– Твоя подруга, она тоже у нас работает?

– Да. – Шарли с огромным трудом подавила желание придвинуться к нему чуть ближе. – В бухгалтерии.

– Она что-нибудь говорила про Ротшильда?

– Она ничего не знает. Да и не слишком переживает по этому поводу, считает, что рано или поздно все само собой наладится.

Ванс невесело рассмеялся:

– Хотел бы я, чтобы она была права. Но на самом деле мы до сих пор не знаем, что затевает Далтон.

– А мисс Ричардсон больше ничего не сказала?

– Нет.

Несколько секунд они молча разглядывали проходивших мимо людей.

– Вчера я отлично провел время, – снова заговорил Ванс.

– Ну конечно, – рассмеялась Шарли, все еще разглядывая Пятую авеню. Что угодно, лишь бы не смотреть в карие глаза с золотистыми крапинками.

Подавшись вперед, он ухватил ее за подбородок и улыбнулся:

– Самому странно, но я действительно отлично провел время. Это не значит, что я мечтаю вернуться в этот зоопарк, но мне действительно было хорошо с тобой.

Как же легко было бы в него влюбиться, если бы он всегда был таким… Всего одно прикосновение, и ей уже хочется большего…

– Ванс, что ты делаешь?

– Ты о чем?

Она слегка поерзала:

– Об этом. Обо мне. Почему вдруг стал таким… любезным?

Как обычно, когда его что-то удивляло, он слегка приподнял бровь:

– Для любезности нужна какая-то конкретная причина?

– Ты… – Решившись, она единым духом выпалила: – Ты ведешь себя так, словно тебе что-то от меня нужно, но я не понимаю, что именно. И не понимаю, чего ждать.

Взяв ее за руку, он на несколько секунд крепко ее сжал:

– Ты мне нравишься. Тебе это кажется странным?

– Да нет. – Кажется, еще как кажется. Она его помощница. Бедная. С ребенком. Она не из тех женщин, с которыми он обычно проводит время, так что ему от нее нужно? Она видела достаточно его фотографий в журналах в компании женщин, чтобы знать, что у большинства из них были трастовые фонды или бывшие мужья миллионеры, так что же он сейчас от нее хочет?

– Хорошо. Ладно, обеденный перерыв подходит к концу, а я слышал, что твой начальник настоящий зверь, когда дело доходит до рабочей дисциплины.

– Точно, слышал бы ты, что про него говорят…

Ванс резко замер:

– И что же?

– Да много всего. Только я не стану пересказывать сплетни.

– Я это запомню.

Так странно… Неужели он действительно ей доверяет? Она ни за что не предаст это доверие, но что же все-таки делать с нависшей над головой угрозой? Внезапно ей захотелось все ему рассказать, но страх был слишком велик. Она не может лишиться ни работы, ни сына.

– Похоже, это уже начинает становиться традицией, – улыбнулась Шарли через три дня, открывая Вансу дверь.

После того памятного ужина в «Зоопарк-кафе» Ванс заходил за ними вечером, и они отправлялись на долгие прогулки. Иногда заглядывали в магазины или кафешки, но большую часть времени просто по очереди толкали коляску с Джейком и… говорили.

И Шарли слишком быстро начинала к этому привыкать.

– Тебя что-то не устраивает? – улыбнулся Ванс. – Если хочешь, могу уйти…

– Нет, – быстро возразила она. Шарли толком не понимала, что между ними происходит, но чем бы это ни было, чем дальше, тем больше ей это нравилось. – Я же не жалуюсь.

– Вот и хорошо. – Бросив на нее пристальный взгляд, от которого ее сердце забилось вдвое быстрее, Ванс опустился на корточки перед Джейком. – Ну и куда мы сегодня идем? – спросил он у малыша.

– Ба! Ба! – восторженно пропищал карапуз.

– Он считает, что балет – это слишком банально, и предпочитает прогулку в парке, – перевел Ванс.

– Тогда пойдем в парк, – рассмеялась Шарли.

Неделю спустя Ванс дошел до предела и не срывался лишь на Шарли. Притом что именно из-за нее у него внутри все так и звенело от напряжения и с каждой секундой становилось все хуже и хуже.

Эта женщина сумела запасть ему в душу, только вот пытаясь ее разговорить, Ванс ни на что подобное не рассчитывал. С каждым днем в ее обществе кровь все сильнее бурлила в жилах, разум все больше туманился, и ему все сильнее и сильнее хотелось заполучить ее.

И это притом, что он четко понимал, что она что-то скрывает. Едва ли не каждый вечер они проводили вместе. Правда, не в кровати. Ужинали, гуляли с Джейком или просто сидели в ее крошечной уютной квартирке в Куинсе.

Черт, ради нее он каждый день ездит в Куинс! Что же дальше, Бруклин? Вздрогнув, Ванс задумчиво посмотрел в окно.

Шарли же явно нервничала и с каждым днем все чаще проверяла почту, явно боясь того, что может там обнаружить. Стоило ему войти в комнату, как она подпрыгивала от неожиданности, а вчера охранник сообщил, что она зачем-то заходила в архив. Но что она там забыла? И почему ему ничего не сказала? Неужели она действительно что-то скрывает?

Внутренний голос твердил, что с ней явно что-то не так, а определенная часть его тела возражала, что это не важно. А разум завис где-то посередине.

Зазвонил интерком, и Ванс нажал кнопку связи:

– Да?

– Черт, – объявила Шарли, – можешь откусить мне голову.

Улыбнувшись, Ванс лишь головой покачал:

– Что случилось?

– На второй линии служба безопасности.

– Ладно. – Ванс переключил канал. – Ваверли.

– Мистер Ваверли, это Карл из службы безопасности. Вы велели сразу же сообщать, если произойдет что-то необычное.

– Да? – Желая поймать шпиона, Ванс поставил всю охрану с ног на голову, но теперь, когда им наконец-то удалось что-то обнаружить, он по чему-то вдруг усомнился, стоит ли ему знать правду.

– Мы подключили к работе айтишников, и они сообщили, что сегодня утром кто-то из вашего офиса пытался получить доступ к секретным файлам. Причем не с вашего компьютера.

Сегодня утром. Как раз тогда, когда у Ванса была встреча с потенциальным клиентом и Шарли оставалась одна в офисе.

– К каким именно файлам?

– Старые данные о незначительных торгах. Айтиш ники говорят, что ни до чего важного добраться не успели, а сейчас уже запущена обновленная система защиты, так что беспокоиться не о чем. – Немного помолчав, Карл спросил: – Хотите, чтобы мы приняли какие-нибудь меры?

– Нет. – Закипавший внутри гнев не мешал ему стремительно думать. Он должен сам во всем разобраться. Обвиняя Шарли, он должен видеть ее глаза, чтобы понять, говорит ли она правду. Он уже успел убедиться, что на лице у нее отражаются все мысли и чувства. Не могла же это в самом деле быть она. Наверное, она куда-то вышла, а злоумышленник воспользовался моментом, чтобы навести на нее подозрения.