-нибудь раньше времени?

– По идее, не должен, – Кирилл пожал плечами, – деньги же мы ему обещали. А проболтаться ему и некому вроде, если только какой-то алкашне, а что нам-то с этого, кто их послушает? Да и не верят они друг другу никогда: все брехать горазды. И потом, Антон, как говорил товарищ Сталин,– Кирилл внешне преобразился, приготовившись имитировать «вождя народов», – других писатэлэй у мэня дла вас нэт!

***

Валерий Иванович Царёв с детства имел талант к лицедейству. Даже в пацанской компании во дворе это было неоспоримым фактом. Случись у кого необходимость соврать красиво, с легендой, с доказательствами – непременно надо идти к «Вареле». Он же был, получается, и сценаристом, и режиссёром-постановщиком сложных и опасных трюков перед родителями да в школе. Не верил Царёву и его постановкам только военрук, да и то по причине своего непробиваемого солдафонства. Единственной уважительной причиной для опозданий и пропусков занятий отставной подполковник Васильев, интересный хотя бы тем, что нечасто офицеры с