– Ты меня не слушал? Мой отец был вором и умер, убегая от полиции, а мать меня бросила. Не самое лучшее прошлое.

– Но ты же ни в чем не виновата. Тебе было всего пять.

– Тебе легко так говорить. – Покачав головой, она смахнула с ресниц слезы. – Ты даже не представляешь, что там было. Все кругом нас обсуждали… Тебе этого не понять.

– Спасибо за веру, но ты далеко не единственная, кому перемывают косточки. Неужели газет совсем не читаешь? Имя Ваверли постоянно мелькает в светской хронике.

– Бедняжка. – Ее слова так и сочились сарказмом. – Преследуют тебя на фешенебельных приемах и заставляют позировать для обложек.

Ванс слегка приподнял бровь:

– А ты, оказывается, бываешь едкой.

Шарли нахмурилась:

– Ты второй человек, которому я вообще все это рассказываю. И я думала, ты сможешь понять, как мне стыдно и сложно все это говорить.

– Что тебе стыдно, я понял, но не понял почему. Ты выросла в небогатой семье, но неужели ты думаешь, что это действительно кого-то заботит?

– Ты не понял.

– Ладно, пусть не понял, но все равно продолжай.

– Да я и так уже почти все сказала. Потом я поступила в колледж, а после бабушкиной смерти перебралась в Нью-Йорк.

– А отец Джейка?

– Ладно, унижусь до конца и вздохну спокойно. Его отца я встретила сразу же после того, как устроилась в «Ваверли». Его зовут Блэйн Андерсен, во всяком случае, он так сказал.

Понимая, что его слова ничего не изменят, Ванс молча ждал продолжения.

– Веселый, любезный… Мы гуляли в парке и ходили в кино, он покупал мне цветы и даже подарил телефон, когда я потеряла старый. Говорил, что любит меня и…

– И ты тоже его любила. – Странно, почему эти слова отдают горечью?

– Тогда я так думала. А когда узнала, что беременна, все ему рассказала, и он бесследно исчез. Знакомая история, верно? Простая девушка приезжает в большой город и попадает впросак. Какой же глупой я тогда себя чувствовала… Даже сходила в «Архитектурное бюро Андерсонов», которое, по его словам, принадлежало его семье, но они о нем даже не слышали…

– Шарли…

– Не надо. Все это в прошлом, а у меня остался Джейк. И он для меня теперь все.

Вспомнив малыша, незаметно завоевавшего его сердце, Ванс улыбнулся. Еще один незапланированный поворот судьбы.

– Он отличный мальчик.

– Точно. – Впервые за весь этот разговор она по-настоящему улыбнулась.

– Так это все? Больше никаких страшных тайн?

– Ну, про ненормальную тягу к клубнике в шоколаде я упоминать не стала, а так да, это все. – Вздохнув, Шарли снова улыбнулась. – Такое чувство, словно двадцать килограмм с плеч скинула.

– Неудивительно. Но почему ты все-таки молчала? Почему сразу ко мне не пришла?

– Потому что привыкла сама решать свои проблемы, да и не рассчитывала, что ты мне поверишь.

– Но я верю.

В глядящих на него голубых глазах было столько надежды, что Ванс сразу же почувствовал себя кем-то вроде рыцаря в сверкающих доспехах. И какое же это приятное чувство…

– Значит, ты не собираешься меня увольнять?

– Уволю, если еще раз станешь что-то скрывать. – Обняв за плечи, он притянул ее к себе. – Шарли, тебе совсем не нужно было нести все это одной.

– Я не умею по-другому.

– Тогда пора учиться. – Притянув к себе еще ближе, он крепко ее обнял, поражаясь тому, как хорошо она ему подходит, словно специально создана для того, чтобы он ее обнимал, словно она недостающий кусочек, которого не хватало, чтобы придать ему целостности.

Ванс уже давно понял, что хочет ее, как никого в этом мире, но сейчас он старался об этом не думать. Сейчас ей нужны лишь поддержка и опора, и нельзя об этом забывать и пользоваться положением.

– Я не хочу, чтобы ты еще когда-нибудь жила в страхе.

– Я тоже этого не хочу. – Она смотрела на него ясными голубыми глазами, в которых больше не было ни слез, ни боли. И какая же она все-таки красивая…

Она слегка запрокинула голову.

– Шарли, ты ничего мне не должна, – заставил он себя произнести, хотя больше всего на свете ему сейчас хотелось поцеловать мягкие губы.

– А это здесь и ни при чем. И я действительно этого хочу.

Он осторожно взял ее лицо в ладони.

– Это меняет дело.

– Тогда действуй.

Не заставляя себя упрашивать, Ванс подался вперед, накрывая ее губы своими губами. И стоило ему лишь ощутить ее вкус, как он сразу же в ней растворился, а очнулся, лишь услышав ее сдавленный вздох.

Больше всего на свете ему хотелось сейчас продолжить, но продолжение это будет наедине. И в кровати, а не посреди чертового парка.

Неохотно отстранившись, Ванс пристально посмотрел на дрожащую в его руках женщину, и ему стоило огромного труда, чтобы сразу же снова на нее не наброситься.

– Пойдем обратно в офис, покажешь мне все письма, что этот негодяй тебе слал.

– Хорошо. А что потом?

– Потом будем бороться.

– Ванс тебя поцеловал, – выпалила Кэти, как только Шарли зашла в кабинет подруги.

Наверное, ей не стоило спускаться в бухгалтерию, но слишком уж ей не хотелось оставаться одной. Стоило им с Вансом вернуться в офис, как практически сразу же Анна Ричардсон попросила его с ней встретиться, и ему пришлось уйти, так и не посмотрев письма шантажиста. Но все равно на прощание он снова коротко ее поцеловал и пообещал, что, как только вернется, они решат, как быть дальше.

Не в силах сидеть в одиночестве, Шарли спустилась к лучшей подруге, которая сразу же ее разгадала.

– Ты мысли читать научилась?

– А мне и не нужно ничего читать. У тебя глаза блестят, а губы припухли. Да и сама ты вся светишься. – Предвкушая подробности, Кэти потерла руки. – А теперь рассказывай.

– Это я его поцеловала.

– Серьезно? Да тебе же никто не был нужен после…

– Я знаю. – Подруга знала краткую историю ее знакомства с отцом Джейка и уже год уговаривала ее оглянуться по сторонам и подыскать подходящего парня.

– Черт, похоже, ты решила на мелочи не размениваться.

– Сама не знаю, что на меня нашло. Или знаю. Он был так любезен, так неотразим и решителен…

– Люблю решительных.

– Ну да, с решимостью у него все в порядке. Вот и сейчас умчался, твердо веря, что весь мир в его руках, и стоит лишь щелкнуть пальцами, и все будет так, как он захочет. А слова «нет» для него просто не существует. Сложно устоять перед таким напором.